Октябрь 1993: самоубийство советской Окуджабы

20 лет назад, 3 октября 1993 года, случилось два знаменательных события. Во-первых, многонациональная советская интеллигенция за минуту растратила весь моральный и нравственный капитал, приобретенный за годы жизни при советской власти. Полуинтеллектуалы праздничного происхождения, пытающиеся вести интеллектуальную жизнь в информационно закрытом обществе — сюжет почти что комический. Но дорисуйте сверху колоссальный аппарат подавления и уголовную статью за ЧТЕНИЕ книг («Хранение и распространение антисоветской литературы и агитации» — взяв почитать самиздат, вы в какой-то момент устаете, откладываете его на прикроватную тумбочку, и тут-то и начинается уголовно наказуемое «хранение») — и слабые попытки коллективной Окуджабы вытянуться в свет добра и знания превращаются из комедии в трагедию. Несомненно, что советские интеллигенты были людьми глупыми, откровенно наивными, нерусскими (а то и антирусскими), но семьюдесятью годами пыток и издевательств они заслужили определенный авторитет. Если уж не мозг нации, то как минимум ее совесть.

И вот, в октябре 1993 года настал идеальный момент именно для совести нации, ситуация абсолютного морального выбора, когда весь скопленный за 70 лет моральный капитал следовало потратить на разрешение охватившего новорожденное государство властного кризиса. Момент, когда настрадавшаяся за 70 лет многонациональная советская Окуджаба должна была облачиться в белые одежды, взять в руки оливковую ветвь и выйти к озлобленному, расколотому, на грани гражданской войны обществу с евангельским увещеванием.

Окуджаба и вышла. Полупьяная, в заляпанной майке-алкоголичке и с фиолетовым резиновым хером из первого московского секс-шопа заместо ветви оливы. Продрав глаза и рассмотрев ситуацию, совесть СОВЕТСКОЙ нации заорала:

— МОЧИ ИХ ВСЕХ МОЧИ ИХ ТАНКАМИ ТАНКАМИ!!

70-летний моральный капитал был протрачен в момент. И дело тут не только в том, что стрелять из танков по парламенту не очень красиво, но и в неспособности увидеть, какое общество будет построено, если применение армии с самого его рождения считается легитимным способом решения конфликтов (в менее праздничных обществах для этого устраивают выборы). Не только полная аморальность, но и полная неспособность подумать на шаг вперед: «Ну, расстреляешь ты парламент, а дальше что?».

А дальше — Путин.

Для белого человека, для русского европейца советские интеллигенты и их прямые потомки — советские либералы — перестали как дееспособный субъект национальной жизни существовать в 1993 году. Русский человек к тому же мог бы заметить, что истошный вой про «фашистов-экстремистов», которым встречают любые попытки русского народа обрести политическую субъектность (хоть в виде партии, хоть в виде митинга, хоть в виде СМИ) был рожден тогда же, в октябре 1993 года.

Весь этот дискурс «Пусть плохой, пусть Путин, но он сенью дружеских штыков защищает нас от народа-гитлера» был рожден и получил легитимность именно в 93-ем.

Это первородный грех нынешних многонациональных белоленточников, зачатых чудовищной Окуджабой от изнасилованного полутрупа европейского общества на обгорелых развалинах парламента в качестве брачного ложа. Горько! Горько!

Излишне говорить, что многонациональную азиатскую советскую Окуджабу и ее потомков в виде Дождеджабы и прочих созданий ада должна снести с лица России русская национальная европейская интеллигенция, имеющая в качестве основы своей идентичности христианскую этику личной ответственности, древнегреческую философию государства и римское право, а не «изгиб гитары желтой ты обнимаешь нежно, как здорово, что все мы здесь сегодня собрались».

Вторым следствием октября 1993 года стало принятие сверхпрезидентской Конституции РФ, с ее знаменитой «многонациональностью», «не более двух сроков подряд» (из-за какового «подряд» нами сейчас третий срок правит Путин), национальными республиками и предельно общо прописанными правами, оставляющими простор для толкования. Весь нынешний Путин был заложен именно тогда победивший Окуджабой, понятная цитата для ценителей:

CЕРГЕЙ ШАХРАЙ: «Это устойчивый миф, будто у нас конституция французская. Ужасная неправда! Мы большую часть конституции писали вдвоем с Алексеевым с чистого листа, из головы. Мы хотели отойти от классического разделения властей на судебную, исполнительную, законодательную, хотели отдельно поставить Генпрокуратуру, Счетную палату, ЦИК, уполномоченного по правам человека и ЦБ. И, что особенно важно, президента. Мы с Алексеевым в шутку называли эту модель «российским вариантом британской королевы».

И сейчас этот написанный непонятно кем (в Конституционную комиссию входило 800 человек) сборник упоительных историй нам подают как некое высшее обоснование пресловутой «многонациональности» и продолжающихся издевательств над русским народом. «Вы что, Конституцию не читали?!!» — простите, бульварной литературой не интересуюсь.

В итоге, октябрь 1993 года был странным временем: дрались коммунисты с коммунистами, а проиграли в итоге русские и Россия. Одно хорошо: интеллектуальный класс советского общества, имевший уникальный шанс стать доминирующей силой в обществе, убил себя сам, открыв дорогу для русских и интеллектуального русского национализма.

И кто только мог подумать, что чувак, расстрелявший оппозицию из танков, назначит своим преемником полковника КГБ, который окончательно узурпирует власть? Вообще не ждали! У него же были всеобщие, равные, честные демократические танки!