Майдан: отслоение протеста

У человека в случае травмы головы, помимо сотрясения мозга, кровоизлияния и потери памяти, возможно возникновение ещё одного опаснейшего осложнения - отслоения сетчатки глаза – которое приводит к снижению остроты зрения, вплоть до полной и необратимой слепоты. Основными симптомами этого заболевания являются: появление стойкой пелены перед глазами, которая быстро распространяется на все поле зрения; искаженное восприятие всех еще видимых предметов, букв и символов; яркие вспышки в виде искровых россыпей и ветвящихся молний.

В политической офтальмологии киевского Майдана произошло отслоение протеста – наиболее радикальная часть митингующих направилась бить по головам своих соотечественников в форме и под присягой. Не дожидаясь ненавистного «Беркута» на баррикадах, а самостоятельно и активно атакуя подступы к Верховной Раде. Все признаки медицинского отслоения у активистов присутствовали – кровавая пелена перед глазами, искаженное восприятие действительности и жажда ярких вспышек пожаров в мирном городе. Вот только массовая ночная драка с палками, арматурой, булыжниками и жидким огнем стала не причиной, а следствием такого радикального отслоения.

Ночь с 19 на 20 января 2014 года стала самой драматичной за всю новейшую историю Украины. Такой жестокости уличных боев, такого фанатизма их активистов Киев не видел никогда. Впрочем, глагол «видеть» в последней фразе следует заменить как минимум на «чувствовать». Чувства по поводу ночных киевских боев имеют угнетающий характер. Ситуация в центре украинской столицы характеризуется звенящей от напряжения неопределенностью. И это сейчас, когда последний милицейский автобус уже догорел и койки медицинских учреждений приняли всех пострадавших числом более двухсот. Среди жертв ночных побоищ имеются десятки тяжелораненых и несколько уже готовых инвалидов – без кистей рук и глаз. Вообще, это настоящее чудо, что бойцовская ночь не привела к человеческим жертвам. Некоторые последствия ожесточенных беспорядков в центре Киева очевидны уже через сутки после побоища.

За несколько дней до воскресной программы «Митинг, Вече, мордобой» Верховная Рада приняла целый пакет законов. Имеется много вопросов – как к содержанию новых инициатив ВР, так и к легитимности процедуры принятия и самой возможности их исполнения. В желании запретить все, что только можно, депутаты преуспели, если бы их решения ограничивались бумажным творчеством. Бюрократическая жесткость новых законов такова, что уравновешивающей компенсацией провозглашается их полное игнорирование. Худшего времени принять сразу десяток процедур, кардинально ужесточающих митинги и массовые собрания, вряд ли можно было придумать.

Лидеры парламентской оппозиции Украины утратили влияние на Майдан. Вся неразлучная троица политических оппонентов Януковича теперь услышала «Геть!» и в свой адрес, вкупе с набором ядрено-соленых эпитетов и пеной из огнетушителя. Им высказали сполна – за аморфность требований и непоследовательность позиций, за призывы стоять на морозе при собственных ночевках в комфортабельном тепле, за неумение договориться с властью и конкуренцию друг с другом.

У вождей УДАРа, «Батькивщины» и «Свободы» было два месяца на организацию брака с Майданом. Срок более чем достаточный, при такой локализации протеста в сердце столицы и общей протестной базе. Союза не получилось, ни по любви, ни по расчету. Показателем полного непонимания текущей ситуации стали призывы Кличко и Яценюка «…создавать параллельные органы власти и устроить выборы президента…». Легитимности и здравого смысла в таких призывах не больше, чем гуманизма «коктейле Молотова», летящем в лицо человеку.

Милицейские кордоны около Верховной Рады действовали от пассивной обороны. Отступали под натиском толпы, тушили горящий транспорт и спецтехнику, укрывались за щитами. Предсказания об ответном штурме остались кликушеством, баррикады Майдана оказались этой ночью в позиции «Неуловимого Джо». Нападающие выдергивали людей из правоохранительных цепей и волокли их в сторонку для показательной расправы. Это не породило трупы (к счастью), но стало питательной средой для ярости силовых структур. Милиция и «Беркут» имели все основания применить оружие – раздалось лишь несколько выстрелов резиновыми пулями. В следующий раз на одиночные резиновые выстрелы уповать ошибочно, они могут быть массированными и боевыми. И не факт, что только с милицейской стороны.

Украина подошла к тому рубежу, где была Россия осенью 1993 года. До настоящих боев в сердце столицы – с танками и снайперами, с матерщиной умирающих бойцов, с воем похоронных процессий, со стрельбой из пушек по ВР прямой наводкой – может быть гораздо ближе, чем кажется. Эту дистанцию преодолевает одна боевая граната, брошенная в милицейскую цепь. Одна крупнокалиберная очередь по майданящим протестантам. Один автомобиль, припаркованный с зарядом смерти в людном месте.

Хуже всего то, что ночные радикальные бойцы с «Беркутом» совершенно анонимны, но при этом организованны и решительны. У них нет ни лиц, ни лидеров, ни требований, ни имен. Они прекрасно экипированы и подготовлены – при стычках «стенка на стенку» не сразу и поймешь, где есть кто. О принадлежности пяти сотен отчаянных молодцев выдвигаются предположения, но толком о них ничего неизвестно – ни оппозиции, ни СБУ, ни милиции, ни формальным лидерам Майдана. Все публичные деятели Украины демонстрируют посредственность и нерешительность. Все те же призывы к внеочередным выборам и круглым столам, обоюдное нежелание слушать оппонентов и игра на публику. А ведь игры кончились.

Как было сказано в одной хорошей книге, «Когда торжествует серость – к власти приходят черные». Отслоившаяся от Майдана прослойка радикального протеста призвана исполнить роль устрашающего бульдозера и своротить законную власть за счет решительности и крови. Какие архитектурные работы начнутся на зачищенной стройплощадке, остается гадать – но вряд ли они будут преисполнены гуманизма и любви.