Немецкий пастор стал миллионером в тверской глуши

Приехав в Россию, проповедник поселился средь вековых лесов, основал там общину и взялся поднимать сельское хозяйство.

Убойный электрик и баптист-проповедник

- Меня ножом в сердце ударили, по пьяни, прямо вот сюда, - тычет пальцем в левую грудину седовласый фермер Юрий Тукалевский, он же немецкий пастор-баптист. – Я и сам пьяный был, пошел спать, на пути – мужик-собутыльник, вот он меня, с дури, и тыкнул, - вздыхает пастор. – После этого моя жизнь резко изменилась...

Вокруг нас – глухие, дремучие, первобытные торопецкие леса, окружившие деревушку Бончарово. Мы в 400 километрах от Твери, почти в 600 – от Москвы, практически на границе с Новгородской областью. В годы Великой Отечественной здесь партизанили и успешно били немцев местные могучие мужи. Теперь, 68 лет спустя, немцы здесь спасают от пьянства и безысходности русских мужиков.

- В деревне ситуация критическая – вообще все брошено, и в моральном отношении и в материальном, - пастор Юрий откровенно смотрит на меня, трет виски и вгрызается мощными фермерскими пальцами в седины. - Народ не хочет революции, не хочет бунта, он, скрипя зубами, терпит. Страдает ужасно. И пьет.

Чуть больше двадцати лет назад Юрий, вместе с семьей, жил в Казахстане. Работал электромонтером. Ремонтировал отсосы в роддомовском абортарии и очень от этого страдал.

- Этот отсос применяют при удалении плода. Ну меня и начала совесть мучить – вроде как младенцев помогаю убивать, ремонтируя этот агрегат... Ушел я оттуда, не выдержал... Я понял, что играл в жизнь, но игра эта была опасной, понял, что жил по воле дьявола. А потом Богом мне был открыт внутренний мир и я понял, что был человеком обманутым, что дьявол дергал меня через различные желания, похоти, а я как бы шел на убой.

И электрик Юрий стал другим человеком. Сначала бегал, просил прощения у всех, кого обидел, деньги возвращал, у кого занимал. Бросил пить и курить. А потом подался в проповедники-баптисты. Два года только этим и занимался – читал проповеди и страдал от непонимания.

Грянули 90-е, развал Союза, и поволжский немец Юрий Ильич, заброшенный судьбою в Казахстан, вместе с семьей и друзьями, помахал рукой целинным краям и перебрался в Россию. Приключения или настоящая жизнь для пастыря только начинались.

Дом продал – деревню купил

В Торопецкую глушь семья Тукалевских (глава семейства, его жена, семеро детей и сестра) перебрались, как сами говорят и верят, по воле Божией в 1992 году. Через старых знакомых узнали о деревеньке Бончарово, о том, что это село скорее мертво, чем живо, и поняли, что это - то самое место, где они будут строить новую жизнь.

- Здесь мне пришлось полностью с нуля начинать жизнь. За мной поехали люди, я был лидер. Конечно же на меня свалилось бремя естественных забот, - фермер-пастор ведет меня по пыльной дороге, мимо пруда, березок, телят, барашков и местного мужика с фингалом во все лицо.

Деньги? Деньги были. Продали свой дом в Казахстане за солидную, по тем временам, сумму - 550 тысяч рублей (доллар тогда стоил 64 копейки).

- Дом остался от тети по завещанию, - поясняет правая рука и родная сестра фермера, Мария Ильинична.

Вместе с семейством тукалевских в российскую действительность решили окунуться еще несколько семей – всего человек 20, все «поволжские немцы» и последователи Юрия-проповедника.

- Ютились мы сначала в старенькой, полуразрушенной школе, потом уже обустроились, как положено, - вспоминают члены общины, недоверчиво косясь на меня и стараясь не вступать в контакт, - главный здесь пастор, ему и ответ держать.

- Странными они нам сначала показались, - шепчет мне местная фельдшерица Зоя Владимировна. – У одного из детей однажды температура была под 40, я им про таблетки говорю, а они в ответ – клюквой вылечим. Лекарства не любят очень. А потом мы привыкли к ним, люди-то хорошие, делом занимаются, нашим мужикам да бабам работу дают, добрые...

Община немцев, недолго думая, выкупила в Бончарово все хозяйственные постройки - три фермы (без скота) и землю – 250 гектар. Вскоре в общине появились угрюмые люди – три уголовника Паша, Гриша и Саша. С ними Юрий Тукалевский познакомился еще в Казахстане, на зоне строгого режима, куда тоже приходил проповедовать.

- Когда они освободились, я их позвал к себе, - вздыхает. - Моя ошибка была, что я их сюда привез. Их нельзя было вместе собирать, натуры у них... Ну сами понимаете, люди сидели за убийства... Они меня на испуг пытались брать, «на медведя списать», типа того, что убьем... В общем они все уехали.

Как пастырь с Солнцевской братвой разбирался

Пастырь тем временем, действовал все увереннее и вскоре, по сути, стал хозяином на селе. Открыл в райцентре несколько магазинов, вместе с родней занялся грузоперевозками («Дело было сверхприбыльным» - щурится он), прикупил пекарню, продавал корма для животноводов по всей России.

Но, главное, нашел ту самую золотоносную жилу в нашем сельском, богом забытом хозяйстве, которую ищут, но не могут нащупать многие фермеры. Мясная и молочная переработка. Колбаса, копчености. Полуфабрикаты, творог, кефир, йогурты... В Бончарово запахло деньгами... И, вскоре, здесь появились бандиты.

