Берия и криптография: азбука поражения

Доказательства того, что Берия окажется главным виновником поражения советских войск в первые месяцы войны, были добыты сразу после окончания войны, самим же НКВД.

Вероятно, обоснованные сомнения в правильной работоспособности нашей шифровальной техники возникли у Сталина еще в 1943 году, когда он инициировал тщательную проверку секретной связи. В результате, комиссия НКВД выяснила, что телефонную шифрованную связь можно было дешифровать. Подтверждают этот вывод и редкие документы того времени, ставшие достоянием гласности. В книге А.Севера «Маршал с Лубянки. Берия и НКВД в годы войны» есть такой факт: с 1943 по 1946 год группа специалистов Шестого управления НКВД-МГБ СССР под руководством А. Петерсона занималась проверкой аппаратуры шифрования.

В итоговом отчете, утвержденном 28 декабря 1945 года, констатировалось, что «вся аппаратура мозаичного типа дешифруема». Это касалось телефонной засекреченной связи. Только через полтора года удалось создать устройство, «автоматически анализирующее засекреченную передачу и дешифрующее ее вслед за разговором без лабораторной обработки».

Кроме того, из показаний взятых в плен крупных немецких криптографов, занимавшихся дешифровкой сообщений Красной армии, стало известно о многих слабостях шифровальной техники, в том числе телефонной засекречивающей аппаратуры.

Хочу в связи с этим отметить такой малоизвестный в современной истории факт. После войны пленные немецкие криптографы, находясь в советских «шарашках», продолжали работать над созданием современной шифровальной техники, и их научно-технические знания по дешифрованию шифраторов не только советских, но и британских, американских и многих других стран, несомненно, значительно усилили криптографическую стойкость советского оборудования, а также возможности СССР по дешифрованию шифраппартуры, в том числе США, что сыграло значительную роль в Корейской войне 1950 года.

Информацию о дешифровании немецкими криптоаналитиками американской шифровальной техники подтверждает доктор Отто Ляйберих, бывший глава германской спецслужбы BSI (Федеральная служба безопасности ИТ), который сообщил, что немецкими криптографами вскрывался американский шифратор M-209 (более известный под названиями Hag или "Хагелин").

В США, в годы войны M-209 был примерно тем же, что Enigma для Германии, – американские вооруженные силы закупили тогда около 140 тысяч шифраторов. Этот шифратор применялся и во времена войны в Корее.

После окончания Второй мировой войны США решили взять на себя роль единоличного мирового лидера, но, опасаясь конкуренции со стороны Советского Союза и его огромной военной мощи, начиная с 1948 года стали вводить различного рода эмбарго, ограничения на сотрудничество с Советским Союзом, запреты технических и научных публикаций, передачи технологий, ограничения на въезд гражданам и так далее. Запад всеми силами стремился ослабить технологическую и военную мощь СССР.

Ситуация становилась не менее серьезной, чем накануне Второй мировой войны. Страна оказалась перед угрозой уничтожения, в том числе с применением ядерного оружия.

В августе 1948 года на свет появилась антисоветская директива 20/1 Совета Национальной Безопасности США, получившая свое название по имени автора и в дальнейшем известная как «План Даллеса».

Директива вызвала неистовый восторг Белого дома и на многие десятилетия легла в основу американской политики в отношении Советского Союза. Известный историк Н.Н.Яковлев в своей книге «ЦРУ против СССР», анализируя этот документ, пишет: «Директива Совета Национальной безопасности США «во многом и очень многом, даже в нумерации, сходилась с директивой № 21, отданной примерно за восемь лет до этого Гитлером о плане «Барбаросса»»...

А чуть позже, 4 апреля 1949 года, США, «чтобы защитить Европу от советского влияния», сформировали блок НАТО, главной задачей которого являлось не столько желание защитить страны западной Европы от коммунистического влияния, сколько стремление уничтожить Советский Союз. Мир вновь приблизился к войне.

Сталин понял, что Советский Союз спустя всего несколько лет после войны с фашистами вновь окружен врагами, и теперь вынужден напрямую противостоять антисоветской политике, но теперь уже США и их европейских союзников.

