Синдром Павлика Морозова. Отец - на нары, сын - в Швейцарию

Отчим много лет растил сына своей жены как родного. Но когда мальчику исполнилось 14 лет, он отрекся от приемного отца, обвинил его в насилии и отправил в камеру.

Семью Матвеевых в наши дни впору заносить в Красную книгу. Интеллигентные, души не чающие друг в друге родители. Хорошо воспитанные, развитые, дружные дети. Всегда все вместе - в отпуск, в кино, читать, гулять, играть...

Вся жизнь Эли и Димы подчинена детям, их здоровью, образованию, воспитанию, духовному развитию - об этом говорит каждый, кто так или иначе соприкасался с этой семьей.

И каждый испытал шок, когда узнал, что в апреле минувшего года Дмитрия Матвеева арестовали. По обвинению в истязании старшего сына.
Обвинение это выдвинул сам сын.

Вообще само по себе заключение в следственный изолятор отца, подозреваемого в жестоком обращении с ребенком, - прецедент. Насколько мне удалось узнать, такое у нас в стране произошло впервые. "Пьет, детей избивает, помогите!" - подобных заявлений поступает в милицию немерено. Но несчастным матерям добиться даже возбуждения уголовного дела непросто, не говоря уж об аресте мужа-злодея. Правоохранительные органы очень не любят связываться с так называемой бытовухой.

Что же до случая с Матвеевыми, то доказательств противоправных действий Дмитрия не было - кроме показаний подростка... Чтобы стало понятно, почему Дорогомиловский районный суд Москвы избрал для него такую меру пресечения, да и вообще, почему все это дело стало возможным, надо рассказать об этой семье подробнее.

Путь к семейному счастью у Эльмиры и Дмитрия был непростым. Оба до встречи друг с другом прошли через первый брак и развод. Первый муж Эльмиры - Ринат - сын высокопоставленного чиновника, в бытность министра Госимущества Фарида Газизуллина. Дом Газизуллиных, разумеется, был полной чашей, но это не спасло молодую семью, как не спасло ее и рождение двух сыновей - Тимура и Амира.

- Было все - и измены со стороны мужа, и алкоголь, - говорит Эльмира. - Не хочу вспоминать, поэтому обойдемся без деталей. Поверьте, чтобы уйти от такой обеспеченной жизни, нужны очень веские причины... После развода Ринат о детях практически не вспоминал. В отличие от деда. Тот продолжал много общаться с внуками, особенно привязан он к старшему, Тимуру. Любит его безумно. Я не возражала - всегда считала, чем больше у моих детей близких, тем лучше для них. Правда, когда Фарид Рафикович предложил мне: "Живи с детьми у меня, не выходи больше замуж - и тогда ни в чем не будешь нуждаться", я наотрез отказалась. Сказала: и мне, и детям нужна нормальная, полная семья.

Эльмира не сомневалась, что у нее будет такая семья. Так и случилось. С Дмитрием Матвеевым они познакомились волею случая, в приемной нотариуса. Официально расписались не скоро - надо было не только проверить собственные чувства, но и дать возможность Тимуру и Амиру привыкнуть к новому папе. Впрочем, слово "привыкнуть" Дмитрию не нравится. Он считал, что должен стать мальчишкам настоящим отцом. Заслужить их любовь и уважение. Только тогда их семья будет полноценной.

- Амиру тогда было полтора года, он быстро привязался к Диме, а 7-летний Тимур сперва принял его в штыки, - продолжает Эльмира. - Сын очень переживал наш развод с Ринатом... Но Дима проявил большое терпение - и полгода спустя мальчик сам подошел ко мне: мам, давай я его папой называть буду!

Через некоторое время, в 2005 году, у них родился общий сын Аркадий. А в ноябре 2007-го Матвеевы удочерили маленькую девочку из дома ребенка - Машу.

