Крашенинников: основы Конституции надо преподавать в школе

Основному Закону России 20 лет. Есть в мире конституции и постарше. Американской - уже далеко за двести. А норвежской и швейцарской - более ста. Но, вспомним, первая российская Конституция, принятая в 1918 году, просуществовала всего шесть лет, и как сильно изменилась жизнь за это время.

- Одно из главных достоинств действующей Конституции РФ - это стабильность, - считает председатель Комитета Госдумы по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству, председатель Ассоциации юристов России, доктор юридических наук Павел Крашенинников. - За целое двадцатилетие практически никаких глобальных правок не было. Однако Основной Закон страны, как показало время, это еще и документ на вырост.

Как это понимать?

Павел Крашенинников: Конституция у нас прирастает отраслевыми законодательными актами. В первую очередь это кодексы. Кодификация - вторая стадия после принятия Основного Закона и очень важная. Когда в 1993 году страна проголосовала за новую Конституцию, у нас по каждой отрасли законодательства были десятки тысяч актов. Но приняли, допустим, Гражданский кодекс - тысячи актов сразу ушли. Что значит ушли? Не просто лопатой разгребли. Нормы, закрепленные ГК, не стали друг другу противоречить, появились уточненные определения, вытекающие из Конституции и из жизни. И по Жилищному кодексу то же самое, и так далее. То есть Основной Закон позволяет развивать все законодательство - правила игры, правила жизни. А за правилами и нам тоже развиваться.

Это действительно, принципиально. Конституция 1936 года, как известно, декларировала права граждан, воспользоваться которыми оказалось невозможно в том числе и потому, что не было соответствующих законодательных актов...

Павел Крашенинников: Для меня вторая глава, где закреплены права и свободы человека и гражданина, это ядро нынешней Конституции России. И я до сих пор удивляюсь, как авторам - я имею в виду и Станислава Хохлова, про которого почему-то уже забыли, и Сергея Алексеева, и Анатолия Собчака, - удалось в то время умудриться написать текст Основного Закона и прежде всего его вторую главу вот так масштабно, объемно и системно. Это просто гениальный труд. Конечно, безусловно важны и компетенция, и разделение полномочий органов власти - кто чем занимается и за что отвечает. Но права человека и гражданина - основа. И эту главу фактически поменять невозможно - только через референдум.

Две предыдущие Конституции нашего государства были "именными" - "сталинская", 1936 года - "Конституция победившего социализма", и "брежневская" - уже "развитого социализма". А к нынешней имя как-то не прикрепилось. На первых порах ее еще называли "ельцинской", а потом перестали.

Павел Крашенинников: Наша эпоха еще не закончилась, посмотрим, как историки, наши внуки и правнуки станут ее называть. Я же могу сказать, что это - Конституция новой России. Подходы к ее созданию были совсем другие. Основной Закон страны готовился с участием общественного мнения, было несколько вариантов, проходило широкое обсуждение, специально создавалась Конституционная комиссия. И впервые в истории нашего государства Конституция принималась всенародно.

Что касается Конституции СССР 1977 года, так называемой "брежневской" - для РСФСР она была принята в 1978-м, - то, работая экспертом в Верховном Совете, я мог наблюдать, как ее перекраивали в начале девяностых годов. Поправки вносились прямо с голоса. Не спорю, были среди них и хорошие, мы сами какие-то готовили. Но были и совсем негодные. Дело даже не в качестве самих поправок, дело в принципе. Что значит в Основной Закон внести какую-то букву или даже просто запятую? Это значит с этой запятой мы должны пройти по всем отраслям законодательства, внести туда правку. Но прежде предусмотреть последствия такого шага. Чем он может обернуться для других законов. Я уже не говорю про подзаконные акты, про судебную практику и так далее. А здесь с голоса - вот так просто в повестку дня с утра поставили, и давай: и пост вице-президента, и прочее. Вот катастрофа тогда и началась, когда решили, что можно поправками расстреливать Основной Закон. Эта ситуация укрепила меня, в то время еще молодого человека, в мысли, что Конституция должна быть сильно защищена. И особенно когда речь идет о правах граждан. Любой закон должен быть защищен процедурами, что собственно и есть.