И что же в этот период предпринимает Иосиф Сталин? Какой выход он находит в критической ситуации, оказавшейся даже серьезней, чем в тридцатом году, когда стояла задача индустриализации страны. По крайней мере тогда все было понятно – требовалось изготовить много машин, танков, самолетов, построить заводы. А благодаря мировому экономическому кризису многие новейшие технологии покупались практически даром, к тому же Советскому Союзу в то время помогали Америка, Германия, и другие страны. После войны же, перед СССР опустился железный занавес перекрывший доступ обмену технологиям и экономическому сотрудничеству со многими высокоразвитыми странами.

Не смотря на все проблемы, Сталин нашел тот самый гордиев узел, который можно было разрубить, и обыграть североатлантический альянс, грозивший СССР новой войной.

Годы войны показали Сталину, что система дешифрования и радиоразведка стали играть важнейшую роль в стратегических победах Советского Союза над Германией. В самый критический период войны, зимой 1941-го года, благодаря советским дешифровальщикам, сумевшим прочитать японские шифры и подтвердившим информацию о пассивной позиции японской армии на Дальнем Востоке, Сталин получил возможность отвести значительную часть войск с востока на запад страны, для участия в битве под Москвой. И выиграть важнейшее сражение в Великой Отечественной войне.

Другим фактором, подсказавшим Сталину правильный путь в противостоянии с Западом, стала эффективная деятельность кембриджской пятерки советских разведчиков, имевших доступ в дешифровальном центре британцев в Блетчли Парк к знаменитому проекту «Ультра».

Они еще во время войны поставляли в СССР информацию, получаемую в результате дешифрования англичанами немецких шифров. Она часто имела стратегическое значение для ведения успешных военных операций и повлияла на ход крупнейших сражений, например, таких как Курская битва.

Сталину становится понятно, что в Кембридже англичане организовали мощнейшую дешифровальную службу, деятельность которой может влиять на ход военных действий. Недаром премьер-министр Великобритании У. Черчилль считал, что «„Ультра“ являлась самым важным и самым секретным источником информации». Он также отмечал, что «…„Ультра “ – это то, чем мы выиграли войну».

Наибольшего успеха английские криптографы достигли в перехвате и дешифровании сообщений германского Вермахта, и Люфтваффе. Безопасность своих секретных линий связи немцев особенно не волновала, потому что они верили, что сообщения, зашифрованные шифратором «Энигма», вскрыть нельзя.

Однако английские криптографы их дешифровали. В результате они регулярно собирали и отправляли Уинстону Черчиллю разведывательные донесения со сводками, содержавшими важную информацию о противнике. Правда, британцы не подозревали о том, что часть этих донесений, через агентов нашей разведки, работавших в Штабе правительственной связи Британии, ложится на стол Сталину и становится важнейшим фактором в разработке военных операций Красной Армии на фронтах.

Несомненно, под воздействием такой ценнейшей информации, полученной во время ВОВ, Сталин, приходит к выводу, что в будущем самым главным вопросом в противостоянии с НАТО станет не только соревнование в обычных вооружениях, но и приоритет в радиоразведке, шифровании, дешифровании, системах скрытного управления войсками.

В этом решении свою роль сыграло и коллективное обращение советских криптографов, напрямую, без согласования с Берия обратившихся к Сталину с предложением вывести их из подчинения НКВД.

Как вспоминает советский криптограф Леонид Александрович Кузьмин, «вопреки ожиданиям, обращение было услышано, и советская криптография была принята под крыло самого мощного органа Советского Союза — ЦК ВКП(б). Осенью 1949 г. Политбюро ЦК приняло ряд важнейших для советской криптографии решений, суть которых сводилась к следующему: на базе разрозненных подразделений создавалось Главное управление специальной службы (ГУСС) при ЦК ВКП(б) с одновременным выделением больших средств для его становления и развития. Были приняты меры к привлечению наиболее сильных ученых, как для выполнения оперативных задач криптографической службы, так и в роли преподавателей для подготовки новых высококвалифицированных кадров. Для выполнения последней цели создавались Высшая школа криптографов и закрытое отделение механико-математического факультета МГУ».

