Лихие кавалеристы с маузерами, и другие мифы о басмачах

Феномен «басмаческое движение» в новейшей истории Узбекистанаявляется некоторым образом terra incognita уже хотя бы потому, что достоверность тесно переплелась с множеством измышлений и мифов. Сегодня в этом вопросе уже невозможно чётко отделить зёрна от плевел, правду от укоренившегося за десятилетия вымысла.

Путаница начинается уже с основных определений. Само слово «басмач» происходит от трансформированного тюркского глагола «басмак», то есть нападать, совершать набег. В этом сходятся все исследователи данного вопроса, но дальше начинаются принципиальные разногласия.

Итак, «басмаческое движение» определяется в энциклопедиях как «…военно-политическое партизанское (!) движение местного населения Средней Азии в первой половине XX века, возникшее после революции 1917 года в Российской империи».

Карта

Здесь следует, прежде всего, обратить внимание на определение «партизанское», ибо данное слово является в нашем случае ключевым. В то же время следует отметить, что на протяжении почти всего прошлого века, а иногда и ныне, под словом «басмач» подразумевались и подразумеваются практически все борцы с Советами в Средней Азии, не обязательно партизаны.

Так, в культовом фильме «Крушение эмирата» Владимира Басова, безо всякой меры засорённом множественными псевдоисторическими выдумками, командующий Туркестанским фронтом Михаил Фрунзе вызывает к себе для личной аудиенции (только вообразите себе такое!) самого эмира Бухары.

В процессе общения Михаил Васильевич ненароком вываливает на стол перед обомлевшим Сейид Алим-ханом, как будто картошку из мешка, целую груду боевых бухарских орденов.

- Это мы поснимали с убитых басмачей! – объясняет Фрунзе.

Как же это так - с «басмачей»? Ведь в налётах на выдвигающиеся к Бухаре передовые части Красной Армии принимали участие лишь регулярные войска эмира?! Да и само слово «басмач» в те времена, скорее всего, ещё не было в ходу.

Так из простой авторской неосведомлённости (или заведомой ангажированности?) рождаются устойчивые мифы, способные к продолжительной жизни.

Мы же с вами в дальнейшем будем придерживаться классического определения, согласно которому басмачами являлись исключительно инсургенты (повстанцы), бойцы иррегулярных частей, то есть тех партизанских отрядов, к которым за многие прошлые годы буквально прикипел жупел «басмаческие банды».

Известный кинорежиссёр Али Хамраев, автор, пожалуй, одного из самых популярных фильмов «про басмачей» «Седьмая пуля», сегодня сокрушается: «Басмачи теперь стали в Узбекистане национальными героями…». С таким утверждением можно согласиться лишь частично. Действительно, на так называемой «заре Мустакиллика», а также на волне отрицания всего «советского», басмаческое движение уже чуть ли не было признано «национально-освободительным». В настоящее время упоминания об этом сохранились лишь в отдельных экспонатах ташкентского «Мемориала памяти жертвам репрессиям» («Шахидлар хотираси»). Басмачи в них туманно и безотносительно к реалиям их борьбы приравниваются к шахидам, к неким абстрактным патриотам-мученикам, отдавшим свои жизни, в том числе, и «за веру».

Басмачи Ферганской долины, 1922 год

Более широкого распространения такие утверждения не получили, что и не мудрено. Да и в каком государстве, во главе которого стоит диктатор, будут подниматься на щит герои, выступившие с оружием в руках против власти? Неважно против какой, важно, что против верховной.

Потому-то о басмачах, как о «борцах за независимость страны», нынешняя узбекская историография упоминает разве что вскользь, да и то нехотя. Основным же Победоносным «Борцом за свободу и независимость» положено считать лишь нынешнего президента Ислама Каримова. Вот вам и один из самых широко распространённых мифов.

Оружие и военная тактика

Уже упомянутого нами Али Хамраева также, причём вполне заслуженно, можно причислить к числу именитых мифотворцев. Достаточно упомянуть тот факт, что сценарий его «главного» фильма был написан таким известным писателем, как Фридрих Горенштейн, да ещё совместно с Андроном Кончаловским. Можно смело утверждать, что два этих литератора в данном случае просто «интеллектуально похулиганили», а история борьбы с басмачеством послужила для этого лишь канвой. На самом же деле перед нами предстаёт натуральный вестерн, стилизованная ковбойская «револьверная опера», перенесённая в условия Средней Азии начала XX века. Да и сами Фридрих с Андроном этого особо не скрывали! Например, тот эпизод, в котором герои на повозке проезжают через заброшенный кишлак, является стопроцентной калькой с «Великолепной семёрки» Джона Стерджеса.

