Уходили мы из Крыма

В обывательском сознании бои в Крыму в ноябре 1920 года прочно увязываются с образом Владимира Высоцкого в роли поручика Брусенцова из фильма «Служили два товарища» и со стихотворением Николая Туроверова «Уходили мы из Крыма». При этом нередко их сюжеты смешиваются. Слова «Я с кормы все время мимо/ В своего стрелял коня./ А он плыл, изнемогая,/ За высокою кормой,/ Все не веря, все не зная,/ Что прощается со мной» плотно ассоциируются с героем Высоцкого, хотя Брусенцов стреляет в себя, а не в бросившегося за ним в море коня.

Уходили мы из Крыма.

Специалист по истории Белого движения Василий Цветков детально, в ряде случаев по дням и часам, воспроизводит оборону Крыма и последовавший за ней исход армии генерала Петра Врангеля, завершивший Гражданскую войну в европейской части России. Напомню, что на Дальнем Востоке бои продолжались до июня 1923-го (завершение якутского похода генерала Анатолия Пепеляева). Цветков отвечает на ряд вопросов, давно интересовавших историков, в том числе: какова роль Франции и ее дипломатического признания крымского правительства? Действительно ли перекопские укрепления (и в первую очередь позиции артиллерии) были неудовлетворительны? Насколько неожиданным и фатальным для командования белых был переход противника через Сиваш? Когда в обороне Крыма была пройдена точка невозврата?

По мнению автора, несмотря на численный перевес красных, поражение Врангеля было обусловлено ошибками командования. Так, отход от Перекопа к Юшуни (Ишуни) он называет «непродуманным и поспешным решением». Ведь если представить, что части армии Фрунзе прорвали на этом участке фронт и вышли в тыл оборонявшей Перекоп группировке (чего боялись белые), то они неизбежно попали бы под удар находившихся в районе Юшуни резервов, что обернулось бы катастрофой для наступающих. Были и другие ошибки. Отличавшийся личной храбростью командующий 1-й армией генерал Александр Кутепов не смог правильно оценить обстановку на Чувашском (Литовском) полуострове (район Сиваша), что позволило неприятелю не только захватить важный плацдарм, но и взять в качестве трофеев всю располагавшуюся на нем артиллерию.

Василий Цветков. Последняя битва Белого Юга. 1920.– М.: Яуза-каталог, 2022. – 576 с.

Вочем, исследователь не ограничивается разбором военных операций, подробно реконструируя аграрную реформу Врангеля (май 1920 года), которую справедливо называет следствием его «аграрно-крестьянской политики», когда «белая власть выражала крестьянские интересы».

По этому поводу консервативный политик и общественный деятель Василий Шульгин приводил в воспоминаниях свидетельство знакомого: «Теперь мужика тронуть – боже сохрани. Сейчас следствие и суд...» В итоге наметилось увеличение посевных площадей по сравнению с предыдущим годом (63 000 и 63 500 десятин соответственно). Как отметил Цветков, крымские власти сочетали госрегулирование экономики, необходимое в условиях войны (снабжение армии, гарантированный карточный паек в ряде городов), с активизацией рыночного сектора. Об одном из успешных следствий такой политики вспоминал все тот же Шульгин: «Здесь верхам хуже, а низам лучше. Да, да... Представьте себе, что в этом «белогвардейском Крыму» тяжелее всего жить тем, кто причисляется к социальным верхам... Низы же, рабочие и крестьяне, живут здесь неизмеримо лучше, чем в «рабоче-крестьянской республике». И причина та, что в Крыму цены на предметы первой необходимости, вот как на хлеб, сравнительно низкие. А на то, без чего можно обойтись, как, например, виноград, очень высокие». Естественно, о полном экономическом (и социальном) благополучии речи не шло. Угрозы голода действительно не было, но и запасы зерна при условии большого наплыва беженцев на полуостров оказывались в итоге небольшими. Возник парадокс: гражданские структуры до последнего не собирались уезжать, проводя заседания, посвященные насущным проблемам (земельный вопрос, подготовка к зиме и т.д.), а армейское командование, когда чаша весов не качнулась в чью-либо сторону, уже мыслило себя на кораблях и думало об устройстве беженских лагерей… А ведь до этого белые три года успешно противостояли численно превосходившей их Красной армии, но в последний момент штатские оказались более стойкими, чем армейцы. И похоже, в сложившейся ситуации именно они знали ответы на вечные русские вопросы – «Что делать?» и «Кто виноват?».