Кремль пригрозил коррупционерам пальцем

Россияне уже привыкли слышать о громких скандалах, связанных с коррупцией среди слуг государства. За чиновником уже давно прикрепился ярлык хапуги, обманщика и лентяя. «Наверху» достаточно активно тиражируют этот образ и любят устраивать «публичные порки» проштрафившихся работников госорганов. Понятно, что делается это для отвода глаз. А случай с удачно женившемся в 2000 году экс-министром обороны Анатолием Сердюковым лишний раз подтверждает, что «своих» Кремль не сдает.

Сегодня, 6 сентября, глава администрации президента Сергей Иванов поведал в кулуарах саммита G20 об обнаружении недостоверных данных в декларациях ряда высокопоставленных чиновников. Вполне ожидаемо, что он не стал озвучивать их имена. Тем не менее, представитель Кремля дал понять журналистам, что часть из предполагаемых нарушителей имеют отношение к силовым структурам. Иванов пообещал, что после необходимых процедур общественность узнает махинаторов в лицо. Об этом сообщает «Интерфакс».

Слова приближенного к президенту предоставили большую пищу для размышлений: затеял ли Путин чистки в правительстве и собственной администрации, или же Кремль, как обычно, дежурно отчитался о состоянии дел на фронте борьбы с коррупцией?

Обратимся к прошлогодней статистике. Декларации о своих доходах подали 1,3 миллиона чиновников. При этом надзорные ведомства проверили чуть более 200 тысяч финотчетов, а уволили в итоге лишь 322 сотрудника госорганов. Удивляет не число документов, подвергшихся ревизии, а «большое» количество выявленных нарушителей. Конечно, сложно полноценно проконтролировать денежные потоки даже 200 тысяч человек, но в тот факт, что в стране не по средствам живут лишь три сотни чиновников поверить просто невозможно.

Одна из важнейших особенностей исторического развития России — это ведущая роль бюрократии в социально-политических и экономических процессах. Даже общественный строй времен империи историки характеризуют как самодержавно-бюрократический. Несмотря на формальный абсолютизм, царь-батюшка не мог проводить те реформы, которые считал нужными.

Вспомним хотя бы неудачные либеральные потуги Александра I, а также политику его тезки, с большим трудом освободившего почти половину крестьянства. «Непоротое» поколение дворян, которые в большинстве случаев занимались госслужбой, появилось еще при Екатерине Великой. Именно на этот социальный слой гнули спины 90 процентов практически бесправного населения империи. При этом с конца XVIII века даже самым ленивым феодалам в отдельных случаях полагалось денежное пособие от государства.

Однако пика своего могущества бюрократия достигла после смерти Сталина, когда номинальный глава партии был фактически марионеткой в руках Политбюро и прочих боссов КПСС. Даже такая сильная личность, как Никита Хрущев, с треском потерпел поражение в борьбе с номенклатурой.

Ренессанс бюрократизма после краха СССР начался в 1999 году, с того момента, когда никому тогда неизвестный отставной агент КГБ и экс-сотрудник питерской мэрии Владимир Путин был назначен Ельцином главой кабмина. Премьер-министр прекрасно понимал положение дел в стране — если ни он не возьмет власть в свои руки, то балом по-прежнему будут править Березовские и ему подобные.

Что было лучше на тот момент для России — правление растащившей остатки советской промышленности олигархии или режим госмонополии, спорить сейчас, пожалуй, бессмысленно.

Путин, уже став президентом, буквально за пару лет создал управленческую вертикаль, которая, правда, начала быстро расползаться. Команда президента как бы повторила путь российских дворян, только сделала это за совсем небольшой промежуток времени. Высокопоставленные бюрократы сохранили номинальную верность главе государства, но по факту стали истинными хозяевами страны.

Сейчас мы переживаем «золотой век чиновничества». Номенклатура, а не олигархи или Путин, решают кому достанется тот или иной кусок пирога под названием природные ресурсы России; сколько денег нужно потратить на Олимпиаду и Чемпионат мира; каких подрядчиков для строительства спортивных объектов нужно выбирать; какие предприятия объединить, чтобы на деньги налогоплательщиков создать очередную госкомпанию с невнятными целями и задачами.

Уже к концу 2000-х годов воровство политической элиты достигло таких масштабов, что скрывать его от общества стало просто невозможно. Будучи президентом, несбывшаяся надежда российских либералов, Дмитрий Медведев объявляет войну коррупции, и власть в последующие годы принимает ряд мер, направленных по большей части на искоренение поверхностных признаков этой болезни.

Примечательно, что руководство страны боролось махинациями стандартным способом решения любых насущных вопросов России. Есть проблема — благодаря покорной Думе выпускаем кучу новых законов; создаем бесчисленные комитеты по контролю за их исполнением; устраиваем «публичные порки» чиновников, попавшихся на взятке от тысячи рублей и до сотен миллионов долларов; и, наконец, докладываем народу, что война с нечестными госслужащими идет полным ходом, но далека до завершения. Бюрократы борются с коррупцией — главный оксюморон России.

Тем временем, властьимущие не слишком скрывают свое положение, продолжая, несмотря на принимаемые правовые меры, переписывать нажитое «непосильным трудом» на своих жен, детей и родственников. В апреле Forbes проанализировал официальные данные о доходах крупнейших госслужащих за 2012 год и опубликовал материал, посвященный десятке богатейших чиновников.

Лидером рейтинга стал первый вице-премьер Игорь Шувалов со своей супругой-миллионершей, угодившей не так давно в громкий коррупционной скандал. Совокупный доход его семьи составил 448 миллионов рублей, из них 226 миллионов принадлежат Шувалову.

Второе место получил почти не мелькающий на публике помощник президента Юрий Трутнев с заработком более 200 миллионов рублей. Тройку бюрократов замкнул министр промышленности и торговли Денис Мантуров.

Больше всего из представленного журналом списка поражает диспропорция в доходах семьи Аркадия Дворковича, супруга которого заработала по итогам прошлого года почти 80 миллионов рублей, а сам чиновник — лишь 5 миллионов.