«ТИТАНИК»

«Титаник» шел в зоне айсбергов. На капитанском мостике никого не было.

Капитан сидел в кают-компании, и проводил совещания. Дел было много: только что произошло столкновение с небольшим айсбергом. Нужно было заделать пробоину - заделали. Нужно было успокоить пассажиров - пришлось объявить войну мировым айсбергам. Еще нужно было наладить дисциплину в команде, выстроить вертикаль управления, определить зоны ответственности, а это не так просто и быстро делается. Было не до мостика со штурвалом.

А капитан туда и не рвался. Помощники капитана, называющие себя либералами, утверждали, что трогать штурвал не надо - корабль сам выплывет, да и навигатского, морского дела капитан вообще не знал. Он был выбран пассажирами, будучи до того начальником службы безопасности корабля. Поэтому он с радостью занялся борьбой с мировыми айсбергами, а управление кораблем он понимал также как и выстраивание своей предыдущей службы, вот и сидел ночи напролет в кают-компании, изучая документы, проводя бесконечные совещания, вызывая к себе того или иного члена команды. В общем, работал на износ...

Почему пассажиры выбрали этого трудолюбивого капитана? Дело в том, что, во-первых, пассажиры сами в судоходстве и навигации не разбирались и не обязаны были разбираться. Но это не главное. Главное то, что этот начальник безопасности был намного лучше предыдущего капитана, который тоже в навигации не разбирался, но постоянно хватался за штурвал, к тому же еще и пьяный. Вертеть колесом штурвала была его заветная мечта, он был в этот момент в упоении власти над такой громадиной, и потому крутил штурвалом как бог на душу положит, стараясь огромным кораблем выписывать головокружительные виражи. Когда, посадив «Титаника» на мель, он сам, поняв, что дело для него может закончиться худо, предложил в капитаны кандидатуру начальника службы безопасности, который, будучи вышколенным службистом, такое предложение воспринял не как подставу, а как высокую честь...

Как сам пьяница оказался в капитанах? О-о, этого момента тот ждал всю жизнь, ошиваясь при прежних капитанах, и дождался. Когда команда и пассажиры подняли бунт в связи с перебоями в снабжении - тут-то он и вскочил на мостик, и сказал, что он всю жизнь был демократом, и в качестве капитана интересы команды и пассажиров будет блюсти пуще всего на свете.

Выбрали, поскольку активисты, называющие себя демократами, говорили, что пассажиры должны себе сами выбирать капитана, главное, чтобы было большинством голосов. К ним прислушались, поскольку и другие активисты - враги демократов тоже так считали, но называли это большевизмом, а себя называли коммунистами. А оно вон как оказалось: не только корабль посадил на мель, еще и набрал в новую команду кого ни попадя. При нем команда начала рьяно трюмы опустошать, благо у «Титаника» они большие.

Мель чуть было всё не испортила, пассажиры с командой напряглись, но вот новый протеже пьяницы объявил своё жизненное кредо - «мочить в гальюне»! Напряглись еще больше, но вскоре оказалось, что мочить будут только того, кто против капитана. Сразу все успокоились, начали воровать еще больше. Слилась команда с пассажирами первого и второго класса, для верности назвав своё объединение «Единый Титаник», с идеологией из двух слов: «За капитана»! Это предыдущий капитан так по пьяни выразился, поднимая стопку, кратко и емко. Начали, успокоенные, всем гамузом вертеть свои дела, гулять в роскоши, развлекаться.

Нельзя сказать, что пассажиры третьего класса были так уж в стороне от этого дела - они смотрели завороженно на разгул пассажиров первого и второго классов, и мечтали попасть туда. Кому-то это даже удавалось, если он умудрился свиснуть ночью какую-нибудь рынду и выгодно её втюхать. Втюхивалась рында обычно члену команды, с которым существовала предварительная договоренность, что тот её выкупит, а капитану представит смету суммой на десять рынд. Все стороны были довольны, особенно капитан - показатели деловой активности росли, он даже поставил задачу их удвоения, т. е. вписывать в смету стоимость не десяти, а двадцати рынд. В том, что такая задача, несмотря на все трудности, будет выполнена - никто не сомневался...

Однако, в нижнем классе находились-таки пассажиры с кислыми физиономиями, которые смотрели не вверх, а вперед, и видели чем дело закончится - «Титаник» шел среди айсбергов, и на капитанском мостике никого не было. Больше всего огорчало их то, что еще до катастрофы, в которой еще можно было бы как-то спастись, за это своё видение их могли приписать к пособникам мировых айсбергов, и пристроить в мавзолей с очком...