...Семейный фотоальбом Матвеевых распирает от фотографий: дни рождения, загородные поездки, отдых в теплых краях - семья ежегодно по нескольку раз выезжала на морские зарубежные курорты, благо бизнес Дмитрия позволял им не ограничивать себя в средствах. Везде счастливые лица, везде улыбки. И везде - все вместе...
Няня маленького Аркадия, Ирина Романова, рассказывает, что впервые увидела такую интересную дружную семью, где все посвящено детям:

- В доме была комната, где не было никакой мебели, стоял только один диван. Когда дети приходили из школы, они могли там играть, гонять в мяч, колотить в стены... Когда Дмитрий приезжал с работы, вся семья собиралась там, все садились на ковролин и играли, возились, какие-то машинки катали. А еще каждый вечер играли в шахматы. Много книг, много игрушек, много всего... Тимур ходил в футбольную секцию, Амир на борьбу ездил. Все интересовались их успехами, расспрашивали Тимура о матчах, если шли какие-то матчи по телевизору, они смотрели, обсуждали. И каждый новый фильм обсуждался, и, если он был интересен, все ехали смотреть его.
Но больше всего няню удивляло, что в семье, где имелись помощники по хозяйству, детей активно приучали к труду и самообслуживанию.

- Мне Эльмира сказала, что они должны сами убирать посуду за собой. Мама могла позвонить и поручить мальчикам вымыть посуду или почистить картошку. По утрам - обязательно зарядка. Даже "наказания" с пользой для здоровья: за провинности - отжимания или приседания. Детей готовили к жизни во всех отношениях - учили заботе друг о друге, ответственности, долгу.

Тут следует коснуться весьма тонкой материи: эта семья - православная. Крещены были и Эльмира, и Тимур с Амиром. Причем православия здесь придерживаются в строгом смысле слова - соблюдаются все правила, обязательны посты, молитвы, церковные службы и пр. Матвеевы ведут образ жизни, подобающий христианам. И приучают к тому же своих детей.

Как позже, на следствии и в суде, заявил старший сын Тимур, ему такой порядок вещей не слишком нравился. Тем более что он был хорошо знаком и с совсем иным жизненным укладом.

- Дед, Фарид Рафикович, своего старшего внука Тимура очень любит, считает наследником, продолжением, - признает Эльмира. - Когда Тимур с Амиром приезжали к нему, а такое случалось ежемесячно, старался всячески обласкать его, выполнять любые прихоти. То, чего мы не допускали - безделье, телевизор часами, сладости в любых количествах, - сын получал там в избытке.

- Когда мы гостили у деда, Тимур всегда был главным, что он хотел, то мы все и делали, - рассказывает 10-летний Амир. - Тимуру нравилось править всеми, и дед ему говорил: ты должен быть самым главным. Когда они с дедом, его водителем, охранником играли в футбол, взрослые всегда поддавались Тимуру.

- В доме Газизуллиных я увидела совсем другую обстановку, - это уже слова няни, Ирины Романовой. - Тимур там единственный, самый лучший, сразу становился таким вальяжным. Там, конечно, не заставят чистить картошку, убирать за собой. И он сразу менялся - даже по отношению ко мне: Ирина Александровна, подайте то, принесите это. У него там барские замашки появлялись. Обязанностей никаких, не то что дома...

Впрочем, отношения между Фаридом Газизуллиным и Матвеевыми до последнего времени оставались вполне нормальными, если не сказать хорошими. Несколько раз дед даже ездил отдыхать вместе с бывшей невесткой и ее семьей - в Испанию, в Эмираты.

Первый тревожный звонок прозвучал летом 2008 года - Фарид Рафикович предложил отправить Тимура учиться в Швейцарию. Но тревоги это ни у кого не вызвало.

- Жена, естественно, отказалась - мальчик еще в том возрасте, когда ему нужна семья, - говорит Дмитрий. - Вырастет, закончит школу - пусть едет, если захочет. А пока - рано.

Но инцидент не был исчерпан. Как позже расскажет Амир, дед неоднократно уговаривал старшего брата уехать в страну шоколада и часов: "Дедя говорил ему: поедем, будешь богатым, охрану тебе дам, ты станешь ею руководить. Мама согласна, я уже договорился с ней. А потом и Амир к нам приедет".

Позже станет известно и то, что в ноябре 2008-го Тимуру, которому на тот момент уже исполнилось 14, в паспортном столе сделали новые паспорта - российский и заграничный.

