С чего начинается «социальный взрыв»?

Протесты в Калининграде снова оживили почти замершую дискуссию о "социальном взрыве". Это словосочетание не сходило со страниц прессы в 90-е годы, когда политики и публицисты пугали им друг друга, обсуждали его вероятность, а иногда и тайно надеялись на его неизбежность. Что такое "социальный взрыв", впрочем, никто точно не определял. Большая демонстрация, это уже взрыв или нет? Может быть, взрыв начинается с перекрытия трасс? Или имеются в виду массовые стачки и уличные волнения? А чем это отличается от революции? Тем, что "взрыв" можно подавить с помощью ОМОНа, а во время революции полиция сама разбегается или переходит на сторону бунтовщиков? Тут вспоминается известная история с протестами полицейских в Боливии. Чтобы их подавить, правительство вызвало войска, а требовавшие повышения зарплаты бойцы спецподразделений, специализировавшихся на разгоне демонстрантов, пустили против пытавшихся их разогнать военных слезоточивый газ...

В 2000-е годы, под влиянием экономических успехов направление дискуссии изменилось. Ответа на вопросы 90-х никто не дал, их просто перестали обсуждать. В этом смысле ситуация с разговорами о "социальном взрыве" отражала общую ситуацию в России. Структурные проблемы так и оставались нерешенными, но благодаря высоким ценам на нефть возникло впечатление, что их и решать не надо. Кризис вернул общество к осознанию неприятной реальности, которая на самом деле никуда не уходила. Он не столько обострил противоречия, сколько выявил их, не столько ухудшил ситуацию в стране, сколько заставил страну осознать, в какой ситуации она находится. Да и это можно констатировать только частично, с очень большими оговорками.

После того, как никто иной, как сам президент Медведев заговорил об огромном грузе нерешенных проблем, от чиновников и близких к власти публицистов уже требуется не благодушие, а напротив, способность аналитические оценить сложившееся положение дел. Вот тут и всплыл вновь вопрос о "социальном взрыве". Рост безработицы, неопределенность будущего для целых отраслей и предприятий, нестабильность цен на нефть и растущая нехватка средств в бюджете, все это заставляло думать о грозящих неприятностях. Но на первых порах российское население проявило - вопреки ожиданиям оппозиционеров - поразительную терпимость к власти. Ничего серьезного не произошло за исключением трех, в сущности, изолированных эпизодов. На Дальнем Востоке фактический запрет на ввоз подержанных иномарок вызвал настоящий бунт, который приходилось подавлять, перебрасывая спецподразделения со всей страны, но протесты, начавшиеся во Владивостоке, не распространились на другие регионы. Даже там, где меры правительства нанесли серьезный ущерб местным жителям - в Восточной Сибири и Калининграде - ничего подобного владивостокским волнениям не произошло. Противники Кремля пророчили, что при повторении событий, подобных дальневосточному бунту "ОМОНа на всю страну не хватит". Но реальный опыт Дальнего Востока показал как раз противоположное. ОМОНа как раз хватит. До тех пор, пока протесты носят разрозненный и изолированный характер, ничего серьезного власти не грозит.

Второй неприятностью стали события в Пикалево. Но выступление местных жителей было бунтом только в техническом смысле. Да, общественный порядок был нарушен. Но чего люди требовали? Они хотели, чтобы к ним приехал премьер-министр. Захотели встретиться с Путиным и встретились. Это не бунтовщики были, а верноподданные. Только доведенные до крайности. Но даже в этом состоянии они лояльности не утратили.

Правда, власти сделали для себя несколько иные выводы, предпочтя перестраховаться. Итогом бюрократического размышления стал "антипикалевский" законопроект в Думе, предусматривающий драконовские наказания за перекрытие дорог. Правительственные чиновники придумали лучший способ превратить отчаявшихся, но все еще лояльных граждан в настоящих, полноценных бунтовщиков. Возможно, за это авторам законопроекта когда-нибудь скажут спасибо историки очередной русской революции.

