А почему именно к «Речнику» привязались?

Надо заметить, что президент только всего-то и сказал, что надо законность проверить и кампанейщину не разводить. А чиновники услышали другое. Их чиновничьи радары уловили: ой-ёй, похоже, он заступается за людей.

Собирал тут благородную компанию обсудить на интернет-телевидении проблему «Речника». Тех, кто так или иначе сочувствует дачникам, которым довелось растить яблоки и огурцы в 15 минутах езды от Кремля, собрал легко. Начальники - большие и маленькие, федеральные, московские и окружные, - как сомы, по брови забились в тину. И затаились.

По старой дружбе позвонил одному из них. «Ты че? - ответил он. - Смерти моей хочешь?» «Нет, - честно и с воодушевлением ответил я. - Так ты же по этой проблеме чуть не каждый день говорил... взывал к законности». «Сравнил, - вздохнул он. - Теперь вмешался Президент. Никто к тебе из чиновников не придет, и не надейся». «Ну, может, обяжешь кого-нибудь, подчиненного своего, менее ответственного», - продолжал я канючить, и передо мной стоял образ моего преподавателя партийно-советской печати, который молотом (и тогда это было как серпом) вбивал мне в лохматую голову, что выслушивать в конфликте надо обе стороны.

«Безответственных у меня полная контора, это, увы, правда, а вот дурачков нет», - отрезал начальник.

Надо заметить, что президент только всего-то и сказал, что надо законность проверить и кампанейщину не разводить. А чиновники услышали другое. Их чиновничьи радары уловили: ой-ёй, похоже, он заступается за людей. За дачников. За «речников». Над каналом имени Москвы пахнуло озоном. Свежие, как взгляд первокурсницы, подснежники пробились на грядках «Речника» сквозь рекордную толщу снега-2010. В этот момент появляться на экране с жалким блеянием, мол, строения противозаконны, а решения судов справедливы, уй как несвоевременно.

И только Юрий Михайлович Лужков вышел вперед и сказал: а я уверен в московских судах. Они не подведут.

Еще вчера такое заявление казалось издевательски, но железобетонно точным. Несомненным - представить себе, что московские суды подведут Лужкова, невозможно. А сегодня радары чиновников ловят и другое: прям как в последний бой идет Юрий Михайлович. Он, кстати, единственный, кто демонстрирует уверенность. В какой-то подозрительной пустоте. А что если прокуратура, ведомство по букве и духу президе... верней сказать, государево, найдет-таки сначала зацепки, а потом и крючки, правильно совместит пожелтевшие машинописные справки 50-х годов, украшенные фиолетовыми подписями, с ельцинскими неисполненными указами? Может такое быть? Может, ох может, особенно при переменчивой погоде. Вот и Татьяна Борисовна свой блог завела - к чему бы это? Не к тому ли, что отныне не все в проклятых девяностых было плохо? А были и отдельные достижения, типа указаний - берите себе, россияне-«речники», суверенитета, сколько утащите. Именно на ельцинских указах и строят защиту юристы московских дачников. А что - эти указы ничем не хуже прочих. Да и Ельцин вполне себе царь. Из когорты не выпадает.

И вообще - когда начинаешь у нас опираться на законы, то под ногами чувствуешь песок. Тот самый, на котором стоит «Речник». Намыли его еще в тридцатые, когда строили канал, дивное сооружение, что и поныне поражает долговечностью технических решений и красотой открывающихся видов.

«Речник», затеянный при творце Конституции Сталине, расчерчивался на кальке при триумвирате Маленков - Хрущов - Берия. Пока Берию не застрелили - в соответствии, разумеется, с Конституцией. При Маленкове «речникам» не довелось «поесть блинков», хотя сельскому труду тот благоволил. Расцвело товарищество, дождавшись единоличной власти Хрущева (через год тот удалил Маленкова, а потом вплотную занялся и покойным Сталиным). А там и Брежнева, занятого новой Конституцией, но больше Афганистаном. Андропова, придумавшего совместить дисциплину и дешевую водку. Черненко (который ничего не успел). Горбачева, отменившего и водку, и дисциплину. Ельцина, который в борьбе за наиновейшую Конституцию чуть «Белый дом» не снес, но «Речник» не тронул. Черномырдина (да-да, он ведь был президентом, пока Ельцина оперировали). Путина. Медведева... Вот такое пиршество законности на одной шестой (теперь уже восьмой) части света.

