Российский финансовый тупик – выход есть!

Если задать любому более-менее компетентному человеку вопрос «Чем занимается Центробанк России?» — ответ будет мгновенным и однозначным: «Борется с инфляцией!» Борьба эта ведётся в лучших традициях либерально-монетаристской школы, господствующей в российской экономике со времён покойного Гайдара, и выглядит довольно своеобразно. Центробанк всячески сжимает денежную массу.

Учётная ставка рефинансирования – это процент, под который Центробанк кредитует коммерческие банки. В России она очень высокая — 8% годовых. Надо сказать, что и эта цифра весьма символическая, потому, что Центробанк коммерческие банки почти не кредитует. Но  чтобы взвинтить до небес проценты, под которые коммерческие банки кредитуют предприятия и население, хватает и символической цифры. Из-за зажима денежной массы спрос на кредиты очень высок, предложение очень невелико, и проценты огромны.

В результате даже задекларированная цель такой политики – борьба с инфляцией – становится весьма сомнительной. Инфляцию спроса – рост цен из-за высокого спроса на товары и услуги — она действительно подавляет. Но в то же время всячески раздувает инфляцию предложения, когда цены растут не из-за повышения спроса, а из-за роста издержек производителей, хотя бы потому, что им нужно компенсировать сумасшедшие проценты по кредитам. И вообще, зажим денежной массы и взвинчивание процентов по кредитам убивает всю российскую экономику, потому, что ни один производитель такие проценты не осилит – осилить их может торгово-посреднический сектор и сектор финансовых спекуляций. Так что весьма возможно, что если бы Центробанк поменьше боролся с инфляцией такими методами, инфляцию спроса вполне компенсировало бы снижение инфляции предложения.

Что интересно – мировой гегемон, США, только предписывает подобные нормы поведения другим странам, а сам им отнюдь не следует. По части печатания ничем не обеспеченных долларов США побивают все рекорды. Нынешний директор-распорядитель Федеральной резервной системы Бен Бернанке получил прозвище «Бен-Вертолёт», потому, что однажды пошутил, что свеженапечатанные доллары можно даже сбрасывать с вертолёта, и неважно, кто их подберёт, если это всё равно приведёт к оживлению экономики. И учётная ставка рефинансирования в США… попробуйте угадать… ноль! ФРС раздаёт кредиты коммерческим банкам вообще безвозмездно. Конечно, рубль не является мировой резервной валютой, и если избыточные доллары поглощаются спросом на них во всём мире, то избыточные рубли так поглощаться не будут. Но всё же – стоит ли выполнять американские советы, если сам советчик им не следует?

А с чем ещё яростно борются Центробанк и правительство России? Правильно, с «голландской болезнью». Дело в том, что нефтедоллары приятно греют карман, но это штука довольно токсичная. При большом их вливании в экономику растёт курс национальной валюты, товары отечественных производителей в долларах становится дороже, и это снижает их конкурентоспособность как на внешних рынках, так и внутри страны. «Голландской болезнью» этот эффект назвали после того, как открытие значительных месторождений газа в 1959г. в Голландии привело не к подъёму, а к упадку – разорению немалой части промышленности из-за снижения конкурентоспособности, росту безработицы, и т.д.

Поэтому нефтедоллары стерилизуют – вкладывают их таким образом, чтобы они не давили на курс национальной валюты в сторону повышения. Скажем, в Норвегии их кладут на накопительные пенсионные счета поровну всем гражданам страны. В России на них просто скупают американские казначейские облигации с низкими процентами, но высокой надёжностью – знаменитая кудринская «кубышка». Получается идиотская ситуация, когда бедная и сильно нуждающаяся в инвестициях Россия своими деньгами кредитует экономику богатых США.

Небольшое отступление. Как на Украине с этим дела? Догадаться не трудно. Во всём плохом Украина хоть немного, но опережает Россию. На Украине учётная ставка рефинансирования не 8%, а 8,25%!

Нет ничего удивительного в том, что монетаристы в Центробанке и правительстве всю Россию уже достали. Разработку новой экономической стратегии Путин поручил уже не правительству, а противнику монетаристских взглядов Глазьеву. И в отличие от правительства, объявляющего рост российской экономики больше 3% в год невозможным, Глазьев предполагает рост 6-8% даже посреди мирового кризиса. Но не очень понятно, как программу Глазьева будет выполнять правительство, придерживающееся совершенно противоположных взглядов. С Центробанка уже убрали фанатичного монетариста Игнатьева, а его преемница Эльвира Набиуллина провозгласила главной целью Центробанка не борьбу с инфляцией, а стимулирование экономического роста.

