О деградации и крахе российской интеллигенции

Я знаю несколько известных московских интеллигентных семей с такой примерно историей. Первое образованное городское поколение - послереволюционные выходцы из русских деревень или еврейских местечек, коммунисты-идеалисты (время активной социальной жизни 20-е - 50-е годы).

Их дети - второе поколение - разочаровавшиеся в коммунизме, ставшие либералами советские «интеллигентные» обыватели (60-е - 80-е). Третье поколение - циники дельцы-бизнесмены (80-е - 00-е), лишившиеся идеальной мотивации, а значит переставшие быть интеллигентами. И, наконец, четвертое поколение (начиная с нулевых годов 21-го века) - «золотая молодежь», потерянное поколение, не имеющее ни идейных, ни даже карьерных устремлений, существующее как бы по инерции; прожигатели жизни, часто наркоманы.

Были случаи, когда подобная эволюция происходила на протяжении жизни не нескольких поколений, а одного человека. Коммунист-идеалист становился либеральным обывателем, а после краха социализма - еще и успешным бизнесменом (драматург Шатров, например).

Четыре поколения интеллигенции на пути вырождения

Первое поколение советских интеллигентов, помнящее убогость и «идиотизм» деревенско-местечковой жизни, было искренне благодарно советской власти за возможность быстро подняться с социального дна, за высшее образование, избавление от многовековой потомственной нищеты. Эта благодарность трансформировалась в почти религиозную веру в официальную коммунистическую идеологию. Поколение «истинно верующих» было готово прощать «родную власть», даже получая от нее чувствительные оплеухи.

У следующего поколения уже не было такой благодарной, априорной веры. Тут, конечно, огромную роль сыграл сталинский большой террор 37-38-х годов и антисемитская кампания конца 40-х - начала 50-х. Дети не простили обид, нанесенных советской властью их родителям. Но не только очень многие евреи и дети репрессированных потеряли веру в коммунистическую идеологию. После 20-го съезда большая часть интеллигенции постепенно отошла от коммунизма, опороченного сталинскими зверствами.

Следующее поколение интеллигенции заполнило образовавшийся идейный вакуум стяжательством и потребительством. Все это прекрасно описал Ю. Трифонов. Глебов из «Дома на Набережной» - типичный представитель поколения интеллигентов-обывателей, предавших наивные, но искренние коммунистические идеалы своих учителей. Естественно, что такие интеллигенты в будущем стали кондовыми рыночными фундаменталистами, ведь эта идеология оправдывала их приобретательскую жизненную стратегию.

Их дети видели, что отцы, по сути, карьеристы и потребители, прикрывающиеся красивыми либеральными фразами. Как часто бывает, молодое поколение довело истинные стремления родителей до логического завершения. Оно завоевывало место под солнцем, деньги и власть любой ценой, без сантиментов и интеллигентской болтовни.

Только один пример. Мой знакомый из известной либеральной, формально интеллигентной, но, по сути, глубоко обывательской семьи после окончания школы на закате застоя пошел работать мясником в гастроном. Родители были в шоке. Знакомый объяснил, что, так же, как и они, прежде всего, хочет денег, житейских благ. Но не понимает, зачем для этого долго учиться, а потом писать какие-то тухлые статьи и пудрить мозги своим студентам. Есть гораздо более простой путь. Он будет работать мясником, обвешивать покупателей, спекулировать дефицитным мясом. Т.е. делать то, чем занимаются они в своей интеллектуальной сфере. А зарабатывать при этом будет больше. Конфликт отцов и детей в этой семье был преодолен только после перестройки: и мой приятель и его родители стали успешно заниматься бизнесом. Все бы ничего, да вот несчастье, сын этого моего знакомого - наркоман...

Интеллигенция умерла. Возможна ли новая интеллигенция?

В чем дело, почему так произошло? Идейные коммунисты скажут: потому что коммунистическую идеологию отвергли. А я думаю, что дело в отсутствии у нашей интеллигенции критического мышления, в ее конформизме, привычке колебаться вместе с «линией партии», рабски воспринимать любой новый идеологический и социо-культурный мейнстрим, будь то марксизм, либерализм или консюмеризм. Каждый раз интеллигенты впитывали господствующую в обществе систему ценностей, навязанную властью или мировой модой. Господствовал коммунизм - советская интеллигенция была идейно-коммунистической. Правящая бюрократия увлеклась потреблением и потеряла идеалы - интеллигенция пошла еще дальше, став либеральной и консюмеристской.

Советские интеллигенты на всех поворотах истории выступали в роли «первых учеников» («Всех учили. Но зачем ты оказался первым учеником, скотина такая?», как писал Шварц). Деды, задрав штаны, бежали за большевиками и Лениным, а внуки с тем же рвением - за «либералами» и Чубайсом.

