Реквием по американской мечте

Теракты 11 сентября стали лишь поводом для усиления господства США на мировой арене.

13 лет назад, 11 сентября 2001 года в США произошла серия террористических актов, ставших самыми кровавыми в истории. Два авиалайнера, захваченных террористами, врезались в башни Всемирного торгового центра, еще один был направлен в здание Пентагона, а четвертый самолет упал в озеро в штате Пенсильвания.

В результате терактов погибли почти три тысяч человек, а сами атаки ознаменовали начало эпохи борьбы с международным терроризмом в американской внешней политике.

Но то, что начиналось, как борьба международной коалиции, очень быстро превратилось в еще один инструмент укрепления американского господства на планете. Если операция в Афганистане была санкционирована Советом Безопасности ООН, то вторжение в Ирак, которое последовало всего полтора года спустя, стало единоличной инициативой США, да еще и по надуманному поводу - химическое оружие, которое, якобы, было у Саддама Хуссейна, не нашли до сих пор.

Затем последовало вторжение в Ливию, «арабская весна», приведшая к свержению ряда неугодных США режимов, гражданская война в Сирии. При этом мировой терроризм так и не был побежден - власти Афганистана и Ирака фактически не контролируют территории своих стран, которые и стали рассадником терроризма. Ливия разделена между воюющими племенами и боевиками, а если сирийская армия «додавливает» группировки боевиков, то уж точно не благодаря США.

Очередным ударом по американским амбициям в «борьбе с терроризмом» стало появление экстремистской организации Исламское государство, которая сначала боролась против режима Башара Асада в Сирии, а затем перешла на территорию Ирака, где захватила уже ряд территорий и показательно казнила двух американских журналистов.

Впрочем, это не мешает президенту США Бараку Обаме все чаще заявлять об американской исключительности и силе. «США - незаменимая страна. Это было так в прошедшее столетие и, вероятно, будет правдой в последующее столетие», - заявил Обама в конце мая.

Теперь незаменимая страна вынуждена вновь собирать антитеррористическую коалицию. Вот только былого единства уже не будет, тем более что на европейской арене Вашингтон активно занимается событиями на Украине и пытается создать России образ «врага №1».

О том, как изменилась американская внешняя политика и ситуация на мировой арене после 11 сентября рассказал ведущий научный сотрудник Института общественных наук РАНХиГС Сергей Беспалов.

- 11 сентября было значимым моментом. И для США, и для других стран стала очевидна принципиально новая угроза - международный терроризм. После этого события степень солидарности с США других стран, включая Россию, была исключительно высока. Не случайно действия США в Афганистане, который рассматривался в тот период, как один из основных очагов международного терроризма, были поддержаны большинством стран, и Совбез ООН дал санкцию на операцию в этой стране.

- Сейчас трудно представить такую солидарность на международной арене...

- В тот момент была надежда на перестройку всей системы международных отношений. И российское руководство искренне рассчитывало, что осознание Америкой и другими странами нового вызова, позволит вывести отношения между Россией и США, да и Западом в целом, на принципиально новый уровень. Сделает нас партнерами в этой глобальной антитеррористической коалиции, о которой тогда было принято говорить.

- Почему же этого не произошло?

- Достаточно быстро стало очевидно, что США не готовы отказаться от своих традиционных подходов к внешней политике. Более того, стало ясно, что события 11 сентября американцы попытались использовать для того, чтобы упрочить свои геополитические позиции, разобраться с противниками и неугодными режимами.

- Что послужило переломным моментом, когда стало ясно, что перестройка международных отношений не удалась?

- Таким моментом была агрессия США в Ираке. О создании глобальной антитеррористической коалиции говорить уже не приходилось. Начав войну против Ирака, США продемонстрировали, что не собираются отказываться от прежних подходов. Напротив, их политика стала еще более жесткой, агрессивной. А самое главное, что якобы исходившую из Ирака террористическую угрозу американцы использовали, как повод для вторжения в обход норм международного права.

Война против Ирака была начата без санкции Совбеза ООН. Характерно, что ее не поддержали даже в НАТО, многие ключевые члены выступили против, в том числе Германия и Франция. Тем не менее, Вашингтон решил создать коалицию по случаю, что называется ad hoc, из тех стран, которые оказались готовы в ней участвовать. Это стало переломной точкой, когда провалились все надежды на вывод международных отношений на новый уровень.