Беспрецедентный шаг Сталина в этом направлении являлся результатом глубокого анализа итогов второй мировой войны, особенно поражения в впервые годы войны и деятельности наших разведчиков, добывавших бесценную информацию в Англии.

Так, благодаря волевому решению Сталина, 19 октября 1949 года постановлением Политбюро ЦК ВКП(б) № П71/426, на базе 6-го Управления МГБ и дешифровально-разведывательной службы Генштаба Вооруженных Сил было образовано Главное Управление Специальной Связи (ГУСС) при ЦК ВКП(б)-КПСС.

Для выполнения поставленной Сталиным задачи были приняты меры к привлечению в новую организацию наиболее сильных ученых.

Только одним этим шагом СССР уже опередил Запад. И уже к началу войны в Корее в 1950 г. советская криптография значительно продвинулась в своем развитии. Это сразу почувствовали в США и стали создавать у себя структуру, аналогичную ГУСС, чтобы ликвидировать свое отставание в радиоразведки и криптографии. Так 4 ноября 1952 года секретным распоряжением президента США Трумэна было создано сверхсекретное Агентство национальной безопасности (АНБ). Его структура разделяется на два подразделения: радиоэлектронная разведка, отвечающая за получение сведений из зарубежных каналов связи, и информационная безопасность, защищающая информационные системы США.

В СССР же на базе ГУСС сконцентрировалась квинтэссенция всех новый информационных технологий того времени. В том числе: электроника и радиоэлектроника, компьютерная, вычислительная техника, математический анализ. Все должно было соответствовать самым высоким мировым стандартам.

Естественно, суперсовременные криптографические технологии поднимали и уровень смежных отраслей.

Результат не замедлил сказаться уже в пятидесятых годах. ГУСС разработало криптографический суперкомпьютер, по своей мощности превосходивший аналогичные американские компьютеры. К сожалению, практически через месяц после смерти Сталина — 24 апреля 1953 года, ГУСС ликвидировали. Берия моментально перевел его подразделения в НКВД, под свой контроль. Он явно боялся существования независимой структуры, имевшей возможность раскрыть степень его вины в разгроме Красной армии в первые месяцы войны.

Кроме того, с ликвидацией ГУСС в СССР замедлилось развитие отечественных систем информационной безопасности. А как следствие – отраслей электроники, компьютерной и радиотехники, которые сейчас являются основой технологии современного мира.

Что касается «фантасмагории» В. Суворова, то из деталей, описанных в его книге, под закупленной в США системой контроля связи можно узнать систему генерации ключей для шифровальных средств. Именно с ее помощью контролируют обычно все системы шифрованной связи. И до сих пор никто не знает достоверно, откуда она появилась в СССР перед самым началом войны. До этого Советский Союз не производил таких ключевых генераторов. Не было собственных конденсаторов, сопротивлений, не говоря уже о радиолампах. Поэтому как можно было сделать сложное электронное устройство, фактически прообраз современных вычислительных компьютеров, не имея собственных компонентов?

Но оставался один вариант… В конце 1935 года СССР подписал договор о технической помощи с американской фирмой RCA (Radio Corporation of America). С этого момента начался процесс "американизации" советской военной и гражданской радиотехники. Основной составляющей этого договора была американская помощь в производстве современных радиоламп, поскольку наше отставание в этой сфере к середине 1930-х стало очевидным. Кроме того, наряду с линиями по изготовлению американских радиоламп, в 1937-38 гг. вводится в действие и американское оборудование для выпуска слюдяных отпрессованных конденсаторов КСО и композитных сопротивлений ТО (тонкопленочные отпрессованные).

Зная об этих фактах и читая В. Суворова, мы можем предположить, что система для производства ключей, основанная на электронике, не производившейся в СССР, была также закуплена в США.

Главное к ней требование – производство в большом количестве высококачественной равновероятной последовательности для производства ручных документов кодирования, являвшихся на тот период основным средством шифрования для РККА.