Якобы старые он потерял - хотя они тихо-мирно лежали дома у мамы.

...Гром грянул 22 ноября. Эльмира на всю жизнь запомнила этот день.

- Фарид Рафикович попросил взять Тимура с собой на рыбалку. Сын ушел, а вечером позвонил мне - мам, я пока поживу у деда. Все. Без объяснений, сказал и положил трубку. Я перезвонила деду, он подтвердил: да, внук останется со мной. Хочешь, иди в опеку, в милицию - ничего не изменится.

Больше дома Тимур не появился. Поговорить с ним мать тоже не могла: трубку он не снимал, пришла в школу - директор не пустил дальше порога: "Сын не хочет с вами общаться". Тогда Эльмира написала заявление в милицию.

- Но Фарид Рафикович пришел с Тимуром в отделение, - говорит она, - и мальчик написал заявление: мол, не сложились отношения с мужем матери и вообще хочу учиться за границей, а мама и отчим против. В результате в возбуждении уголовного дела мне отказали.

Дело возбудили три месяца спустя, но совсем по другому поводу. В феврале 2009-го к Матвеевым пришли представители местного ОВД "Можайский".

- Инспектор по делам несовершеннолетних Елена Ивлева объяснила свой визит поступившим к ним заявлением от Рината Газизуллина, родного отца Тимура, о том, что в нашей семье имело место жестокое обращение с ребенком, - говорит Эльмира Матвеева. - Она побеседовала со мной и мужем, с нашей няней, с сыном Аркадием. Убедившись, что ничего подобного быть не могло, успокоила - не волнуйтесь, все у вас в порядке.

Тем не менее уже 3 марта та же самая Ивлева приносит постановление о возбуждении уголовного дела в отношении Дмитрия Матвеева. По ст. 117 ч. 2 - истязание лица, заведомо несовершеннолетнего. Наказание по данной статье - от 3 до 7 лет.

Основание для возбуждения дела - показания подростка. Якобы отчим постоянно, почти ежедневно избивал его. Палками, скрученным телефонным шнуром, до крови.

Почему никто из домашних, соседей, знакомых, учителей этого не видел и даже не догадывался? Почему медэкспертиза не обнаружила на теле Тимура никаких следов избиений, хотя бы застарелых? Почему сам Тимур ни разу никому не пожаловался, включая деда, у которого, напомним, проводил немало времени, а за месяц до ухода из дома ездил отдыхать в Эмираты?

Все эти вопросы повисают в воздухе. Несмотря ни на что, 22 апреля 2009 года Дмитрия Матвеева вызвали к следователю, предъявили обвинение, оттуда повезли на заседание в суд, где заключили под стражу. И к вечеру Матвеев оказался в камере Краснопресненского СИЗО.

Зачем понадобилась такая радикальная мера пресечения по отношению к подследственному, не представляющему никакой угрозы для окружающих?

- Считаю, это было давление, - объясняет сам Дмитрий. - Давление на меня и мою жену со стороны Фарида Газизуллина. Будучи человеком властным, не терпящим противоречия, он привык добиваться своего любой ценой. Тимура "купили" сладкими обещаниями, но как получить и младшего, Амира? Тот никак не поддавался на его уговоры.

После ареста мужа Эльмира прошла все возможные инстанции.

- Когда я спросила инспектора ПДН: как же так, ведь вы сказали, что наша семья не нуждается в постановке на учет, - та, пряча глаза, выдавила: "Мы под погонами, нам велели, договаривайтесь с дедом", - рассказывает Эльмира. - Когда пошла к следователю, занимавшемуся делом Димы, услышала нечто похожее: "Дело возбуждено по указанию сверху. Хотите спасти мужа - идите договаривайтесь с дедушкой". Куда ни кинь - все упирается во всемогущего дедушку...

Разговоров с Газизуллиным-старшим у Эльмиры, разумеется, состоялось немало. Но никаких результатов они не дали. "Он прямо говорит мне: ты, мол, знаешь, какие у меня связи... - вздыхает она. - Ради мужа я готова на все, только не на разлуку с сыном, который, к слову, больше всего боится расставания с нами. 9-летний Амир очень привязан к старшему брату, но то, что он оговорил отца, вызвало у мальчика жуткий стресс".