Данный миф мы обозначим так: «Благородные милиционеры, бесстрашные и резкие, как ковбои, в те годы боролись с невероятно подлыми басмачами». «В скобках отметим, что великий фильм Владимира Мотыля «Белое солнце пустыни» фактически является гениальной, но всё же пародией на многочисленные фильмы «про басмачей»).

Сам господин Хамраев тоже до предела напичкал свою ленту всевозможными «басмаческими» штампами. Имеются в виду, в первую очередь, перетекающие из одного советского фильма в другой пистолеты «маузер-боло» («боло» - от «большевик») как обязательный атрибут вооружения любого, пусть даже самого зачуханного кино-курбаши.

Напомним, что данные пистолеты со специально укороченными стволами, выполненными под русский винтовочный патрон калибра 7,62, были закуплены Советами у Германии (Веймарская республика) в 1920-е годы в количестве около 20 тыс. штук. Предназначались они, в основном, для чекистов и высших (не ниже комполка) военачальников. Конечно, можно допустить сам факт того, что несколько экземпляров «боло» неведомыми путями попали к басмачам, но чтобы каждый (!) курбаши вооружился маузером, это уже, пардон, враки.

Этот созданный в Германии тяжёлый армейский пистолет, а фактически почти карабин, с самого начала предназначался в России для вооружения первых летчиков (отсюда происходит обмундирование чекистов - кожаные куртки и деревянная кобура на боку), морских офицеров («балтийские братишки» в «октябрьском» Питере), самокатчиков, экипажей броневиков и так далее. То есть тех военнослужащих, для которых по условиям несения службы и ведения боя было невозможно использование полноценных карабинов.

Но только не для кавалеристов! Огромная и тяжёлая деревянная кобура маузера будет бить по бедру и мешать езде. Для вооружения конников во всех армиях предназначались специальные короткие кавалерийские карабины.

Мало того, пистолеты маузер были крайне чувствительны к малейшему попаданию грязи, очень сложны в разборке и сборке и что очень важно – маузер почти невозможно было перезарядить, находясь в седле.

Во всех «басмаческих» фильмах мы всегда видим несущихся во весь опор всадников, при этом размахивающих на манер ковбоев (индейцев) короткими винтовками без погонов (ремней для носки через плечо - ред.). Откуда взялись у басмачей кавалерийские карабины Мосина? Неужто басмачи их отбили у казаков или конармейцев?

В действительности же на вооружении басмачей в определённом, но небольшом количестве находились английские винтовки «Спрингфилд» (между прочим, очень хорошие по своим боевым качествам), а позже, начиная с 20-х годов, когда в их борьбу начала вмешиваться и Турция, то через неё начали поступать немецкие маузеровские винтовки. Но при всём при том большая часть басмачей была-таки вооружена старинными кремниевыми ружьями на сошках, «карамультуками».

Карамультуки - оружие басмачей. Фото из блога Бориса Михайлова.

Если же вы видите в кино банду басмачей, то не сомневайтесь, что вам скоро и обязательно покажут «грозный» пулемёт Льюиса, тот, из которого стрелял товарищ Сухов. Факт очень даже сомнительный, но основательно вошедший во все легенды и мифы.

Вышесказанным хочется опровергнуть ещё один бытующий миф: «Всё басмачи были вооружены до зубов и в этом смысле не уступали красноармейцам». В реалиях они обладали лишь легким стрелковым оружием, причём самых различных систем. Такое широкое разнообразие определяло постоянный дефицит боеприпасов.

И вот перед нами ещё один кадр, кочующий из фильма в фильм: конница басмачей, оголив клинки, несётся в стремительную атаку! С индейским визгом, навстречу красному эскадрону.

А вот это, позвольте вас уверить, типичные враки! Не было такого и не могло быть! Вояки-режиссёры, видимо, представляют себе, что любой человек, оседлавший коня и взявший в руки саблю, автоматически становится кавалеристом. Вот уж нет!

Чтобы научится действиям в конном строю, нужны многие годы учёбы для всадников и тренировок для лошадей. Даже если ты сам и блестящий джигит, то в строю других неумех все твои навыки немедленно сводятся к нулю.

Дело в том, что в Первую мировую войну уроженцев Средней Азии (за исключением очень ограниченного количества текинцев – один конный полк) на фронт не призывали. Кавказцев брали с охотой, а среднеазиатов почему-то нет. Вот потому никто из басмачей и не был обучен конному строю, а действовали они против красноармейцев лишь в качестве конной пехоты (конная пехота использует лошадей на марше, а перед боем спешивается - ред.).