- Сейчас возникает вопрос, действительно ли Белый Дом был серьезно настроен на борьбу с терроризмом?

- Чем дальше, тем очевидней было, что и в отношении к террористическим организациям, и к странам, финансирующим международный терроризм, таким, как Саудовская Аравия или Катар, США придерживаются политики двойных стандартов. Несмотря на все заявления, они продолжали делить их на своих и чужих. То есть на тех, кто угрожал или якобы угрожает США и против кого можно действовать любыми методами, и тех, кто выступал против других стран, в том числе против России.

- Политика США на Ближнем Востоке привела к катастрофическим результатам для многих стран, а международный терроризм набирает все большую силу. В Вашингтоне хотели посеять такой «управляемый хаос» или ситуация вышла из-под контроля, и хаос стал неуправляемым?

- Хотя на этот счет есть две точки зрения, я считаю, что американцы не смогли просчитать все последствия своей политики и переоценили способности по манипулированию террористическими организациями. Ситуация стала выходить из-под их контроля, прежде всего в отношении ближневосточного региона.

Политика США стала приобретать все более агрессивный характер, а линия на свержение неугодных режимов стала проводиться последовательно. В Ираке первое время казалось, что американцы достигла успеха и привели к власти лояльные себе силы. Но вскоре стало понятно, что даже в период пребывания там войск, добиться стабильности в стране они не смогли, и Ирак действительно превратился в очаг терроризма, чего не было при Саддаме Хуссейне.

Апофеозом стала история с ИГИЛ, группировкой, которая во многом выросла если не при прямой поддержке, то при попустительстве США, которые рассчитывали, что их деятельность будет направлена исключительно против режима Башара Асада. Но когда боевики увидели, что ситуация в Сирии меняется в пользу правительства, а рядом есть Ирак, где власть не контролирует ряд территорий, они решили заняться этой страной.

Сложилась парадоксальная ситуация, когда администрации Обамы, представлявшей вывод войск из Ирака чуть ли не главным достижением, приходится снова там воевать, наносить бомбовые удары, но уже против ИГИЛ.

Этим они поставили под сомнение все свои достижения в Ираке, в которые и раньше мало кто верил.

Можно вспомнить и события в Ливии, когда США при поддержке ряда европейских и аравийских союзников свергли режим Каддафи, но вместо этого получили не лояльное устойчивое правительство, а разделение страны на несколько полусамостоятельных провинций, активность террористов и ситуацию, при которой жертвой стал даже посол США. Используя технологии управляемого хаоса, они явно переоценили свои возможности. Мы видим системный кризис американской политики на Ближнем Востоке.

- Есть ли шанс, что потерпев такую неудачу, Вашингтон хотя бы на некоторое время откажется от таких агрессивных методов, как было после Вьетнама?

- Сейчас шансов на это немного. После поражения республиканцев на президентских выборах в 2008 многие рассчитывали, что уход администрации Буша, дискредитировавшей себя, приведет к смене и пересмотру приоритетов американской внешней политики, что они вернутся к соблюдению международного права. Обама во время избирательной кампании давал обещания такого рода, собственно, и Нобелевскую премию мира ему присудили авансом за эти обещания.

Но развитие событий показало, что надежды на пересмотр американской внешней политики оказались напрасными. «Арабскую весну» США использовали в своих интересах, чтобы разобраться с неугодными режимами. Было вмешательство в Ливии и Сирии, причем большую выгоду получили Катар и Саудовская Аравия, а не США. Политика администрации Буша продолжилась и при Обаме.

В последних заявлениях Обамы об американской исключительности нет ничего нового. Все американские президенты говорили о некоем особом мандате США. Но то, с каким пафосом и напором Обама повторяет это тезис в последнее время, как и то, что американский истеблишмент консолидирован в стремлении продолжать политику свержения режимов под лозунгами продвижения демократии, показывает, что рассчитывать на изменения не приходится.

Публицист Исраэль Шамир считает, что теракты 11 сентября не стали поворотной точкой американской внешней политики, и Америка никогда не отказывалась от идей мирового господства - ни до, ни после падения башен-близнецов.

- На мой взгляд, политика США не изменилась. Изменилось понимание вещей в России. 2001 был первым годом правления Владимира Путина, он еще шел в фарватере Ельцина и верил, что Россия сможет жить и процветать в мире с очень сильной Америкой. И когда после 11 сентября США сказали: «К ноге, все помогайте нам», Москва присоединилась к этому призыву, хотя он ничем не отличается от призывов, которые звучат от Вашингтона сейчас на борьбу с ИГИЛ или против России на Украине.