Пока в правительстве думали о том, как не допустить повторения событий в Пикалево, в Калининграде начались выступления, заставившие вспомнить об ушедшем уже, казалось бы, в прошлое конфликте на Дальнем Востоке. Жители Калиниграда не только вышли на улицы неожиданно массово - в России давно уже любой протест, собирающий более полутора тысяч человек, является абсолютной сенсацией, но и стали требовать отставки Путина.

Подобные требования звучали и во Владивостоке, да и во время пенсионерских протестов 2005 года они выдвигались довольно часто. Но как ни парадоксально, такой поворот событий еще не свидетельствует о массовой политизации населения или о его переходе на оппозиционные позиции. По злой иронии судьбы в те же дни, когда волновался народ в Калининграде, в Москве провалилась очередная акция "объединенной оппозиции". Кстати, это очень показательно - акции объединенной оппозиции обычно собирают меньше людей, чем протесты, организованные отдельными социальными движениями без поддержки или при минимальном участии либеральных или думских оппозиционеров. Антифашисты 19 января вывели на улицы так много сторонников, что сами этому удивлялись. Однако те же самые люди двумя неделями позже на оппозиционный митинг в защиту свободы собраний не пошли, хотя, казалось бы, имели в данном вопросе прямой интерес...

Так и в Калининграде - оппозиционеры всех возможных толков присоединились к массовой акции, организованной местными социальными движениями по сугубо локальным причинам. Они принесли свои флаги, но не они вывели людей на улицы. И направлена акция была прежде всего против губернатора Георгия Бооса.

Ясное дело, требование отставки правительства во время калининградского митинга, хоть и прозвучало из уст приезжих, но возмущения и несогласия собравшихся не вызвало. Но тут скорее действовала та же логика, что и во время протестов 2005 года. Люди грозят власти политизировать свой протест, надеясь привлечь этим ее внимание к своим социальным проблемам.

Жителям Калиниграда оппозиционеры были тактически полезны, их использовали как пугало для кремлевских чиновников (теперь нас точно заметят!). Оппозиционерам жители Калининграда были тактически полезны как массовка, на фоне которой можно придать себе вес, прежде всего перед тем же Кремлем (теперь к нам, наконец, отнесутся серьезно!). Чисто теоретически встал, конечно, вопрос о том, не сможет ли оппозиция использовать недовольство для того, чтобы начать серьезную борьбу за власть. Но ответ на него надо дать скорее отрицательный. Борьба за власть предполагает по крайней мере способность многократного повторения калининградского опыта по собственной инициативе. А такой способности у оппозиции нет.

В свою очередь, власть и пресса опять заговорили о "социальном взрыве" как неминуемом или возможном следствии кризиса. И о том, как этот взрыв предотвратить.

И этой своей дискуссией власть, пресса и оппозиция в равной степени выявили свое общее нежелание осознать и сформулировать реальные проблемы общества.

Социальные несчастья, переживаемые гражданами России, оцениваются участниками дискуссии только с той точки зрения, что они могут привести к пресловутому "взрыву". Если же "взрыва" не произойдет, то как бы и темы для разговора нет. А если "взрыв" произойдет и будет успешно подавлен, то, опять же, можно считать вопрос решенным. И любая социальная политика государства с некоторых пор сводится к одной единственной цели - предотвращению взрыва.

Ну, хорошо, допустим, взрыва не будет. Означает ли это, что безработица перестанет являться серьезной проблемой? Что деградация жилищно-коммунального хозяйства прекратится? Что деиндустриализация экономики, падение квалификации работающего населения и упадок образования закончатся? Что диспропорции между регионами и социальное неравенство исчезнут? Что несчастные люди станут более счастливы? Что возобновится экономический рост и сами собой будут достигнуты цели провозглашенного "курса модернизации"? Нет, конечно. Просто ни то, ни другое, ни третье не волнует участников дискуссии. Их вообще не волнует то, что будет со страной. Их волнует лишь собственная судьба - не грозит ли "социальный взрыв" их положению и карьере, нельзя ли его использовать для решения собственных проблем?

Все это почему-то напоминает старый советский анекдот: "Дедушка, скажи, а будет война?" - "Нет, войны не будет. Но будет такая борьба за мир, что камня на камне не останется".