- Папа не бил Тимура! - утверждает Амир. - Мы всегда были вместе, я бы знал, Тимур мне бы обязательно рассказал. Когда мы с мамой ездили к деду (уже после ареста Дмитрия. - Авт.), мама спросила Тимура: зачем ты это сделал? Он ответил: чтобы Амира из вашей семьи забрать. Нам уже в Швейцарию пора ехать...

А совсем недавно совершенно неожиданно для Матвеевых в суде дала показания... нынешняя жена родного отца Тимура, Рината Газизуллина, Анна. Ее так потрясло это дело, что она посчитала своим долгом выступить в защиту Дмитрия.

- Муж говорил мне еще в декабре 2008-го: мы хотим посадить Диму, чтобы забрать Амира. Хотя дети ему всегда были безразличны. Я тогда приняла это за шутку, а Ринат ничего объяснять мне не стал. Знаю только, что он во всех своих поступках и мнениях полностью зависит от Фарида Рафиковича, все решения всегда принимает дед. И относительно отправки Тимура в Швейцарию - тоже. Кстати, когда Тимур стал жить у деда, в доме постоянно устраивались застолья, собирались большие компании, приглашались его друзья из школы. Они очень весело проводили время, а однажды Тимур с друзьями ночью одни пошли в баню, с девушками. Я сказала мужу: не рановато ли, в 14-то лет? Он ответил, что Тимура надо развлекать... А работники у нас на ферме рассказывали, что Тимур водил на "экскурсии" своих друзей и говорил: это все мое...

С прошлого августа и по сей день дело Матвеева находится в суде. В результате давления общественности (заместитель председателя Комитета по безопасности Госдумы Михаил Гришанков отправил несколько запросов в прокуратуру и ГУВД Москвы, за Дмитрия поручились и известный правозащитник Андрей Бабушкин, и иерархи РПЦ) он освобожден из СИЗО, где провел больше 2 месяцев. Но ему по-прежнему грозит срок.

Единственным доказательством его вины по-прежнему остаются лишь слова Тимура. При этом мальчик постоянно путался в показаниях, нервничал, отказывался отвечать на вопросы. Сейчас он уже уехал учиться в Швейцарию...

Что ж, милицейским беспределом и коррупцией у нас уже давно никого не удивишь. Но в данном случае результатом этого стала не только повисшая на волоске судьба Дмитрия Матвеева и всей его семьи (где, на минуточку, трое малолетних детей), но и изуродованная душа самого Тимура. Посадить в тюрьму человека, которого ты называл отцом, который фактически являлся им в течение долгого времени, - такое бесследно не проходит. И об этом следует задуматься ярым сторонникам ювенальной юстиции. Спору нет, детей необходимо всемерно защищать от родительской жестокости, которая, увы, имеет место быть. Но так же важно не допустить и обратного процесса - дать детям возможность сводить счеты с родителями. Назовите мне подростка, у которого нет претензий к старшим? Этот возраст - невероятно трудный и для той, и для другой стороны.

Были свои претензии к отчиму и у Тимура. У меня сложилось впечатление, что ему, парню весьма своенравному и упрямому, пришлись не по душе православные законы жизни, привнесенные Дмитрием. Религия со всеми своими ограничениями и обрядами не нашла места в его сердце.

- Став религиозным, Матвеев часто читал нам книги "Евангелие" и "Закон Божий", по выходным возил в церковь, утром и вечером мы должны были молиться, - постоянно твердит Тимур.

Дмитрию же хотелось, чтобы сын стал истинным христианином. Возможно, ему не хватило деликатности в этом интимном вопросе. И среди православных священников немало категоричных, не допускающих на сложнейшем пути к вере постепенности и сомнений. И это печально - тем самым они отталкивают от церкви людей, готовых сделать к ней первый шаг. Бескомпромиссность хороша по отношению к самому себе. Бесполезна в отношении других. И особо опасна, когда дело касается подростка - как мы уже заметили, это крайне сложный возраст...