Предвижу возгласы возмущения от некоторых «патриотов» - да как же так? Быть такого не может!

Отвечаю – очень даже может! Причём данную тактику многие специалисты считают просто великолепной! Точно так же, как среднеазиатские басмачи, то ли по наитию, то ли по осведомлённости, гораздо позже действовали против советских и российских частей афганские душманы и чеченские боевики!

В чём же она, эта тактика заключается? Основным правилом басмачей было неколебимое положение, что любое боестолкновение с противником для них самих должно быть непременно победоносным и ограничиваться для себя всегда крайне (!) малыми жертвами. Именно такими постулатами и должно руководствоваться любое партизанское движение, иначе само его существование может стать весьма проблематичным.

Итак, одним из главных принципов было то, что басмачи должны были всегда атаковать противника сами, ни в коем случае не допуская нападения на себя. Никогда не вступать в навязываемый им бой!

При этом противник, которого полагалось атаковать, должен по численности всегда уступать партизанам.

Обнаружив силами разведки небольшой отряд красноармейцев или обоз, басмачи никогда сразу же не бросались в бой, а скрытно сопровождали «кизил аскеров» до тех пор, пока те не оказывались между двумя возвышенностями на местности.

С них-то и начинался одновременный обстрел – фланкирующий огонь двумя группами стрелков.

Обстрел практически никогда (за редким исключением – обозы с провиантом и боеприпасами) не вёлся «до последнего убитого врага». Ясно, что через некоторое время обороняющиеся могли прийти в себя, оценить обстановку и оказать действенное сопротивление. А это басмачам как раз было ни к чему. Победа не должна омрачаться излишними жертвами! Жертвы всегда угнетают иррегулярные части, действуют отрицательно на психологию партизан. Тогда как очевидные победы, наоборот, поднимают их боевой дух.

Пусть небольшие, но убедительные победы, наводящие ужас на врага и деморализующие (!) его – вот главная цель любых партизанских действий!

В резерве у басмачей всегда была и третья группа. Когда первые две, отстрелявшись, начинали отступать, то третьи сразу же начинали прикрывать их огнём.

Вот и ответьте мне – для чего басмачам из фильмов нужны были лихие кавалерийские атаки прямо под кинжальный огонь красноармейских «максимов»?

Конечно, не станем утверждать, что такими грамотными тактиками были все партизанские командиры, это далеко от реалий. Но те из них, которые чётко усвоили данную методику, смогли оказывать сопротивление Советам на протяжении довольно длительного времени. Официально считается, что окончательная ликвидация басмаческого движения состоялась аж в 1938 году.

Книжки про «курбашей»

…Как-то много лет тому назад я спросил у своего приятеля:

- Какие вообще-то тебе книжки нравятся, Валерик?

Валерик от такого вопроса как-то странно потупился и со стыдливой улыбкой произнёс:

- Я про курбашей люблю читать…

- Про кого - про кого?

- Про курбашей.

И тут я понял, – что это те же «курбаши», но в винительном падеже и во множественном числе. То есть попросту книжки «про басмачей».

Как ни странно, но в послевоенные годы книги «про курбашей», можно сказать, расцвели и выпестовались в отдельный оригинальный литературный жанр.

«Классиком» этого жанра по праву считается плодовитый Михаил Шевердин: «Колесница Джагарнаута», «Набат», «Санджар Непобедимый», «Тени пустыни», «Семь смертных грехов» и так далее.

Обложка книги Шевердина «Набат»

Затем уже следовали его клоны и эпигоны: Марк Полыковский, «Конец Мадамин-бека»; Николай Никитин, «Это было в Коканде»; Александр Листовский, «Солнце над Бабатагом»; Михаил Шалаев, «Сокровища Джунаида»; Георгий Тушкан, «Джура»; Лев Канторович, «Александр Коршунов» - и многие-многие другие.

Под конец не выдержал и также «впрягся» в басмаческую тему неистощимый советский детективщик Георгий Брянцев (его тогда называли «Дрянцевым») со своим «Клинком эмира»…

По всем этим произведениям в качестве обязательного восточного колорита буквально толпами гуляют «мудрые седобородые аксакалы», «прекрасные восточные красавицы, сбрасывающие паранджу и вступающие в комсомол», «их женихи, отважные краснопалочники», «политически грамотные командиры красных кавалеристов/чекистов», «лживые и коварные курбаши», «подлые и вероломные муллы, служители культа», «одурманенные религиозной пропагандой, но чистые душой простые дехкане» и прочий подобный люд.

