Юридический анализ "казуса собянинской квартиры"

С юридической точки зрения казус с квартирой Собянина достаточно прост. Если верно всё то, что стало известно (в том числе от пресс-службы самого Собянина), то налицо притворная сделка (ст. 170 ГК РФ). Притворной, как известно, именуется сделка, заключенная с намерением прикрыть другую сделку. В данном случае сделка, названная «приватизацией служебного жилья», была призвана прикрыть сделку по продаже элитной недвижимости, принадлежащей государству, по заведомо заниженной цене. (Любое сходство с обвинениями по уголовному делу «Кировлеса» является, как вы понимаете, совершенно случайным и ни на чём не основанным).

При юридическом анализе дела надо прежде всего иметь в виду, что сделка приватизации жилья - всегда безвозмездная (см. ст. 1 Закона РФ «О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации»), в то время как существенным условием сделки купли-продажи, напротив, является цена. Закон определяет приватизацию жилых помещений следующим образом: это «бесплатная передача в собственность граждан Российской Федерации на добровольной основе занимаемых ими жилых помещений в государственном и муниципальном жилищном фонде». Поскольку в случае с Собяниным были уплачены деньги (имело место встречное предоставление), то налицо именно сделка купли-продажи, а не приватизация, и согласно ГК РФ к сделке, которую стороны действительно имели виду, должны быть применены соответствующие правила. А прикрывающая её сделка приватизации является недействительной в силу ничтожности.

Переквалификация сделки в куплю-продажу не означает, что купля-продажа законна (прикрываемая сделка чаще всего незаконна, иначе зачем её прикрывать). Применяя к сделке купли-продажи соответствующие правила, мы должны будем прийти к выводу о недействительности и её самой тоже, поскольку она основана на технической оценке БТИ, никоим образом не предназначенной для подобных целей, и тем самым противоречит закону (ст.

168 ГК РФ). Соответственно, стороны недействительной сделки обязаны вернуть друг другу всё полученное по этой сделке (ст. 167 ГК РФ). Обширная судебная практика подтверждает, что сделки с явно неравноценным встречным предоставлением принято квалифицировать как притворные.

Это что касается гражданско-правовой квалификации произошедшего. Что касается его уголовно-правовых последствий (а без них по-хорошему никак), то для правильной квалификации состава преступления необходимо знать все обстоятельства дела (кто заключал сделку со стороны продавца, чья была инициатива и т.д.). Предположительные варианты – статьи 159, 160 или 201 УК РФ. По-видимому, смыслом операции (опять же – если известные факты не будут радикально опровергнуты) было присвоение разницы между действительной рыночной ценой принадлежащего государству жилого помещения и ценой его продажи (которая без всяких на то юридических оснований была исчислена на основе оценки БТИ). Ущерб, нанесённый таким способом прежнему собственнику жилого помещения - казне, составил порядка 5 миллионов долларов, или 150 миллионов рублей.

Такова строго юридическая квалификация произошедшего, sine ira et studio. Это вам, конечно, не какие-то там полтора миллиона рублей заработать на разнице между ценами продажи и перепродажи леса, масштаб не тот... Ясно одно: сделка абсолютно незаконна, но, разумеется, признана таковою в установленном порядке не будет, поскольку совершена людьми, стоящими над законом, а народ, теснящийся в своих блочно-панельных клетушках, продолжит за них голосовать. Как известно, безупречны должны быть лишь те, кто призван бороться со злом; а поскольку уже давно очевидно, что мэр Москвы бороться с каким-либо злом вовсе не призван, то быть безупречным ему незачем, и можно считать, что всё в порядке. Украли так украли. Business as usual.