Они также яростно поверили в частную собственность и рынок, как их деды - в советскую власть и строительство коммунизма. Недаром заголовок последней книги одного из самых известных шестидесятников Юрия Карякина звучит так: «Смена убеждений. От ослепления к прозрению». Это слова религиозного неофита уверенного, что наконец-то «прозрел», обрел истинную веру, подлинное божественное откровение, а в действительности просто сменившего одну секту (коммунистическую) на другую (либеральную).

Каждое поколение спорит с предыдущим, пытаясь выстроить свои жизненные стратегии на отрицании его опыта. Правнукам идейных коммунистов, внукам шестидесятников, детям «героев» первичного накопления 90-х не нужен ни коммунизм, ни либерализм, ни стяжательство. Успешные родители обеспечили их материальными благами, начисто вытоптав, проституировав, дискредитировав все идеологические, творческие ценности. Вместо идей им предложили политические пиар-фальшивки и средневековое религиозное мракобесие, а вместо искусства - гельмановщину с синими носами и другой постмодернистской туфтой. Родители-либералы рассуждали об эффективности рынка, где побеждает сильнейший. А дети столкнулись с миром, где сильнейшие, т.е. КГБшники, бандиты и мегапрохиндеи из той же интеллигентской среды, держат в своих руках хвалёный свободный рынок. Советская элитарная интеллигенция успешно продала свои услуги этим самым хозяевам рынка. А ее новое поколение оказалось обреченным на пустоту и саморазрушение (достаточно вспомнить общеизвестные трагедии в семьях Гельмана, Мальгина и др.).

Представления о ценностях в обществе меняются. Последующим поколениям уже не нужно то, во что верили и чего упорно добивались предыдущие. Родители отвергли непоследовательность и лицемерие отцов-шестидесятников и возвели стяжательство в абсолют. Сейчас маятник качнулся в другую сторону. Новое поколение отвергает уже их жизненный выбор. Золотая молодежь - «тупиковая ветвь эволюции». Она некультурна, не умеет мыслить самостоятельно, ее удел - рабское следование моде, в лучшем случае хипстерство и увеличение очередными кумирами-«вождями», а чаще оргиастическое саморазрушение.

Если в России когда-нибудь возродится интеллигенция, то, скорее всего, это произойдет в провинции, в социальных низах, как во времена разночинцев, как после революции 1917-го года.

PS. Кто замещает «покойника»

Свято место пусто не бывает. Нет интеллигенции, но есть интеллектуальная поденщина, обслуживающая интересы власти и бизнеса. Я имею ввиду большинство различных политологов, политжурналистов, социологов, политконсультантов, политфилософов и прочую квазиинтеллигенцию, пораженную язвой интеллектуальной коррупции.

Профессиональный долг интеллигента - честный творческий труд. Коррумпированный интеллигент - тот, кто ради материальных благ и социальных выгод отказывается от этого долга, от идеалистических творческих задач. Когда врач за взятку помогает получить белый билет уклонисту от армии или декан небескорыстно протаскивает бездарь в ВУЗ - это бытовая коррупция. Когда человек, считающий себя интеллигентом, помогает вору или шарлатану побеждать на выборах, удерживать власть, навязывать свою волю обществу - это интеллектуальная коррупция.

Раньше интеллигенты искали материальные ресурсы для реализации собственных идей. Раскручивали разных Савв Морозовых на финансовую помощь своим идеологическим проектам и партиям. Сейчас они формулируют идеи, имитируют идеологические взгляды в соответствии с запросами заказчиков: «Чего изволите? Сегодня у нас свежую суверенную демократию подают, приправленную энергетической сверхдержавой. Ой, уже не актуально? Хорошо, другое блюдо есть: модернизация, поджаренная на инновационном масле. Что, уже никому не нужно? Заказчик умер? Ах, так! Ау, Анатолий Борисович, Михаил Дмитриевич! У нас тут европейский выбор ко столу, возрождение бизнес-свобод, борьба с «жуликами и ворами» - не желаете ли отведать?».

«Взгляды» коррумпированного интеллигента зависят, прежде всего, от того, при какой кормушке он состоит. Работает на власть - он охранитель, получил пинка - стал оппозиционером (вспомните виртуоза интеллектуальной коррупции Павловского, вырастившего в своем ФЭПе не одно поколение интеллектуалов на продажу), назначили быть левым - он социалист. Для некоторых, помимо рыночного спроса, имеет значение многолетнее позиционирование на политическом рынке: один традиционно считается патриотом, другой охранителем, третий либералом, четвертый коммунистом. Так и привыкли годами торговать каждый за своим прилавком, интересуясь только тем, как подороже сбыть свой идеологический товар.