Сюжет всех книг был так же незатейлив и укладывался в пару простейших, многажды повторяющихся схем…

…В органах советской власти свил себе гнездо предатель из числа басмачей. По его наводке творятся всякие непотребства, гибнут простые дехкане. Эту гадину разоблачают юная красавица и её жених-краснопалочник. Бедняки, обманом заманенные в банду, выдают «красным аскерам» подлого курбаши, а сами являются с повинной и массово вступают в колхоз.

…Молодой дехканин, как впоследствии оказывается, «по заданию» ЧК, проникает в банду басмачей и хитростью заманивает курбашей со всей округи, скопом, в засаду красных аскеров. Бедняки, обманом завлечённые в банду, являются с повинной, а затем массово просятся в колхоз. Юная красавица вступает в комсомол, предварительно избавившись от паранджи, а затем выходит замуж за молодого парня-чекиста.

На этом фантазия большинства авторов, как правило, истощалась, но именно такой и запечатлелась в умах многих миллионов граждан Средней Азии былая «борьба с басмачеством». И этот образовавшийся в сознании устойчивый стереотип теперь крайне трудно выкорчевать.

Британский след

И вот ещё один абсолютно удивительный миф, накрепко сохранившийся практически до последнего времени в народном сознании. Сформулировать его можно приблизительно так: «За всем басмаческим движением всегда стояла Великобритания и её разведка». Что ж, в советские времена такое утверждение полностью соответствовало официальной идеологии. Если вы обратите внимание, то во всех фильмах «про басмачей» при каждом, даже уж совсем захудалом курбаши непременно обнаруживается «английский советник», который практически всем в банде и распоряжается.

Нагрудный знак «За борьбу с басмачеством»

Однако автору этих строк не удалось обнаружить даже мельчайших следов английского влияния на басмачей после 1920 года. Видимо, к этому времени правительство Её Величества, а вместе с ним и проанглийская Лига Наций, пришли к окончательному выводу о полной бесперспективности выдворения Советов из Средней Азии силами одного лишь партизанского движения. Хватит, решили на берегах Альбиона, попусту сорить деньгами.

Кроме того, данная версия уж слишком противоречит хотя бы факту печально известного авантюрного мятежа турка Энвер-паши. Как мог он, один из самых ярых противников Антанты и убеждённый англофоб, пойти на союз со своими клятыми врагами? Ведь известна его приверженность германским интересам, и именно немецкое, а вместе с ним и турецкое влияние Энвер-паша пытался распространить на Среднюю Азию. Тем не менее в советской историографии того периодафигурирует, к примеру, следующее: «1922 год. Прибытие к басмачам Энвер-паши каравана с английским оружием из Афганистана».

Скорее всего, после двадцатого года поддержкой среднеазиатских партизан занимались многие, в том числе и Турция, а также духовенство Афганистана, откликаясь на просьбы находящегося в изгнании Бухарского эмира.

Очевидец

Переходим с следующему мифу: «Все басмачи были дикарями, безжалостными убийцами и кровопийцами».

…В годы юности мне неоднократно приходилось подолгу беседовать с одним интересным русским дедком, с которым мы соседствовали в районе Паркентского рынка в Ташкенте. Дедка того стоило послушать. Он прошёл Первую мировую войну. Был призван в армию в середине 1916 года, когда уже забирали всех подряд, кто попадётся. По причине владения письмом и крайне малого роста (чуть выше полутора метра) попал мой сосед… в авиацию. Сидел в «Ньюпоре» рядом с пилотом и по его команде сбрасывал на головы австриякам небольшие «бомбочки». Потом у самолёта испортился двигатель, малыша загнали в пехоту, начались «обратания» между окопами… - и все пошли «по домам».

Дедок остался в городе, в деревню не вернулся по причине «всеобщего хулиганства», но зато каким-то невероятным образом выучился на фельдшера-ветеринара и был направлен в Туркестан. В Ташкенте он женился и кое-как соорудил себе дом-мазанку в районе будущего Паркентского базара, тогда в кишлаке.

Ему приходилось по вызовам разъезжать по всей округе, и в плохую погоду, и ночью. Это уже был 1927 год…

И я его сразу спросил:

- Дед, а басмачей ты видел?

Приходилось с ними встречаться?

- А как же? – отвечал он. – Почитай, что каждый раз, когда ночью на вызов едешь.

