Герметичная империя или Путин и погром

Президент России Владимир Путин за прошедшие после погромов в Бирюлеве сутки ситуацию в городе никак не прокомментировал. «Это тема московская и тема, которая, скорее, касается полиции. Это не тема президента. Это дело преступности, при чем здесь межнациональные отношения? Вам нужно обратиться в Москву на этот счет», – сказал его пресс-секретарь Дмитрий Песков в разговоре с журналом «Большой город».

А Москва молчит, понимая, что Кремль хочет загнать эту тему в резервацию, сделать проблемой отдельного субъекта. Межнациональную рознь порождают федеральное законодательство и всеобщее попустительство правоохранительных органов, но мы будем рассуждать о частной истории. Это могло произойти только в Кондопоге. Только в Сагре. Только в Пугачеве. Только на Манежной площади. Только в Ставрополье, где дерутся свои с пришлыми каждый день, а Кремль лишь меняет главу региона – за последние пять лет там сменилось четыре губернатора. Также ведет себя и столичное правительство, сжимая проблему до уровня гетто в Бирюлево, где в ближайшее время сменят районного главу и забудут о произошедшем. Овощную базу уже закрыли – дело ведь было только в ней.

Погромы в Бирюлеве и подогрев антимигрантских тем – не лучшая реклама интеграции на постсоветском пространстве, которая стала для Путина одной из главных задач. Сначала его слова в 2005-м о том, что распад Советского Союза стал «крупнейшей геополитической катастрофой ХХ века», переросли в Мюнхенскую речь. А в последние пять лет Путин достаточно активно демонстрирует, что его амбиции уже давно лежат за пределами российских границ. С 2011 года российский президент занят думами о восстановлении гегемонии России и уже не кулуарно: эта тема зазвучала в предвыборных статьях, концепциях МИДа, указах администрации президента.

В октябре 2011 года появилась статья Путина, в которой он подробно пишет о первой внешнеполитической задаче – создании Евразийского Союза из бывших советских республик. В январе 2012-го в предвыборной статье Путин говорит о России как о государстве-цивилизации: «Мы будем укреплять наше „историческое государство“, доставшееся нам от предков. Государство-цивилизацию, которое способно органично решать задачу интеграции различных этносов и конфессий», – пишет он. Объединяющее слово «цивилизация» возникнет еще раз. В декабре прошлого года МИД по указу президента разработал проект «Концепции внешней политики», в нем России отводится «уникальная, сформировавшаяся за века роль уравновешивающего фактора в международных делах и развитии мировой цивилизации». И теперь приоритетом его работы на ближайшие годы станет интеграция на постсоветском пространстве – именно это является главной внешнеполитической задачей Путина на третьем сроке. Основные объекты для работы – это СНГ, Таможенный союз, ЕврАзЭС и ОДКБ.

Через год, в феврале 2013-го, Путин еще раз заявляет, что интеграции на постсоветском пространстве «никакими окриками и одергиваниями» остановлена не будет. А неделю назад российский президент подчеркнул, что визового режима со странами СНГ вводить не стоит, так как «бывшие республики Советского Союза нужно не отталкивать, а приближать».

Главное, что показало Бирюлево, – векторы развития России у Путина и россиян уже не совпадают. Социологи постоянно фиксируют рост ксенофобских настроений, и все чаще в тройку основных проблем жители России включают мигрантов и приезжих с Кавказа. Нет, если интеграция – это Россия как гегемон и вассалы вокруг, то россияне за.

На этой шизофреничности сознания – ностальгии по СССР и неприязни к инородцам – и играют два главных российских политика: Алексей Навальный, объявивший сбор подписей за введение визового режима со странами Средней Азии и Закавказья, и Владимир Путин со своими колониальными имперскими амбициями. Почти в каждой голове россиянина живут оба персонажа – Путин и Навальный.

И пока Кремль бессмысленно выделяет дополнительные деньги на программы патриотического воспитания, которые будет размыты в бюджете Минрегионразвития и как-то там освоены в субъектах, у Навального есть все шансы перехватить повестку. Потому что у россиян – явный диссонанс в этом вопросе. Вассалы – это в любом случае хорошо: Россия великая держава, но если они снаружи, то это отлично, а если внутри и район попутали, то это плохо.

По сути, и Путин, и Навальный как основные политики современной России делают акценты на разных нюансах одной и той же проблемы. Просто первый говорит: «Мы должны расширять круг своих вассалов», а второй: «Нашим вассалам нечего делать в России, надо ввести для них визы и строго дозировать». При том, что никто из них даже не рассматривает ситуацию, когда Россия в принципе отходит от сюзерено-вассального принципа в отношении СНГ. Это понятно, как с точки зрения геополитики – сильное государство, пусть даже регионального уровня, обязано держать соседние страны под экономическим и культурным контролем, так и с прагматической точки зрения – россияне тоскуют по империи, и политик, который скажет, что соседей пора отпустить в свободное плавание и заниматься своими внутренними делами, обречен на проклятие, как Горбачев.

В пользу Навального говорит то, что сознание Путина пересекается с сознанием представителей старшего и среднего поколения. А новое поколение уже не против виз со Средней Азией и Кавказом. Но, несмотря на все противоречия, мотивация и стиль действий бирюлевских погромщиков мало чем отличаются от мотивации и стиля Путина при выстраивании взаимоотношений с соседями.

После заявления Украины о сближении с Евросоюзом советник Путина Сергей Глазьев сообщил о возможности введения визового режима. Украинские политики и медиа напрямую обвиняют Путина в том, что он считает половину их земли исконно российской. Бывший советник президента Андрей Илларионов, кстати, в интервью украинским СМИ эту мысль частично подтвердил.

И президенту, и противникам мигрантов не нравятся одни и тех же вещи – то, что вассалы забывают, на чьих территориях они живут. Может быть, надо проще выражаться и заменить слова про «интеграцию на постсоветском пространстве» на «Ты с какого района?». С «мочить в сортире» удачно же вышло.