Если честно, конечно, людям повезло. Дачный участок в центре Москвы, построенный на песке - на чистом речном песке... Мечта! И многие эту удачу давно конвертировали, а многие остались дачниками советского образца, а кое-кто и нахаловку развел, пока государство, отвернувшись, задремало. Не во всех своих высказываниях Лужков неправ. А иногда по-народному точен.

Но над всей этой историей висит один тяжелый, как корабль инопланетян, вопрос: а почему именно к «Речнику» привязались? Почему на него не распространяется дачная амнистия и иные, более избирательные благоволения? Ох, быть на его чудесном месте какому-нибудь гольф-клубу. Правда, чуя подвох, московские власти уже заявили: и «Остров фантазий» проверят, и «Сокол». И вообще, какой клуб? Водоохранная зона! Быть там парку!

Но это не ответ. Нисколечко не ответ! По всем краям Москвы, у самого, подчас, окоема милейших рек и озер идет бодренькое сооружение домов и поселков, иногда под видом спортбаз и т.д. Не так давно состоялся интересный размен: под деревней Куркино у реки Сходня вырубили кучу деревьев и строят... вы не поверите, гольф-клуб. Но! При этом устроители нового спортивного рая согласовали увеличение площади заповедной территории в другом, не столь лакомом месте. То есть заказнику прирезали бурелома возле кладбища. А у речки развернулись не по-детски. Ведь как-то они это странное решение провели? Своего добились? Поди опять-таки по закону?

И теперь власть, которая по закону рубит лес, сносит памятники истории и культуры, а заодно и гостиницу «Россия», по закону точечно бомбардирует Москву многоэтажками, помещая их между дворницкой и песочницей, пытается доказать, что в случае с «Речником» стоит на страже? Как говорил Станиславский Немировичу, не верю.

Так о чем это мы? Ах да, песок. 1956 год. Новых дачников «Речника» удивительная наша страна, несмотря на борьбу с культом и подготовку к фестивалю молодежи и студентов (а, может, и в рамках), обязала завезти поверх того песка плодородную землю. А также насадить каждому: яблонь - 8, груши - 3, крыжовенных кустов - 5, смородиновых - 5, малины - 4, ели - не менее одной, общим количеством на собственное усмотрение, а также цветов многолетних и иных. Именно так - по разнарядке.

Некоторые их этих яблонь еще плодоносят. А некоторые выкорчевали и выбросили при сносе. Женщина, которая мне это рассказывала, унаследовала свой участок у тети. Там они бегали голоногими, пели и танцевали под патефон, а мошкара кружилась над жестяным абажуром. Все это время люди исправно платили за свет, за газ, налоги и т.д. Было чудесное слово «жировка», которое теперь забыто. Она же помнит и сурового председателя товарищества, который сверял ежегодно границы участков. И чтобы высота домов от земли до конька крыши была не более 8 метров. 8 м 14 см можно? Нельзя!

Она рассказывала, и ностальгические картины одна прекраснее другой мелькали перед нашим мысленным взором. Я вспомнил свой участок в Мамонтовке, проданный по нынешним понятиям за копейки. И как мы прыгали через костер, а Лешка поскользнулся на гнилом крыльце и уронил... Что? Кажется, пельмени. Играла душераздирающая «Не покидай меня» Бреля. А потом я ушел в лес и заснул под гигантской елью. Меня потеряли. И нашла меня маленькая девочка, дочка друга, которая выросла и с успехом поет теперь в московских клубах.

О чем это я? Ах, да. Покуда не просматривается торжество справедливости ни при одном обороте «речниковского» дела - вот что печальнее песни великого бельгийца. Выгонят, снесут их - нехорошо. Оставят, сделают прецедентом в нашей небогобоязненной стране... «Я и грязный ларек не смогу тогда снести», - сказал начальник, о котором я упоминал вначале, попрощался и дал отбой.

...Мы еще раз хором вздохнули с обитательницей «Речника» и тоже распрощались. Она собрала в толстые папки копии многочисленных писем и всяких прочих пожелтевших жировок, села в «Ленд Крузер» высотой не более 8 метров от колес до конька и укатила, прихватив юристов и членов Союза садоводов, приезжавших на передачу.

Мне кажется, в далекие годы в основание «Речника» по ошибке не речной песок заложили. А золотой. В этом все дело.