Навальный считает обвинения по "делу Кировлеса" абсурдными

или ту же Транснефть, или Роснефть, на бензоколонках которой менеджеры пиз@или бензин.

Недавно шведский профессор Андерс Ослунд, некогда консультант российского правительства реформаторов и видный специалист по восточноевропейской экономике, сделал заявление: «Ни одна крупная компания в мире не управляется так плохо, как контролируемая российским государством газовая компания «Газпром».

Повод для такой уничтожающей оценки — четырехкратное падение капитализации «Газпрома» с 2008 года. Теперь компания оценивается менее чем в 2,5 годовых прибылей за 2012 год — и вправду невероятно дешево. Как менеджмент «Газпрома» этого добился? Ослунд отвечает: ему, менеджменту, присущи крайняя степень инертности, нежелание воспринимать новую информацию, коррупция и невероятное высокомерие. Поэтому он прозевал две революции — появление гигантской индустрии сжиженного газа и рост добычи газа сланцевого — и не смог даже привести свои цены в соответствие с новым состоянием глобального спроса. В результате у него слишком много газа, гораздо больше, чем он может продать. Снижая добычу, «Газпром» за огромные деньги строит лишние трубопроводы и вообще «уничтожает стоимость», ...

Всякий, кто знаком с историей «Газпрома», может возразить Ослунду: все эти рассуждения имеют смысл, только если рассматривать «Газпром» как корпорацию.

Но он никогда ей не был. И за годы путинского правления, когда много говорили об эффективности госкомпаний, так ей и не стал. Он гигантское малое семейное предприятие. И управляется, и развивается он исключительно в интересах контролирующей его семьи — российской властной элиты.

В «Газпроме» работает полпроцента экономически активного населения России — чуть больше 400 000 человек, и при этом в 2011 году, когда он показал рекордную прибыль — $44 млрд, он принес стране примерно 5% доходов консолидированного бюджета в виде налогов и дивидендов. С этой точки зрения «Газпром», конечно, мегаэффективен, но если эти доходы упадут, Россия не перевернется вверх брюхом. А если они вырастут даже вдвое, Россия не станет заметно более богатой страной. Быть дойной коровой для бюджета — не главная функция «Газпрома».

Во-первых, он инфраструктурный хребет семейного хозяйства.

Дмитрий Медведев недавно объяснил, почему «Газпром» не раздробили на несколько более эффективных компаний, не разрушили его трубопроводную и экспортную монополии. «Вы знаете, — сказал Медведев, — что бы кто ни говорил, [это] в известной степени позволило сохранить даже управляемость самой страны. Потому что, представим себе, разрезали бы «Газпром», даже исходя из умных концепций, на несколько частей, раздробили бы, в какой-то момент где-нибудь на северах полыхнуло бы что-нибудь, произошел бы взрыв, еще что-то… Начали бы искать того, кто за это отвечает, и не смогли бы найти. Заморозили бы город, я уж не говорю про экономические последствия».

Во-вторых, он семейный банковский счет.

Рем Вяхирев, возглавлявший «Газпром» в 1990-е, в своем последнем интервью, данном российскому Forbes, говорил: «У «Газпрома» благодаря Европе деньги появились. И за ними сразу очередь выстроилась: налоги начали платить, зарплата пошла, что-то еще на строительство оставалось. И государство из нас выдирало постоянно. Все денег просили — и пограничники, и генералы. Все у меня в друзьях тогда...

Сейчас компания тоже выполняет такого рода «государственные задачи», когда это требуется. Поддержка питерского «Зенита», например, из таких. На первый взгляд кажется, что и газпромовское ценообразование, которое так беспокоит Евросоюз, — отражение этих задач. Путин практически открыто объявил об этом, когда сразу после начала европейского антимонопольного расследования подписал указ, по которому «Газпром» не имеет права менять цены в своих контрактах без разрешения правительства России. Путин как бы говорит европейцам: хотите других цен — имейте дело со мной.

Используя данные World Oil and Gas Review — ежегодного отчета, публикуемого компанией ENI, — я выяснил, что чем выше зависимость страны от российского газа, тем больше берет с нее «Газпром». Коэффициент корреляции между долей российского газа в потреблении страны и ценой — 0,55, что свидетельствует о явной взаимосвязи между доминирующим положением «Газпрома» на рынке и его способностью стрясти с покупателя дополнительные деньги.

Ослунд написал, что зависимость Европы от российского газа за последние годы...

Чтобы что-то на нее (душу) брать, ее сначало нужно заиметь