Женевская декларация и разбитые окна Донецка

Женевская декларация, кажется, сама по себе вся состоит из аргументов не в ее пользу. Разоружить незаконные формирования? Начнем с «Правого сектора»? Очистить улицы, площади и общественные места - прекрасно, как насчет огорода со свинарником на Майдане? Освободить захваченные здания - с учетом того, как официальная Москва относится к Турчинову и Яценюку, никто не удивится, если завтра кто-нибудь скажет, что и эти люди, которых в Москве принято называть хунтой, незаконно удерживают правительственные здания в Киеве.

Кроме того, под документом ведь нет подписей представителей Донецкой народной республики и прочих республик и федераций, провозглашенных в последние дни на юго-востоке Украины. Значит, они и не обязаны выполнять требования декларации, мало ли что там в Женеве подписали. Россия разведет руками - это не мы, это они сами. И конечно, стоит вспомнить соглашение между полузабытым теперь Януковичем и тогдашними лидерами оппозиции, подписанное 21 января, - там тоже много интересного было написано. Но через час на сцену вышел сотник Парасюк, который сообщил, что караул устал - ну и все, и никакого больше Януковича. Путин, кажется, искренне верит, что все, что было на Майдане, - это был срежиссированный Западом спектакль, и если в своем спектакле он повторяет все, что было в Киеве, то почему бы не повторить трюк с сотником: выйдет некто на трибуну в Луганске или Донецке и проорет что-нибудь, после чего над всеми областными и городскими советами региона взовьются российские флаги. Наконец, тактическое согласие с западными сторонами дает России и поддерживаемым ею силам дополнительное время. А пока разве что мониторинговая миссия ОБСЕ приедет и повстанцы смогут еще сколько-то недель просидеть в занятых ими зданиях, а там уже и выборы на Украине. С выборами можно совместить даже референдумы - пусть не идеальные с точки зрения организации и подсчета, но все-таки референдумы, на которые можно будет ссылаться на следующих встречах министров иностранных дел и сессиях Совета Безопасности ООН.

Иными словами, у энтузиастов «русской весны» после переговоров в Женеве не убавилось, а прибавилось аргументов в пользу того, что политический кризис на юго-восточных территориях Украины закончится победой федералистов (слово неуклюжее, но используется достаточно активно, хватило времени, чтобы привыкнуть).

То есть, конечно, глупо было бы отрицать и захватываемые присутственные здания, и пугающихся собственной тени украинских милиционеров, и импотентных министров и губернаторов, и военных, переходящих на сторону повстанцев. Все это есть, и мало что из этих вещей срежиссировано кем-то всемогущим в той степени, в какой об этом принято думать в лояльной нынешнему официальному Киеву среде. Крымского типа «вежливых людей» на юго-востоке Украины действительно нет, а на каждое согласованное действие федералистов приходится три несогласованных действия, и глупо отрицать, что действует здесь именно стихия. Но это стихия того же рода, что и любимая урбанистами «теория разбитых окон», согласно которой если в доме разбито одно окно, то через некоторое время окна начнут разбиваться каждый день и будут разбиты все до последнего, потому что люди видят - можно.

Если выйти на улицу с десятком автоматов и предложить людям бесплатно вооружаться, кто-то из прохожих, конечно, испуганно отвернется и пробежит мимо, кто-то, может быть, вообще вызовет полицию, но автоматы в любом случае разойдутся быстро. На любой людной улице всегда найдется достаточное количество людей, которым некуда торопиться, которых никто не ждет дома, которым не надо завтра на работу и которые имеют привычку участвовать в любого рода движухах, потому что жизнь скучна и любые перемены - благо. Я не видел луганских федералистов, но донецкие производят именно такое впечатление. За ними именно что никто не стоит, ими никто не управляет и не манипулирует, просто они увидели, что вдруг стало можно - поселиться в здании администрации, одеться латиноамериканским партизаном, погреться у костра в теплый день. Словосочетание «русская весна» вызывает ассоциации с арабским аналогом, но все же это совсем не то, что было в Египте или Тунисе. Это скорее временная и никак не затрагивающая остальное население субкультура, которая просуществует ровно столько, сколько потребуется поддерживать необходимый информационный фон.

Поделюсь, между прочим, одной своей репортерской неудачей. В Донецке я долго искал кого-нибудь, кого можно было бы проинтервьюировать как одного из лидеров Донецкой народной республики. Наконец, мне сказали, что есть такой Николай Солнцев - бизнесмен, политик, создавший еще задолго до всех событий движение «Восточный фронт», а теперь заседающий в захваченном здании областной администрации на правах члена правительства. Я долго вызванивал этого Солнцева, наконец встретились. Он вышел с бронежилетом в руках, а на груди его был значок с пальмой Мерцалова (выкованное из цельного куска рельса дерево с какой-то дореволюционной промышленной выставки, один из символов Донбасса) - солидный человек. Но он открыл рот, и я обнаружил совсем не народного лидера и сильного политика, а натурального шукшинского героя, технолога мясо-молочной промышленности, который после Майдана-2004 увлекся политикой, закончил даже политологический факультет и теперь добивается возвращения Украине ядерного статуса - по крайней мере, именно это он назвал в числе основных своих политических требований. Чудик - но в лентах официальных российских агентств идут все ссылки на Солнцева расставлены без указания каких-либо оговорок. Виртуальная картинка оказывается важнее реальной - до поры, конечно. Виртуальную картинку очень легко выключить.

Я не настаиваю на том, что ее выключит именно эта Женевская декларация; может быть, торг (за признание ли Крыма, еще за что-нибудь - мало ли поводов) затянется еще на какое-то время. Но нет ничего, что указывало бы на то, что народная стихия окажется сильнее решений политиков далеко от Донецка. По крайней мере, это не та стихия, на которую энтузиастам «русской весны» стоит надеяться.