- Сначала пришли два «шкафа», здоровенных парня, мы таких «кепочниками» тогда называли, - недовольно вспоминает фермер, а потом оживляется. - Хотели взять с меня 260 миллионов рублей, это сумасшедшая сумма была. Пришлось обращаться в РУБОП, к знакомым.

Оттуда бандитам позвонили, угомонили, - уже смеется проповедник.

За 20 лет проповедник стал хозяином на деревне
Фото: Алексей КОСОРУКОВ

- И больше никто не доставал?

- Ну почему же... Сталкивался с Солнцевской группировкой. Они мне все свою "крышу" предлагали, допекли меня...

- Здесь, в Торопецкой глуши, и Солнцевские?

- А ты как думаешь? Они везде в России были, у них повсюду «филиалы».

- Неужто и от них отвертелись?

- Они меня на «стрелку» в Подмосковье вызвали. Я приехал. А тогда, в 90-е, в России, в связи с войной на Кавказе, повсюду усиление было, документы у всех подряд проверяли. И вот выхожу я из машины, они выходят из своих (приехали на двух), и вдруг – милицейский УАЗик подлетает, а из него – два сержантика с автоматами наперевес. Документы у нас спрашивают, а я, и один бандит, без паспортов оказались. Нас и задержали.

- Стали, значит, друзьями по несчастью.

- Да нет, откупились. Только вот бандит этот, с перепугу, сержанту 100 долларов сунул, а надо было 100 рублей. Злился потом.

- На том «вопрос и порешали», разошлись как в море корабли?

- Нет, я с ними, с этими ребятами, побеседовал. Знаю ведь как с такими говорить надо – опыт общения с такими людьми получил. Когда на зоне проповедовал... В общем – верьте – не верьте – отстали они от меня. Езжай, говорят, Юрий Ильич, мы тебя трогать не будем. Так и вышло, больше ко мне никто не «подкатывал».

Что немцу хорошо...

- Вот этот цех по мясной переработке обошелся мне в миллион долларов, - гладит рукой стены бывшей фермы, а ныне – местного Эльдорадо Юрий Ильич. – А вон тот, цех, где мы перерабатываем «молочку» - в полтора миллиона долларов, - фермер показывает на одноэтажное белоснежное здание.

На него работает 80 человек. Годовой объем продаж – 80 миллионов рублей. Говорит, что львиная доля прибыли уходит на уплату по кредитам.

На фермера-пастора работают 80 человек
Фото: Алексей КОСОРУКОВ

- У нас есть база, переработка. Мы можем вокруг себя сконцентрировать людей. личные подсобные хозяйства, малые формы собственности, в том числе и так называемое фермерство. Нужны кооперативные объединения, которые будут заниматься вкупе производством, переработкой и реализацией продукции. Но здесь без господдержки не обойтись. Нужно долгосрочное и, не смейтесь, беззалоговое кредитование. Тогда и выберется из ямы сельское хозяйство. А сейчас современный фермер - он никто!

Мы уезжали из Бончарово, минуя дома по смешным вдали от столицы ценам - 350 тысяч рублей каждый с 10 сотками земли впридачу, минуя мужиков с фингалами, которые батрачат на валке леса, минуя детвору, которая спешила на проповедь пастора в здание бывшей школы, и я думал, а может то, что немцу хорошо, то и русскому на пользу?

P.S. рядом с Бончарово стоит деревенька Красноселье, с прекрасной, ухоженной, древней церковью Архангела Михаила. Местный священник, отец Андрей, как и его сосед-пастор тоже пытался побороть в русских селянах тягу к пьянству и прозябанию. Несколько лет назад открыл рядом с церковью свою лесопилку. Набрал мужиков, дело пошло, но... Эксперимент не удался.

- Пьют все, батюшка их и увольняет, у него сейчас всего четыре человека работают, да и то неясно – надолго ли, - крестьянка Надежда разводит руками и указует перстом в сторону лесопилки.

В церкви отца Андрея не оказалось – выяснилось, что он на несколько дней убыл по делам. Подъехали к лесопилке и видим – здоровый мужик тщательно выбирает из аккуратно сложенных бревен одно, взваливает его на плечо и тащит к себе в огород. Пока батюшка не видит...

Так и живут: днем работа, вечером - молитва

Комментарий экономиста

Олег ЧЕРНИКИН, кандидат экономических наук, доцент кафедры экономики и управления производством Тверского государственного университета:

- Для того, чтобы возродить сельское хозяйство России не надо изобретать велосипед, а перенимать опыт европейских стран. Первое: в нашей стране самый большой барьер для фермеров – величина кредитной ставки – порядка 8% (это льготная ставка). Надо снизить величину процентной ставки по кредиту – до 2-3% как в Европе.

Второе – доступность кредитов. Наши банки требуют ликвидный залог у крестьян, которые просто не могут его предоставить. У них слишком изношены производственные фонды и нет имущества, годного для залога. Поэтому необходимо разработать механизм, при котором государство брало бы на себя риски, в случае если фермер не может предоставить залог для обеспечения кредита.

Третье, одна из основных проблем – сбыт продукции. Во всех европейских странах существует кооперация в этой сфере, фермер действует не один, он входит в группу производителей, которые имеют вес, могут диктовать свои условия и цены розничным сетям. У нас же этого нет. Более того переработчики приобретают у крестьян продукцию по просто таки грабительским ставкам.

Четвертое: во всем мире существует огромная прямая поддержка сельского хозяйства со стороны государства в виде дотаций и иных субсидий. У нас эта поддержка недостаточно развита. Поэтому сейчас, по некоторым экспертным оценкам, по уровню поддержки сельского хозяйства мы отстаем от развитых стран минимум в пять раз.