- Ну и как они?

- Э-э-э. Я тебе так скажу: все басмачи – это кассобчи! (Значит – мясники, это с узбекского языка). Бывало, еду ночью на своей бричке, а они навстречу верхами летят и орут так страшно: «Ким бу»? (Это кто?) А я им так спокойно отвечаю: «Малдохтур»!

(До конца своих дней мой Дедок считал, что приставка «мал» к слову «доктор» означала его малый рост, а не то, что «мол» - это «скот» по-узбекски).

- Ну а дальше-то что?

- Да всегда отпускали меня. Разве что иной с седла свесится и мне по шее ладонью. «Утавер, жайляп»! Порой могли и камчой по спине перетянуть, а так ничего, плюну и дальше еду.

- Так почему они все «кассобчи»?

- Да потому, что днём он в колхозе пашет или у себя, а ночью выводит спрятанного коня и с дружками едут скот воровать. Сами украдут, сами и зарежут и сами же в городе то мясо продадут, да домой скоро скачут. Вот такие они и были – эти басмачи!

Что ж, такое вполне допустимо. Во-первых, вблизи Ташкента никакой бы настоящей банде не удалось долго продержаться. Во-вторых, действительно басмачами называли тогда всех кого ни попадя, даже обыкновенных скотокрадов.

Великие полководцы?

Переходим к следующему мифу, родившемуся уже совсем недавно. Звучит он так: «Среди басмаческих командиров было много действительно выдающихся полководцев». Здесь позвольте выразить своё собственное «особое» мнение, типа - «это ещё как сказать…»

Да с какой стороны посмотреть? Чего же всё они тогда проиграли, в конце-то концов?

Хотя, действительно, курбаши Джунаид-хан брал Хиву, столицу одноимённого ханства, брал Кунград и осаждал Нукус. Курбаши Мадамин-бек имел войско в двадцать тысяч штыков и сабель, наводил шорох по всей Ферганской долине и чувствовал себя на равных с Красной Армией. Энвер-паша контролировал всю Восточную Бухару и держал свою ставку в Душанбе. Можно было бы привести ещё несколько подобных примеров. Однако…

Фрунзе и курбаши Мадамин-бек инспектируют конницу (басмачей)

Курбаши Ибрагим-бек

Однако лично мне в военном отношении больше импонирует Ибрагим-бек, как истинный партизанский командир. Все вышеперечисленные курбаши и иже с ними по собственной недалёкости считали, что крупные партизанские соединения способны в принципе на равных воевать с регулярными частями, за что и поплатились жестокими поражениями и собственными жизнями.

Ибрагим-бек, всего лишь один раз потерпев поражение в открытом бою от красноармейцев (1921 год, Восточная Бухара, отроги Памира), с тех пор начал вести свою борьбу по всем правилам партизанской войны, которые он не изучил в академиях, но чувствовал интуитивно.

Его отряды отличались очень высокой маневренностью, никогда не были отягощены пешими бойцами и большими обозами. Ибрагим-бек нигде не задерживался подолгу, ни на одном месте, каким бы притягательным оно и не казалось. Его неуловимая конница многократно переправлялась через реку в Афганистан, чтобы через некоторое время вернуться обратно и совершать глубокие рейды по территории Узбекской и Таджикской ССР.

Короче – «среднеазиатский Махно» или генерал Май-Маевский.

Его пленение в 1931 году, скорее всего, было чистой случайностью.

Тем не менее, именно курбаши Ибрагим-бек, на мой взгляд, проявил все те качества, которые должны быть присущи именно настоящему партизанскому командиру, а не простому разбойнику и не баловню судьбы, всего лишь на какой-то миг вознёсшемуся на вершину воинской славы за счёт случайного стечения обстоятельств.

Буденный

На очереди у нас поистине грандиозный миф, а именно – «Будённый против басмачей» и его множественные отголоски.

В раннем детстве среди нас, пацанов, ходило такое поверье…

Если какому-нибудь пожилому узбеку показать пальцами «закрученные усы» у себя над верхней губой, а затем покрутить над головой воображаемой шашкой, то можешь ненароком и жизни лишиться! Не посмотрят и на малолетство! И это всё в память о Семёне Будённом, командире Первой Конной армии, который в своё время «лихо повоевал» в Ферганской долине с басмачами. Позже мне приходилось читать где-то у Романа Гуля (возможно, что это был его первый вариант «Красных маршалов»), что даже и в послевоенные годы узбекские матери пугали своих детей-шалунов именем «легендарного кавалериста». «Будён придёт – тебя убьёт»!