Когда в 30-х годах численность различных подразделений и соединений в Красной армии значительно возросла, естественно, армии потребовалось большое количество шифроблокнотов. Для этого необходимо было генерировать огромное количество гаммы – случайных чисел, поставить этот процесс на промышленную основу. И построить производство по генерации ключей со всеми вытекающими отсюда технологическими требованиями – контролем качества и т.п.

А в начале войны потребовалось еще больше кодовых таблиц. Существующих производств уже не хватало, армия продолжала увеличиваться. Вместе с тем, нужно было выводить из использования скомпрометированные системы и делать новые. Из-за чего, судя по описаниям историков, командирам-радистам для создания шифра случайных чисел приходилось выходить из положения, полагаясь на удачу, просто подбрасывая шарики или иными экзотическими путями. Но таким способом много шифров не создашь, большой армии нужен был автоматизированный процесс получения качественных ключей, шифроблокнотов, документов кодирования.

Поэтому, вероятнее всего, В. Суворов прав: система генерации ключей для шифровальной техники была куплена в Америке. И волей-неволей В. Суворов и выдал эту информацию. Работая с английской разведкой, или имея доступ к английским архивам, Суворов обрисовал слабость советских криптографических технологий, обобщенно представив эти факты в своей книге в виде «Системы контроля».

Вроде бы малозначащий факт давно прошедших лет. Но он как по ниточке ведет нас дальше, в глубь до поры до времени скрытых подробностей советской истории в области криптографии.

Давайте зададимся вопросом. А могли ли советские криптографы в тот период, получив зарубежное криптографическое оборудование, проверить правильность и надежность механизма генерации этих ключей?

После рассказа Суворова, в общем-то, становится понятно, почему Берия заметает все следы, и устраняет специалистов, которые знали или могли догадаться о закупке зарубежной шифровальной техники, и то, что впоследствии ее выдавали за отечественную. Расстреливает главу криптографической службы Глеба Бокия, сажает в тюрьмы многих выдающихся криптографов, отдает приказ о ликвидации в центре Москвы руководителя правительственной связи Ильинского.

Получается, Берия представил ситуацию так, будто Сталину уже не нужны были советские криптографы-специалисты. Он полагался на «дружественных» на тот момент американцев и их криптографические чудо-машины. А многие из тех, кто тем или иным путем был связан с закупкой этой техники, бесследно исчезли.

Приведем еще один пример из статьи М.А. Быховского «Вклад отечественных ученых и инженеров в победу в Великой Отечественной войне»: «В течение всей войны Ставка была обеспечена высококачественной связью с фронтами. На линии Ставки, соединяющей Москву и Казань, была установлена отечественная, разработанная в ЦНИИС, 12-канальная система связи, предназначенная для организации надежной связи с нахо¬дящимися на Урале и за Уралом заводами, снабжавшими фронт танками, самолетами, орудиями, боеприпасами. Эта линия связи еще очень долго работала после войны.

Для связи Ставки с фронтами по Ленд-Лизу из США была получена 12-канальная аппаратура — прототип той, что разрабатывалась в ЦНИИС. В США был направлен один из ведущих сотрудников ЦНИИС Марк Урьевич Поляк, который подбирал там необхо-димое оборудование связи и организовывал его отправку в СССР пароходами через северные морские порты и через Иран. Установка, отладка и эксплуатация этого оборудования осуществлялась ротой связи, командиром которой был Григорий Борисович Давыдов, также работавший до войны в ЦНИИС.»

И конечно, Берия все сделал для того, чтобы никто не узнал, что криптографические системы, в том числе для генерация ключей, производились не в СССР.

То же самое было и с немецкой шифровальной техникой. Ее закупали в Германии, привозили в СССР, снимали этикетки и выдавали за изделие советского производства. Таким образом иностранный шифратор оказался на правительственных линиях связи. Конечно это все скрывалось.

Это был типичный путь высокопоставленных советских бюрократов, которым поручили создать что-то новое. Не сумев выполнить возложенную на них задачу они шли на прямой подлог. Иной раз даже в ущерб обороноспособности страны.