Ну а Конституция - в первую очередь. Последующие события это и подтвердили. Вначале расстреляли Конституцию, потом парламент. Для меня эта связь очевидна.

Тем не менее и с первых лет действия нынешней Конституции России появились желающие ее поправить. Кто-то даже уже затосковал по направляющей и руководящей роли партии, по четкому определению государственной идеологии.

Павел Крашенинников: Да, у нас есть коллеги, которые все время хотят чего-то подобного. Но они потому и в оппозиции, что хотят. Иногда такого, что сразу и не поймешь, серьезно хотят или просто пиарятся, предлагая разные популистские идеи. Ну давайте напишем, что православие - у нас основное. Кому мы лучше сделаем? Православным точно лучше не сделаем. К тому же я хочу напомнить, что и первая глава Конституции, которая утверждает в России идеологическое и политическое многообразие, многопартийность и определяет, что Российская Федерация - светское государство и никакая религия не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной, тоже под особой защитой. Также как вторая и девятая. Чтобы пересмотреть ее, нужно пройти сложную процедуру, созывать Конституционное Собрание и в конечном счете выходить на референдум с новой редакцией Основного Закона.

Но у нас пока нет закона о Конституционном Собрании.

Павел Крашенинников: Пока нет в нем и потребности. Для того чтобы проверить какие-то решения на соответствие с Конституцией, есть Конституционный Суд. Он справляется со своей работой, на мой взгляд, очень хорошо.

В течение двадцати лет изменения в Основной Закон, конечно, вносились: мы увеличили срок исполнения полномочий президенту и Думе, усилили контроль парламента над правительством. Делаются поправки, связанные с образованием новых субъектов Федерации и их переименованием. Это процесс постоянный. Вот сейчас высшие судебные инстанции сливаются. Безусловно, это имеет значение для самих судей. Но не для большинства граждан, их перемены не очень коснутся - суды на местах, куда граждане обращаются за защитой, и сама процедура остается.

Не сомневаюсь, что всякие идеи, как нам изменить Конституцию, и дальше будут звучать. У нас же свобода слова, гарантированная той же Конституцией. Любой человек может говорить все что хочет.

К счастью или к сожалению, не всегда это возможно.

Павел Крашенинников: Наше дело - разрабатывать правила игры. Но есть еще исполнительная власть, которая должна очень строго следовать этим правилам, а не говорить, что закон плохой и поэтому его не надо исполнять. Такие оценки от представителей власти, случается, появляются в СМИ. Где-нибудь в Англии или Германии такое было бы возможно? Полицейский, назвавший закон плохим, сразу бы потерял свое место. А у нас каждый день подобное можно услышать в разных передачах и от чиновников, и от правоохранителей. Да вы прежде хотя бы попытайтесь сделать так, чтобы нормы закона реализовалось. А будет практика - станет понятно, как изменить закон. И действительно ли нужно его менять, исходя из практики. А не на потребу дня, следуя каким-то политическим или иным целям.

Понятно, что правила игры одно, а исполнение другое. Правила мы практически выработали. Второе - надо сделать так, чтобы все соблюдали эти правила, начиная от высших эшелонов власти до домохозяйки. И естественно при этом, чтобы те, кто называется правоохранителями, имели адекватное вознаграждение и адекватную ответственность. Чтобы они отвечали достаточно жестко за то, что сами нарушают закон. Но есть такая категория, как правосознание. Вот его нужно понять на должную высоту, чтобы гражданин и сам не нарушал закон. И не давал нарушать его против себя. Но это вопрос такой, что за одно поколение его не решить.

Вы полагаете, что этому можно научиться по учебнику?

Павел Крашенинников: Я полагаю, что хотя бы основы Конституции России в школе преподавать надо. И к нам в Ассоциацию юристов России, которую я возглавляю, недавно обратился Совет законодателей, спикеры двух палат парламента Валентина Матвиенко и Сергей Нарышкин с предложением подготовить такой учебник. И вот вам свежая новость: мы создаем рабочую группу и будем готовить эти "основы" для преподавания в школе.