С.М.Буденный

Мемуары С.М.Будённого «Пройденный путь» в трёх томах я до сих пор считаю одними из самых интересных. Семён Михайлович, как видно, по жизни был мужичком, в общем-то, недалёким, и потому в его воспоминаниях часто проскакивают такие детали, которые другой бы на его месте никогда не привёл из опасения проговориться, сболтнуть лишнее. Благодаря таким вот небольшим подробностям чаще всего и предстаёт перед нами реальная (или почти реальная) картина тех «героических» лет.

Итак, в начале марта 1927 года Семёна Михайловича пригласил к себе сам Генсек РКП(б) товарищ Сталин. Поговорили они о том, о сём и неожиданно Вождь задал каверзный вопрос бравому кавалеристу-усачу:

- Знаете ли, товарищ Будённый, сколько для всей нашей армии требуется боеприпасов?

Командарм назвал точную цифру.

(В этом лично я очень даже сомневаюсь. В меру собственной эрудиции Семён Михайлович наверняка держал в голове лишь точные сведения о количестве овса, потребного в сутки для 10, 100, 1000 и так далее лошадей).

А Сталин продолжал:

- Все взрывчатые вещества у нас делаются из хлопка. А хлопок где растёт? Правильно – в Туркестане! Местные дехкане, чтобы сеять хлопок, должны быть объединены в колхозы, но этому препятствуют басмачи…

(Вот вам и главная подоплёка борьбы с басмачеством, да и всего интереса Советской России к Туркестану, не считая, конечно, «пролетарского интернационализма»).

С басмачами в Средней Азии боролись давно, но как-то всё безуспешно. Первая Конная армия на Туркестанском фронте была представлена своей 11-ой кавдивизией. Масштабная операция намечалась многократно, но командующий Туркфронтом Константин Авксентьевский всё тянул с её началом. В последний раз, когда, казалось бы, всё уже было готово, он вдруг заявил, что не начнёт наступление на басмачей до тех пор, пока у местного населения… не кончится ураза (пост).

Терпению Сталина пришёл конец, и он вызвал к себе Будённого…

О, этот Семён Михайлович имел великий опыт борьбы с бандами!

(Рекомендую всем прочитать в его мемуарах, как он буквально умолял Ленина и Троцкого, чтобы Первой Конной позволили весной 1920 года с Кубани идти на Польский фронт через Украину «своим ходом». Мотивировал это «Красный Мюрат» тем, что заодно конники по пути покончат со всеми бандами, в том числе и с Махно. Досталось же от будёновцев не только бандитам, но и всем, кто попался по пути конармейцам. И заложников они брали, и целые хутора сжигали, да и просто ради лихости грабили. «Самообеспечение» - так это называлось. «Как будто Мамай прошёл…»).

Товарищу Сталину всё это было очень хорошо известно, и потому кандидатура Семёна Михайловича на роль «усмирителя басмачей» не вызывала никаких сомнений.

27 марта Будённый прибыл в Ташкент и сразу же заявил, что, дескать, приехал сюда «не чикаться». Никто в этом и не сомневался. Семён Михайлович приказал сразу же «точить востры сабли» и готовить крупную операцию в Ферганской долине. Курбаши Хурам-бек и Ибрагим-бек, которые тогда находились в пределах Сурхандарьинской области, прознали об этом и своевременно вывели свои отряды из-под возможного удара. В Долине же в это время действовали лишь небольшие банды уголовников-скотокрадов.

Но «поход на басмачей» (Шестая бригада Конармии), тем не менее, всё равно состоялся. В Москву понеслисьпобедные реляции – «уничтожен 21 курбаши и 866 джигитов и пособников». Видимо, именно с тех пор и пошла мода в сводках указывать одной цифрой количество уничтоженных «бандитов и пособников».

Поди потом разбери – кем был убитый: бандитом, пособником или простым крестьянином?

Сдавшиеся в плен басмачи-туркмены

За проведённую кампанию Семён Михайлович был награждён орденом Трудового (?) Красного знамени Узбекской ССР. Пробыл он в Туркестане совсем недолго, всего полтора месяца, и уже в начале мая отбыл в Москву с чувством исполненного долга.

Тут стоит отметить ещё один интереснейший факт из биографии «легендарного командарма».

В 1923 году, надев на голову шапку-чалму бухарского эмира, Семён Будённый самолично на коне въехал в Урус-Мартан и тут же объявил Чечню автономной республикой…Вот что может натворить водка в неумеренных количествах даже с такими бравыми рубаками!