Но пока что она не сделала для этого никаких практических шагов – даже учётную ставку рефинансирования не снизила.

Пожалуй, неплохим выходом для российской экономики было бы просто прекращение фанатичной борьбы с инфляцией и «голландской болезнью» и направление более значительных средств в реальный сектор, о чём говорит тот же Глазьев. Обсуждаются механизмы прямых государственных инвестиций, в обход Центробанка и коммерческих банков, в высокотехнологичные отрасли, которые могут стать прорывными и позволят России в каких-то областях даже не догнать, а «срезать угол» и обогнать развитые страны. Для этого предполагается создать мощные государственные инвестиционные фонды. Но существует и более радикальный выход, позволяющий направить огромные средства в реальный сектор, не вызывая инфляции и «голландской болезни».

Для начала вспомним, что до 1987 года советские безналичные рубли нельзя было обналичивать – они могли использоваться только для взаиморасчётов между предприятиями. Собственно, развал советской экономики при Горбачёве начался как раз с разрешения обналичивать безналичные рубли, из-за чего исчезли из магазинов многие товары первой необходимости и началась скрытая инфляция. Конечно, это плановая экономика, не имеющая никакого отношения к современной российской. Просто запомним, что бывают такие финансовые инструменты – деньги с ограниченной областью применения. Использовать их для взаиморасчётов между предприятиями можно, а отоварить на потребительском рынке – нет.

Теперь рассмотрим пример из рыночной экономики. В Германии в 1933 году 4 больших компании с рейтингом АА – «Krupp», «Siemens»,   «Gutehoffnungshütte» и «Rheinmetall» учредили Металлургическое общество MEFO, которое металлургией не занималось, а было чисто финансовой компанией, выпускавшей векселя MEFO под 4% годовых, поручителем по которым выступало государство. Собственно, MEFO было, скорее, государственной организацией, поскольку его правление состояло из представителей Рейхсбанка и военного министерства. Векселя были самым дешёвым по выплачиваемым процентам заимствованием в условиях полного отсутствия резервов. Направлялись в основном на расчёты с военно-промышленным комплексом. А отоварить их на потребительском рынке тоже было невозможно. Векселя печатались в гигантских масштабах – с 1933 по 1939 год ими было профинансировано 45% военных расходов и порядка 20% госбюджета в целом. И при сумасшедших бюджетных расходах, инфляция в Германии была довольно умеренной. Запомним и это – деньги и ценные бумаги с ограниченной областью применения не вызывают инфляционного давления на экономику.

Но MEFO – это был экстремальный способ заимствования в условиях отсутствия резервов. России это совершенно не нужно – у неё есть сотни миллиардов нефтедолларов, на которые сейчас бездарнейшим образом скупаются американские облигации. Таким образом, если хотя бы в объёме нефтедолларовых поступлений выпустить ценные бумаги, которые можно использовать для инвестиций и взаиморасчётов между предприятиями, но нельзя отоварить на потребительском рынке – гарантировать такие ценные бумаги государство может даже не рублями, а долларами, что, безусловно, повысит доверие к ним. Для этого достаточно не скупать американские казначейки, а держать нефтедоллары в Центробанке. Чтобы избежать их отоварки на потребительском рынке за границей и не стимулировать импорт заграничных товаров в Россию, их свободный обмен на доллары придётся ограничить предприятиями, закупающими за границей технологии, производственное оборудование и комплектующие. Конечно, ловкий импортёр сможет выдать за комплектующие готовую продукцию, и коррупция вокруг этого возникнет очень большая, но по сравнению с выгодами, которые можно получить от этого финансового инструмента – это приемлемые издержки. А ещё в достаточно большом объёме можно выпускать аналогичные ценные бумаги, гарантированные рублями. Чтобы придать этим бумагам высочайшую ликвидность, правительству достаточно принимать ими налоговые платежи.

Таким образом, ценные бумаги с ограниченной областью применения позволяют стерилизовать нефтедоллары, в полном объёме используя их для инвестиций в реальный сектор, и утопить российскую экономику в дешёвых кредитах, которые сможет осилить промышленность, что даст огромный толчок её развитию. Но это, конечно, можно будет делать только не при нынешнем российском правительстве.