Но само собой, 11 сентября было визуально очень сильным - падение небоскребов, взрывы, самолеты... С тех пор похожие события были поменьше и попроще. Например, когда нужно было показать, что враг - это Россия, максимум, что смогли сделать, это «уронить» один малазийский «Боинг». Хорошо, что не четыре одновременно.

Поэтому у тех, кто следил за реальной политикой, не было ощущения, что после 11 сентября что-то может пойти по-другому, нет такого ощущения и сейчас. США не настроены с кем-то делиться. Они настроены на гегемонию полного спектра, в которую могут встроиться отдельные люди или общины, но места для таких больших стран, как Россия, там нет. Боливару не снести двоих.

- 11 сентября не стало каким-то кардинальным переломом в американской внешней политике, а было лишь поводом для вторжения в Афганистан, Ирак и другие страны?

- Если смотреть в прошлое, 11 сентября не тянет даже на поворотный момент. Сегодня мы очень редко вспоминаем панамскую историю 1989 года. Была суверенная страна, Панама, и в эту страну американцы высадили десант, захватили ее, а президента посадили в тюрьму. Конечно, всегда можно найти повод, США сказали, что президент не просто оспаривал американское господство в Центральной Америке, но еще и приторговывал наркотиками. Тогда еще не была так раскручена тема педофилии, а то бы, конечно, его обвинили и в педофилии, и гомофобии.

- Барак Обама заявил, что Америка сильна, как никогда, и никто не сможет занять ее место лидера. Так ли это, или за прошедшие 13 лет трон США пошатнулся?

- Дело в том, что никто и не хочет занимать ее место. Мне кажется, Россия точно не хочет стать вместо США мировым гегемоном, этого не хотел даже СССР. Максимум, чего хочет Россия - это чтобы ей дали спокойно жить и не подкатывали к ее границам с бомбами и ракетами. Такие же скромные пожелания и у Китая. Главный спор идет о том, насколько близко могут американские истребители подлетать к китайским базам. Никто, кроме США, не хочет быть правителем вселенной. Это такой странный fluke (есть такое английское слово), отклонение, когда одна страна вдруг хочет владеть всем миром. Обычно мы такие вещи встречаем только в фантастических романах про злодеев. Но глобальное господство - мечта США.

- Что должно произойти, чтобы они от этой американской мечты отказались?

- Грустный жизненный опыт подсказывает, что они вряд ли просто поумнеют и откажутся от своих идей. Это может произойти в результате внешнего давления или внутреннего катаклизма, а еще лучше и того, и другого. Упрочение России, ее крепкая связь с Китаем, могут создать противовес, как и отрыв Европы от США и ее освобождение от американской оккупации. Свою роль может сыграть и внутреннее недовольство, ведь на самом деле там масса людей недовольна политикой Белого Дома.

- После 11 сентября угрозой №1 назвали международный терроризм, а сейчас на эту роль явно пытаются «назначить» Россию. Можем ли мы избежать превращения в мировую «страшилку»?

- Сейчас есть такое ощущение, что российское руководство старается эту ситуацию как-то урегулировать, показать, что Россия не ищет конфликта. Мне кажется, ведется такая линия, но поможет ли это? Я не уверен.

Нельзя сказать, что попытки пойти на уступки всегда ведут к еще большему давлению со стороны США. Но цена, которую придется заплатить, может быть очень высокой. Например, Япония такую цену заплатила в 1993 году. Мало кто помнит, но после развала СССР были попытки выставить новым врагом именно Японию. Они тогда приняли решение пойти на колоссальные уступки - отказались от экономического роста, приняли навязанный им курс йены, вложили все деньги в американскую экономику. Фактически, Япония в 1993 капитулировала во второй раз, и после этого ее оставили в покое.

- Но ведь должны быть и другие способы противостоять США и навязываемому однополярному миру?

- Конечно, если есть политическая сила воли, у России много козырей. Например, Россия могла бы выйти из режима санкций против Ирана, против Северной Кореи, могла бы наложить вето в Совбезе ООН против американских планов бомбить Сирию. Рычаги у России есть, и она могла бы проводить более активную внешнюю политику. Мне кажется, это было бы правильно.