"Картофельная" многовекторность Белоруссии

Белоруссия де-факто признала Крым частью территории России, сообщил городу и миру Александр Лукашенко. "Де-факто Крым стал частью России. Ситуация развивается де-факто. И мы будем с Российской Федерацией, - заявил президент Белоруссии на брифинге в Минске. - Что будет де-юре, это будет потом". По его словам от Белоруссии не требуется юридического признания Крыма как части РФ. "Крым сегодня - это часть территории России. Можно признавать или не признавать, от этого ничего не изменится. От нас никто не требует: давайте признавайте или не поддерживайте его вхождение в состав России", - объяснил президент Беларуси.

Итак, Лукашенко все же пришлось высказаться. Политологи в Минске убеждены, что сделать это Батьке, несмотря на его заверения, пришлось против воли, под давлением Кремля. Там вспоминают 2008 год, когда Александр Григорьевич, несмотря на сильнейший нажим из Москвы, так и не признал Абхазию с Южной Осетией. Вероятно, на этот раз давление было еще сильнее, поскольку накануне присоединение Крыма одобрил Ереван, также воздержавшийся в случае с Сухумом и Цхинвалом.

Еще один признак того, что давление на Минск было оказано - заявление МИД Белоруссии от 19 марта, предварившее спич Лукашенко. Оно и вовсе носило анекдотический характер. В нем говорилось, что "Беларусь не может быть безучастной" к вхождению Крыма в состав России, но не хочет по этому поводу ничего заявлять, чтобы не давать повод "внешним силам" играть "на противоречиях между братскими государствами". Вряд ли можно было ярче выразить нежелание дипломатов что-либо заявлять. Остается один вопрос: а что собственно мешает официальному Минску, ближайшему союзнику Москвы, выразиться однозначнее - как это сделал тот же Ереван, мгновенно получивший ноту от МИД Украины?

Ответ кроется в глубокой амбивалентности российско-белорусских отношений.

Справедливые утверждения, что вернее друга, чем Белоруссия, у России нет, не снимают объективных противоречий между административной экономикой Беларуси и олигархическим капитализмом РФ. И главное противоречие заключается в том, что Белоруссия ждет от России дотаций, а Россия стремится подешевле скупить белорусские активы и забыть о всяких обязательствах.

Это противоречие порождает череду болезненных конфликтов - от бизнес-споров с захватом заложников, до предложений вступать в состав РФ "шестью областями" и очень опасных попыток Москвы поддержать западные сценарии цветных революций в Минске. Важным фактором остаются и амбиции Александра Лукашенко, не желающего уступать власть ни Москве, ни наднациональным органам Союзного государства. Отсюда его неоднократные заявления о том, что Белоруссия "больше не будет лететь на одном крыле" и в качестве баланса выстроит "конструктивные отношения" с Западом.

Между тем, противоречия между советской моделью в Белоруссии и базовыми ценностями Запада еще более глубоки. А кризис в белорусской экономике, очень зависимой от сбыта на российском рынке, оставляет Лукашенко все меньше пространства для маневров. Белорусский лидер долго не признавал, что промышленность ряда отраслей уже больше года работает на склад, но позавчера даже пригрозил за это отправить правительство в отставку.

Вряд ли подобная мера поможет разгрузить склады - скорее, этому поспособствовало бы участие белорусских подрядчиков в программе модернизации Крыма за счет госбюджета РФ. Есть информация, что усилия в этом направлении отдельные компании РБ предпринимают, но держат их в секрете, чтобы Минск мог сохранить остатки многовекторности в этом резко поляризующемся мире.