Автору этих строк недавно удалось обнаружить в Сети одно оригинальное мнение о том, что именно послужило главной причиной краха басмачества как движения.

В частности, упоминаются массовые акции устрашения, проведённые конармейцами и надолго отбившие у узбекских дехкан желание сотрудничать с басмачами, а уж тем более присоединяться к их вооружённой борьбе. С этим можно согласиться, но лишь частично. Имеются и другие, более объективные факторы, о которых ниже. В уже упомянутом источнике приводится и другая причина.

Всех дехкан среднеазиатских республик советская власть насильно загнала тогда в колхозы. Они больше не могли распоряжаться номенклатурой своих посевов: сказали вам - сейте хлопок, вот и сейте! А хлеб мы вам сами будем привозить, и продавать через Потребкооперацию!

Вот так и была нарушена связь между басмачами и местным населением. Воюющим партизанам был постоянно потребен провиант и фураж для коней, а его-то у дехкан теперь и не было. Все угодья были засеяны хлопком. Что же отдавать басмачам, ежели у самих зубы на полке?

Очень интересная версия. Она объясняет, почему эпицентр басмаческого движения в те годы сместился из плодородных узбекских долин в таджикские горные кряжи.

Победитель

Теперь данное скромное повествование должно отдать положенную честь, на наш взгляд, главному победителю басмачей, а именно С.С.Каменеву.

Сергей Сергеевич Каменев, так же, как и Семён Будённый, был обладателем усищ апокалиптического размаха, однако…

В 1900 году он окончил знаменитое Московское Александровское военное училище и как лучший выпускник был распределён подпрапорщиком в Луцкий 165 пехотный полк. В 1907 году окончил Николаевскую академию Генерального штаба.

Принимал участие в мировой войне. В 1917 году неожиданно сблизился со Львом Троцким и впоследствии был призван в Красную Армию. Во время гражданской войны пребывал на высоких должностях РККА, в первую очередь, на штабных. Служил Каменев советской власти также преданно, как и прежде царю. Про него говорили, что ему всё равно, с кем воевать и на чьей стороне. Хоть с китайцами против зулусов. К разработке военных операций Каменев относился, как к игре в шахматы, полностью абстрагируясь от политической составляющей боевых действий. Конечно, будучи крупным красным военачальником, он не мог избежать в своих действиях и в речах коммунистической фразеологии, но для него это было на втором, а то и на третьем месте по важности.

С.С.Каменев

Сергей Каменев являлся автором большинства планов крупных успешных операций, проведённых против Колчака. Будущий маршал Шапошников, в последствие начальник Генштаба Красной Армии, находился тогда под непосредственным началом Каменева. Сергею Сергеевичу также принадлежит слава стратега, переигравшего на военных картах штабы генералов Деникина и Врангеля. Нечего скрывать, план ликвидации восстания на Тамбовщине также принадлежит ему. И всё равно Владимир Ленин был им крайне недоволен из-за «отсутствия твёрдости».

В 1923 году, формально находясь на должности Главнокомандующего вооружёнными силами Красной России, а фактически возглавляя Генштаб РККА, Сергей Каменев после объезда Туркфронта написал первые наброски своих знаменитых впоследствии методических  указаний «Система борьбы с басмачеством (бандитизмом)», которые позже, доработанные им и дополненные, легли в основу «Теории контрпартизанской борьбы» как отдельной военной науки.

Даже и сегодня при прочтении этих, казалось бы, уже давно устаревших положений, поражаешься ясности изложенных в ней мыслей. Например, четкости определения процесса организации перехода от войсковых операций к частичной оккупации и первоначальной организации борьбы с бандитизмом на занятых чужих территориях.

Сергею Каменеву принадлежит идея организации так называемых «летучих» и «истребительных» отрядов, их взаимодействия с авиацией и многие другие - из тех, что можно назвать революционными, на стыке военного дела и полицейско-карательных функций государства. («Изобретённая» Каменевым и крайне плодотворная тактика действий «истребительных» отрядов указывает нам на то, что в детстве будущий комкор находился под большим влиянием таких писателей, как Карл Май и Фенимор Купер).

Сергей Каменев считал, что важнейшей задачей борьбы с бандитами (басмачами) является лишение их собственных тайных баз хранения (схронов) оружия и провианта. Также одной из главнейших задач он считал надёжное нарушение снабжения партизан из-за границы.

«Пусть лучше из-за рубежа прорвётся рейдирующая банда, чем обоз с оружием!» - так считал Каменев.

