Дмитрий Губин: возвращение Невзорова

Александр Невзоров — в прошлом телезвезда, авантюрист и пижон, эдакий Блюмкин конца 1980-х, лицо программы "600 секунд", защитник ОМОНа в Латвии и русской силы в Чечне, создатель патриотического движения "Наши" — в 2000-х оказался, выспренно выражаясь, выброшен на песчаную отмель забвения. Словно тростник — пусть и декартовский, мыслящий.

Через это прошли все герои переходных лет. Харизматики не нужны сероватому времени сытоватого застоя. А те, кто остался на экране, заплатили за это ценой деградации.

Отлученный же от эфиров Невзоров возился где-то там с лошадьми (которым, похоже, доверял больше, чем людям) и занимался потихоньку биологией да анатомией — ни дать ни взять граф Калиостро, когда бы тот на старости лет после алхимии перешел к химии.

В какой-то момент он вынырнул раз на поверхность, отметился на Первом канале фильмом "Манежное лошадиное чтение" (Lectio Equaria Palaestra), претенциозной билибердой о говорящих лошадках, — чем и укрепил мнение, что "бобик сдох".

А вот как бы не так!

Уже года полтора Невзоров выныривает из Леты, как перископ, за которым следует залп подлодки. В комментариях, интервью, блогах Невзоров проявляет себя как жесткий антиклерикал и биолог-самоучка, исследующий государственную гнойную рану: вроде бы, диплома врача нет — так и других врачей нет, зато гнойная рана есть.

Чего стоит его участие в передаче с Милоновым, во время которой он проделал с питерским депутатом примерно то, что Зевс с Ганимедом. (Для тех, кто не смотрел. Невзоров невинно поинтересовался, читал ли Милонов, религиозный человек, труды св. Пигидия. Милонов наживку проглотил: а как же! После чего Невзоров невозмутимо объяснил, что пигидием называется анальная часть брюшка насекомых, и Милонов был пригвожден, как жук булавкой, и умолял эпизод вырезать. Невзоров великодушно согласился, чем выиграл у Милонова вторично).

Еще один взрез нарыва – комментарий по поводу телесюжета об одиночном гей-пикете в день десантника на Дворцовой площади, когда на бедолагу-пикетчика налетела десантура. "Если наименование "десантник" подразумевает храбрость, — сказал Невзоров, — то десантник там был один. Вот этот маленький рыжий парень, который не побоялся выйти к стаду загорелых качков. Беспримерное мужество этого парня не может не вызвать уважение. При том, что на записях видно, до какой степени ему страшно. И если бы эти мускулистые мужчины в голубых беретах сами были мужественными людьми, они должны были оценить его смелость и отдать ему честь. Мужество видит другое мужество и склоняется перед ним". Ну кто еще кроме Невзорова способен сегодня раздавать оценки против шерсти?!

Третий невзоровский залп – это его позиция по событиям на Украине. Ополченцам Невзоров не просто отказывает в чести, достоинстве и героизме (как он отказал десантникам на Дворцовой), но называет их разбойниками, захватывающими мирные города, грабящими банки и магазины и прикрывающимися "детскими колясками и поликлиниками". Невзоров, кажется, единственный говорит о том, что это не украинская армия подло уничтожает мирное население в мирных городах – это бандиты, избегая схватки в чистом поле, ведут огонь по украинской армии из мирных городов, провоцируя ответный огонь по жилым кварталам, откуда они быстренько сбегают…

Повторю еще раз.

Александр Невзоров, вчерашний патриот-империалист, казалось, должен был проделать путь в сторону великодержавного русского шовинизма (туда все идут), но пошел ровно в противоположном направлении. Он не рассуждает о соборном духе, о православном возрождении, о великой России, не мочит "укропов", — он говорит о чести и достоинстве отдельно взятого человека и возносит человека с честью и достоинством над глумящейся толпой.

Невзоров сегодня — главный российский либерал и христианин, в своих заявлениях опирающийся на строгую логику и недурной русский язык.

Почему же – и тут я перехожу лично для меня к самому интересному – он не стал "как все"? Одна гипотеза у меня есть.

Все годы жизни в тени Невзоров был достаточно обеспечен, чтобы не работать ради заработка (а сегодня практически любой сколько-нибудь сносный доход может обеспечить только союз с государственной машиной — со всеми отсюда вытекающими). То есть он не пошел в услужение к власти (а опыт показывает, что рано или поздно это услужение не оставляет от независимости ничего).

И второе, может быть, куда более важное. Все годы обеспеченной теневой жизни Невзоров не только содержал лошадей и занимался (я могу ошибаться в деталях) чем-то вроде школы выездки и дрессуры. Он занимался наукой. Насколько я знаю – нейробиологией. Он проводил вскрытия и трепанации, резал мозг, смешивал препараты, изучал, читал, учился. То есть занимался наукой, где свойства дендритов или синаптических связей выявляются и объясняются не через православие или патриотизм.

И мне кажется, именно наука вкупе с материальной независимостью спасли Невзорова, заставив его и в политике доверять только фактам, находить достоверно подтверждаемые причинно-следственные связи и делать вытекающие из фактов и анализа выводы, нимало не беспокоясь о приемлемости или неприемлемости этих выводов для "широкой общественности".

Сейчас я с превеликим интересом читаю книгу, которую Невзоров в результате своих научных штудий написал, – "Происхождение личности и интеллекта человека. Опыт обобщения данных классической нейрофизиологии". Мне известна профессиональная критика этой книги, и я читал труды таких нейфробиологов, как Рамачандран и Свааб, мне известна точка зрения на происхождение личности и интеллекта популярнейшего российского биолога и антрополога Александра Маркова, и пока что за книгой Невзорова я вижу искреннее и честное стремление разобраться в том, "как все оно было", а не рассчитанный на дурачка кунштюк с "говорящими лошадками".

То есть я хочу сказать, что финансовая независимость и наука – это, возможно, единственные средства самосохранения в войне, которая идет сегодня вовсе не на Юго-Востоке Украины, а вы сами знаете, где.

Спасибо вернувшемуся Невзорову, что показал: можно и выжить.