"Израильтянам не о чем говорить с палестинцами"

Мир? С палестинской точки зрения, есть только прошлое, а будущего нет.

Вместе с другими израильскими и палестинскими политическими активистами, я приняла участие в проекте «Диалог о мире». Целью проекта было выявление будущих лидеров, которые в будущем смогли бы добиться мира.

Проект включал регулярные встречи и заключительный семинар в Турции.  На третьий день семинара, когда все были друг с другом знакомы, барьеры были отринуты, и участники угощали друг друга рахат-лукумом, словно их никогда не разделяла пограничная стена, мы начали затрагивать темы, болезненные для обеих сторон. Палестинцы говорили о дорожных заграждениях и израильских соддатах на «территориях».  Израильтяне говорили о постоянном страхе, смертоносных атаках террористов и непрекращающемся ракетном обстреле из Газы. Израильская сторона, включавшая в себя как левых, так и правых, пыталась понять, как палестинцы представляют себе завершение конфликта, пыталась докопаться до условий, при которых палестинцы согласились бы жить с ними в мире. В каких областях они согласились бы проявить гибкость? Какие решения лучше всего отвечали бы их надеждам? Где, по их мнению, должны проходить будущие границы палестинского государства, о котором они так пылко мечтают? Для нас было потрясением открыть, что ни один из них не упомянул палестинское государство, или, точнее, палестинское государство, сосуществующее с Израилем.

Они говорили об одном государстве — своем. Они говорили о контроле над Яффой, Тель-Авивом, Хайфой, о страданиях, которые принесла им накба (катастрофа, как называют арабы воссоздание Израиля). Будущего для них не существовало — только прошлое.

«Евреи не имеют права жить рядом с нами. Пусть сперва расплатятся за свои преступления.»  В процессе диалога, который деградировал до криков, палестинцы потребовали, чтобы мы не называли террористов-смертников террористами, потому что они их таковыми не считали.  — Так как же вы называете человека, который надевает пояс со взрывчаткой и взрывает себя в тель-авивской толпе, целенаправленно стремясь убить как можно больше невинных людей?

— спросила я участников.  — У меня есть четырехлетний ребенок, — ответил Самах из Абу-Дис (рядом с Иерусалимом). — Если, Боже упаси, с ним что-нибудь случится, я постараюсь сжечь какой-нибудь израильский город целиком. — Три недели назад у нас родился сын, — ответил Амихай, религиозный студент-еврей из Иерусалима. — Если, Боже упаси, с ним что-нибудь случится, смерть других людей меня не утешит.  В семинаре принимали участие израильтяне, представлявшие весь политический спектр страны: Ликуд, Партия труда, Кадима, Мерец и Хадаш (объединенная еврейско-арабская социалистическая партия). 

Все они пришли к выводу, что все сочиненные ими замечательные сценарии мира между Израилем и палестинцами просто не выдерживают столкновения с действительностью.  Проблема в том, что большинству израильтян никогда не представляется возможность сесть за стол с палестинцами и вступить в диалог, который продемонстрировал бы им, что в действительности думает о конфликте другая сторона.  Источником нашей информации являются заявления Махмуда Аббаса международной прессе, которые всегда противоречат тому, что он говорит в своих интервью аль-Джазире, где он рисует совершенно иную картину.  Я приехала на семинар полной надежд. Я возвращаюсь домой с болезненным чувством безнадежности. В идее сосуществования двух государств есть что-то, противоречащее действительности.

Как мы можем вернуться к столу переговоров, если израильская сторона говорит о "двух государствах для двух народов", а палестинская — об "освобождении" "Палестины" от реки Иордан до Средиземного моря?  Как может мир пустить корни среди людей, для которых терроризм является образом жизни? Это — далеко не первый случай, когда группа израильских пацифистов встречается с арабами только для того, чтобы убедиться, что говорить им не о чем и не с кем.