"Союзники сломали хребет люфтваффе, а мы – вермахту"

Известный военный историк рассказывает о значении Нормандской операции

6 июня 1944 года союзники СССР по антигитлеровской коалиции начали Нормандскую операцию. Этот день принято считать датой возникновения Западного фронта Второй мировой войны. Известный военный историк Алексей Исаев рассказывает порталу KM.RU о значении этой операции и ее масштабах.

СССР, скорее всего, и в одиночку мог бы разбить немцев

Эта операция на данный момент является крупнейшей десантной операцией в мировой истории. Никогда до этого не высаживалась на континент столь крупная масса войск. Достаточно сказать, что в первый день операции было высажено 100 000 человек. В результате в Европе появился реальный второй фронт, и в этом – значение данной операции.

Ни действия союзников в Африке, ни высадка в Италии не сравнятся с тем, сколько немецких сил отвлекла на себя Нормандская операция. С июня 1944 года, когда союзники накопили 800 000 человек, появился фронт, для борьбы с которым Германии потребовалось задействовать и пехоту, и танковые соединения. Союзники захватили плацдарм, но долго не могли с него прорваться, однако в августе удалось переломить ситуацию и окружить немцев в Фалезском котле.

Если говорить о значении высадки союзников для войны в целом, то СССР, скорее всего, и в одиночку мог бы разбить немцев на сухопутном фронте. Тем не менее это потребовало бы большего времени, и День Победы случился бы не 9 мая 1945 года, а 9 января 1946 года. Дополнительные потери нашей армии составили бы порядка 900 000 человек, включая раненых. А если учитывать только убитых и тех раненых, которые умерли на этапе санитарной эвакуации, то получилась бы цифра не менее 300-400 тысяч человек.



У нас было принято принижать союзников, но это недостаточно справедливо

Летом 1944 года шли две операции: «Багратион» и действия союзников в Нормандии. В ходе «Багратиона» много неприятностей нам доставила 5-я танковая дивизия немцев. У немцев на Западе была еще одна полностью укомплектованная танками дивизия. Если бы ее задействовали на Восточном фронте, если бы немцы перебросили с Запада и другие резервы, то «Багратион» завершился бы не на Висле, а на Буге. Но Германии этого не удалось сделать. Кстати, в это время на Восточном фронте было менее половины артиллерии Германии. Для нас это стало облегчением, хотя, конечно, нельзя сказать, что без Западного фронта мы бы не сломили немцев.

К лету 1944 года союзники сломали хребет люфтваффе, и на всю группу армии «Центр» на фронт длиной свыше 900 километров у немцев было всего 60 истребителей. Где были остальные истребители? Частично – в других группах армий, в воздушном флоте «Рейх» и на Западе. Во время «Багратиона» отступающие немецкие колонны давили штурмовиками в условиях нашего господства в воздухе. Без этого наши результаты оказались бы хуже. На фоне противостояния в холодной войне у нас было принято принижать союзников, но это недостаточно справедливо.

Союзники сломали хребет люфтваффе, а мы – вермахту. Понятно, что и в том, и в другом определенное участие приняли обе стороны, но есть главная роль, а есть и второстепенная. У нас – второстепенная роль в разгроме люфтваффе, у них – второстепенная, но ощутимая роль в разгроме сухопутных сил вермахта.