Проект PRISM: США следили не только за иностранцами

Признание властями США существования глобально-сетевого шпионского проекта PRISM естественным образом привело к обоснованию его необходимости. Ради чего перлюстрировалась электронная переписка и прослушивались телефонные переговоры миллионов людей? Абстрактно-пафосный ответ «Ради национальной безопасности Америки и счастья всего человечества» - штука, конечно, универсальная. Но разоблачения вездесущей подсматривающей PRISM-ы отличаются конкретикой. Кто, когда и каким образом кого прослушивал, какая IT-компания получила специальное решение секретного суда, а какая решила дружить со спецслужбами заранее, без формализованных решений и т.п. Стало быть, и парировать обвинения в сетевом шпионаже следует по возможности конкретно и наглядно.

У ЦРУ с АНБ такая публичная полемика пока что не очень получалась. Слов нет, тяжело конкурировать с Guardian и Washington Post в публицистической убедительности. Это ведь получается игра на чужом поле, баталия по журналистским правилам. Вот если бы акулы пера вздумали соревноваться со спецслужбами в деле установки прослушивающих «жучков», вербовке агентов, в подбрасывании компроматов или в хакерских атаках – все шансы были бы на стороне государственных организаций. А вот со словесной аргументацией важности и нужности PRISM целых две недели (с 6 по 20 июня с.г.) дело обстояло из рук вон плохо.

Вроде и двойной руководитель АНБ и US Cyber Command генерал К. Александер в Сенате выступил. И бывший вице-президент США Д. Чейни общественность в легкомысленном недоверии упрекнул. И действующий президент Б. Обама в интервью сего проекта коснулся и подчеркнул его конституционность. Но все это как-то отвлеченно, блекло, неинтересно. Неубедительно, в общем. Скажем, тот же К. Александер на сенатских слушаниях заявил о «…множестве предотвращенных терактов…в результате действия программы PRISM…» Да вот только назвать хотя бы одно неосуществленное злодейство отказался, ибо враг не дремлет, а секретность должна быть на высоте.

Порочный круг  унылых обоснований кибернетического соглядатайства разорвал высокопоставленный представитель другой силовой структуры Америки. Заместитель директора ФБР Ш. Джойс выступил с заявлением о конкретной пользе от проекта PRISM в виде более чем 50 (пятидесяти) пресеченных спецслужбами террористических актов. И даже назвал 2 (два) конкретных примера такого «пресечения».

Видимо, наиболее ярких:

Во-первых, это план жителя города Канзас-Сити по взрыву нью-йоркской фондовой биржи в сговоре с неким гражданином Йемена. Во-вторых, это финансовая помощь некого гражданина города Сан-Диего сомалийским террористическим группировкам. Других подробностей успехов американской контрразведки Ш. Джойс не привел. В принципе, и этих-то достаточно.

Дело в том, что до откровений Ш. Джойса проект PRISM провозглашался механизмом для сугубо внешнего пользования. Формально он был легитимен в силу того, что американские законы позволяют АНБ и прочим ЦРУ следить и прослушивать иностранцев, но не американцев. Более того, если злонамеренный иностранец пересечет границу США, то все получаемые о нем шпионские данные следует стереть незамедлительно – ведь он въехал в цитадель мировой свободы и хоть в чем-то приблизился к правам граждан США на несокрушимость частной жизни.

В запале поисков достойных аргументов заместитель директора ФБР Ш. Джойс растоптал сию официальную версию и прямо сказал, что американские спецслужбы прослушивали и отслеживали «…жителей Канзас-Сити и Сан-Диего…» Да, подобные оперативные методы входит в компетенцию ФБР. Беда в том, что в провозглашаемую компетенцию PRISM они никак не входят. Так что факт слежки за гражданами США и иностранцами на американской территории не какой-то там ренегат Сноуден разгласил, а признал высокопоставленный чиновник ФБР.

Дополнительный интерес вызывает сопоставление откровений Ш. Джойса и К. Александера касательно техники прослушки международных телефонных переговоров. Как объяснял сенаторам руководитель АНБ & US Cyber Command, его подопечные отслеживают всё, кроме самого содержания разговора. То есть место и дату звонка, его длительность, интенсивность и частоту «созваниваний» - а вот суть беседы подслушивать по закону ну никак нельзя. Теперь представим, как по техническим подробностям звонка из Канзас-Сити в Йемен можно вычислить, что речь в нем идет о бомбе в здании, к примеру, нью-йоркской биржи? По длительности в миллисекундах, что ли?

Была в русской классике одна унтер-офицерская вдова со склонностью к самоистязаниям. Надо полагать, в заокеанских спецслужбах сия достойная дама сделала бы неплохую карьеру. Как минимум до заместителя руководителя Федерального Бюро Расследований, если не выше.