Нередко за рубежом закупалось необходимое оборудование, затем выдававшееся за собственную разработку. К слову, подобная практика продолжалась в промышленности практически на протяжении всей истории существования СССР. Например, уже в 80-х годах аналогичная история случилась с создаваемой для нужд военных ЭВМ «EC1841». Разработчики даже умудрились получить за нее государственную премию. А потом оказалось, что советские микросхемы для компьютера так и не были разработаны и в машине использовались импортные, американские. На микросхемах просто замазывалась оригинальная маркировка и наносилась советская…

После признания Суворова получили свое логичное объяснение и итоги проекта «Венона» (Project Venona) – секретной программы контрразведки США по расшифровке советских шифрованных донесений (начата 1 февраля 1943 года).

Именно с помощью того, что им была известна технология работы системы генерации ключей, как она вырабатывает гаммы, американцы, возможно, могли расшифровать сообщения и разоблачить советских разведчиков в Америке, занимавшихся атомным шпионажем.

Историки выдают версию о том, что в провале виновен один из сотрудников советской разведки, якобы из-за дефицита шифроблокнотов допустивший их повторное использование, благодаря чему американцы смогли дешифровать советские шифры.

Но здесь вызывает недоумение удивительный факт. Мы знаем, что после того, как произошло такое грубейшее нарушение в работе шифросистемы, опять никого не наказали! И это в условиях регулярных инспекторских проверок НКВД шифрорганов, когда о малейших нарушениях использования шифрсредств сообщалось руководству.

Исходя из этой логики получается, что кто-то в руководстве НКВД утверждал повторное использование шифроблокнотов. Правда, здесь возникает очень важный вопрос. Повторное использование этих таблиц допустили сознательно или наши ученые на тот период не считали, что это является нарушением, которое может привести к расшифрованию?

Фактически этот факт мог являться подтверждением того, что мы не могли с математической точки зрения оценивать правильность главного параметра надежности шифров – равновероятности гаммы. Вполне возможно, тогда еще просто не знали об ухудшении параметров равновероятности при повторном использовании шифроблокнотов.

Правда, существует версия, что все же наказали какого-то клерка, совершившего этот проступок. Но опять-таки, может ли клерк сам принять подобное решение? Вряд ли. Но и среди руководителей НКВД, отвечавших за эту важнейшую операцию, наказанных также не оказалось...

Поэтому возникает резонный вопрос. А каким же методом американцы вскрыли шифры нашей агентуры в США?

Скорее всего, гаммы и ключи к этим шифроблокнотам делались на той же самой системе генерации ключей, которую СССР получил в Америке. И американцы, зная особенности работы генератора этих ключей, расшифровали сообщения наших разведчиков.

Естественно, американцам признавать правду было невыгодно, и они создавали различные легенды о том, каким образом им удалось расшифровать советские коды, чтобы советская разведка не обнаружила, что утечка информации произошла из-за некачественной генерации ключей.

Получается, Сталин благодаря импортной технике имел ключи к шифрам всех своих спецслужб, контролируя переписку армии, флота, НКВД. А его контролировали американцы…

Сталин с «помощью» НКВД стал, наверное, первой жертвой зарождавшейся борьбы информационных технологий. Фактически разгромив свою криптографическую службу, уничтожив цвет научно-технического потенциала, он не имел глубоких технических знаний, достаточных для правильной оценки работы системы скрытного управления войсками Красной Армии. Для этого был необходим большой научный коллектив высококвалифицированных специалистов-криптографов.

Страна лишилась своей научно-производственной базы и была вынуждена закупать импортную технику, превратившись перед началом Второй мировой войны в заложника чужих технологий.

Лишь в 1942 году в СССР «в целях организации и координации научных исследований и подготовки научных кадров в составе Пятого управления НКВД» был создан Криптографический совет, а работы по дешифрованию телефонных засекреченных передач, как свидетельствуют отчеты Шестого управления МГБ, начались лишь в 1943 году. И только в 1953 году будущий член-корреспондент Академии наук СССР, выдающийся советский криптограф Владимир Яковлевич Козлов, начал крупную научную работу, связанную с математическим анализом качества изготовления ключей…