В зеркале украинского кризиса — слабость Запада

Ранее, в статье под названием «Годо, кажется, пришел» я отмечал, что, по всей видимости, украинский кризис предоставил США возможность реставрировать свою международную гегемонию на основе антагонизма с Россией. Как писал в понедельник в New York Times Питер Бейкер, президент Обама «планирует превратить путинскую Россию в государство-изгой, разорвав все ее экономические, политические связи с внешним миром и ограничив ее экспансионистские амбиции в ближнем зарубежье».

Эта стратегия требует достижения международной договоренности, направленной против России. С тех пор, как украинский кризис привел к аннексии Крыма, США и западная пресса не прекращают повторять такие пропагандистские шаблоны, как «международное сообщество», «Россия стала изолированной».

Условия существующей межгосударственной системы еще вчера лишили США возможности сохранить свое международное превосходство с помощью проекта империи. По выражению профессора Найла Фергюсона, «неоконы получили хороший урок в Ираке, неолибералы — в финансовом кризисе». События не допустили восстановления гегемонии США на руинах имперского проекта Обамы. Под воздействием финансового кризиса международные балансы стали еще более сложными, и сегодня проект реставрации гегемонии США на основе политики изоляции России практически не имеет шансов.

Количество и качество

Для того, чтобы проект изоляции России достиг успеха, прежде всего необходима договоренность, которая будет заключена достаточным количеством государств. В этой связи, помимо материальных условий, необходим такой состав внешнеполитического истеблишмента, который позволил бы нейтрализовать усилия российских дипломатов. Комментарии и дискуссии последних двух недель заставили меня прийти к выводу о том, что США не в силах выполнить ни одно из вышеназванных условий.

Антироссийский сговор не требует коалиции большого количества государств. Если на стороне США будут страны Западной Европы, Япония, Китай, Индия, Бразилия, ЮАР, то изоляция России действительно возможна.

За прошедшие дни ни один из рассматривавших этот вопрос комментаторов не допускал возможности возникновения такого альянса. Бизнес-редактор консервативной британской газеты The Daily Telegraph Эмброуз Эванс-Причард в своей статье, касающейся отношений российских компаний и рынков с европейскими экономиками и их представителями, отмечает, что в страхе перед новым кризисом еврозоны Испания и Италия не намерены занимать антироссийскую позицию.

Вероятность того, что санкции исключат Россию из финансовых рынков ЕС, создает нежелание подобных последствий в таких финансовых центрах, как Лондон и Франкфурт.

В промышленно-энергетическом секторе наблюдаются похожие настроения. Представители BP в Великобритании, Eni в Италии, Siemens в Германии, военно-промышленного комплекса во Франции занимают позицию на стороне «диалога», а не политики «изоляции» (Филип Стивенс, Financial Times, 17.04).

В Европе происходят странные события, которые также делают невозможным альянс против России. Блок таких ультраправых противников евроинтеграции, как лидер Партии независимости Соединенного Королевства Найджел Фарадж, лидер «Национального фронта» во Франции Марин Ле Пен, партия Йоббик в Венгрии утверждают, что в крымском вопросе Россия права, а Запад лицемерит (FT).

Что касается остальной части мира, как отмечает Тимоти Гартон-Эш в The Guardian, «у Путина гораздо больше поклонников, чем считается на Западе». Это восхищение обусловлено следующими причинами. Во-первых, реакцией развивающихся стран на империалистическую традицию Запада. Во-вторых, их стремлением сохранить свой национальный суверенитет перед политикой «либерального империализма» Запада (глобализация, вмешательство по гуманитарным соображениям). В-третьих, желанием препятствовать реставрации американской гегемонии. И, наконец, тут проявляется стремление сохранить существующие связи в области энергетики, торговли, передачи технологии, что касается прежде всего Индии и Китая.

Статья бывшего дипломата Джеймса Бруно, в которой проводится сравнение деятельности американских и российских дипломатов в Европе, наводит на мысль о том, что США не обладают таким дипломатическим корпусом, который мог бы позволить им выстроить международную коалицию нужного формата (Politico, 16.04). Большинство американских посольств в Европе под стать декадентской традиции империй возглавляют бизнесмены, которым удалось привлечь денежные средства для предвыборной кампании американского президента, но почти никто из них не имеет дипломатического опыта и не знает иностранного языка. В отличие от них все российские дипломаты — опытные, профессиональные бюрократы, владеющие многими языками, знакомые с культурой страны, в которой они пребывают. По мнению Бруно, американским «любителям» нельзя мериться силами с российскими дипломатами.

Итак, зеркало украинского кризиса начинает становиться зеркалом кризиса западоцентристской межгосударственной системы.