Пограничный отряд, 1934 год

Основу же основ контрпартизанской войны он видел в организации «отрыва» местного населения от партизан, создание таких условий, когда крестьяне будут видеть в партизанах своих прямых врагов.

Все эти свои теоретические положения Сергей Каменев начал постепенно претворять в жизнь уже после того «будёновского похода».

Можно было бы здесь к месту привести значительное количество каменевских оперативных новаций. Вот пример одной из таких.

Допустим, в прежние времена к красноармейцам, обеспечивающим охрану определённого района, поступало сообщение о том, что некая банда басмачей захватила такой-то населённый пункт. Начинал формироваться конный отряд, который через некоторое время пребывал на место. Завидев кавалерию, басмачи, естественно, не принимали бой, а рассыпались по местности и уходили. Красные же конники с чувством исполненного долга возвращались и докладывали об успешном выполнении задания: «такая-то шайка басмачей рассеяна». Всё на этом и заканчивалось, чтобы через пару дней повториться снова.

Согласно рекомендациям Каменева, «летучие отряды», выступающие на разгром басмачей, теперь должны были обладать «разделяющейся структурой». То есть имели возможность и навыки делиться на отдельные части, составом вплоть до одного-двух отделений со своими начальниками. Эти отдельные части обязательно имели на вооружении легкие пулемёты, а их командиры были обязаны, под угрозой предания военному трибуналу за неисполнение боевого приказа, преследовать мелкие осколки басмаческих банд вплоть до полного уничтожения последних.

В связи с тем, что дехкане были согнаны Советами в колхозы и их обязали сеять только хлопчатник, для басмачей наступили тяжёлые времена. Партизаны теперь не могли спокойно, как прежде, даже подковать своих коней, чтобы не быть замеченными. Не говоря уже о снабжении провиантом и фуражом, который со временем басмачи были вынуждены буквально реквизировать у озлобленных этим дехкан.

С другой стороны, можно было наблюдать следующую картину в соответствии с рекомендациями Каменева: в кишлак входит красный эскадрон с подводами, на которых трясутся мешки с мукой и бидоны с маслом. Всё это передавалось безвозмездно так называемым «комитетам бедноты»: «Смотрите, только басмачам не передавайте!»

Слышали ли вы про «краснопалочников»? Смех один, да и только! В первые годы своего существования Советская власть именно им и доверяла защиту отдельных кишлаков от басмачей.

- Если басмачи к вам прискачут, то берите палки в руки и бейте их! Можно и камнями кидаться.

Настоящего оружия им не доверяли. Дашь такому винтовку, а он тут же к басмачам перебежит?

Много ли было проку от таких «защитников»?

Впоследствии (опять же – «по Каменеву») «краснопалочников» заменили небольшими отрядами милиции, вооружёнными хотя и не до зубов, но всё-таки настоящим оружием.

Отряд милиции, 1935 год

Каменев настоял на том, чтобы регулярные войсковые части были выведены из сельскохозяйственных районов, а за их счёт была усилена охрана госграницы и сформированы части преследования и уничтожения прорывающихся банд.

Сегодня курс «Теория контрпартизанской борьбы» (практически, всё по Каменеву) преподаётся во многих специальных военных учебных заведениях. Сергей Сергеевич оставил после себя и великолепную книгу воспоминаний: «Записки о гражданской войне и военном строительстве».

Можно сказать, что сразу после 1932 года военная карьера Сергея Каменева резко покатилась вниз, не пришёлся он Советам ко двору. Не такие, как он, командиры тогда начали входить в моду. Умер Каменев в 1935 году в Киеве, пребывая в звании командарма 1-го ранга.

Вспомнили о нём, и в частности, о его теории борьбы с басмачами, лишь тогда, когда в послевоенное время (1946 г.) обнаружили огромное антисоветское подполье и крупные банды, свирепствующие на Западной Украине.

Знаменитая «Операция «Б» по ликвидации «бандеровщины» была организована точно «по лекалам» Сергея Каменева.

Рассказывают (байка это или быль?), что бывший военный министр США Роберт Макнамара страшно сокрушался, что теоретические воззрения Каменева на методы ведения контрпартизанской борьбы попали к нему в руки уже после окончания войны во Вьетнаме.

В заключении хочется отметить, что всё высказанное отнюдь не является каким-то «новым словом в истории», а всего лишь отражает глубоко субъективное мнение автора, которым двигало желание наглядно представить читателям абсурдность отдельных мифов, бытующих в народе и официальной историографии Узбекистана по поводу так называемого «басмаческого движения».