Политическая аккуратность спасет Эрмитаж

В противостоянии между Москвой и Петербургом относительно коллекции Эрмитажа и еще ряда "спорных" сокровищ победит, скорее всего, Северная столица. В Смольном сидят аккуратные люди, которые на фоне общественного недовольства не захотят скандалов. Так считает историк и общественный деятель Лев Лурье.

До 3 июня должен был решен вопрос о целесообразности воссоздания в Москве Государственного музея нового западного (современного) искусства, одним из столпов которого может стать уникальная коллекция французской живописи конца XIX — начала XX века, собранная московскими купцами Морозовым и Щукиным и в настоящее время хранящаяся в Государственном Эрмитаже. Премьер РФ Дмитрий Медведев поручил министру культуры Владимиру Мединскому и Союзу музеев России именно до этой даты окончательно определиться с судьбой будущего музея и с тем, будет ли коллекция передана Эрмитажем коллегам из Москвы.

Напомним, с предложением о создании такого музея в ходе "прямой линии" с президентом Владимиром Путиным выступила директор музея изобразительных искусств им. Пушкина Ирина Антонова. В ответ на это директор Эрмитажа Михаил Пиотровский заявил, что все картины, о которых она говорила, получены в обмен на экспонаты, переданные ранее в музей Пушкина. И достаточно однозначно выразил свое категорическое несогласие с таким предложением.

Сроки были названы на официальном сайте правительства страны сегодня, 14 мая. Между тем скандал с так называемой музейной "реституцией" разгорелся еще до майских праздников и успел собрать почти 14 тыс. подписей петербуржцев, выступающих категорически против столичной экспансии. Сегодня за Эрмитаж вступились даже фанаты "Зенита", простодушно поставившие в один ряд петербургских ценностей и свой сине-бело-голубой клуб, и Эрмитаж. Впрочем, спасибо и на этом.

Инициировал "битву" за Эрмитаж известный петербургский историк, писатель, журналист Лев Лурье. В интервью "Росбалту" он выразил надежду, что петербуржцам удастся отстоять Эрмитаж. "Решения по импрессионистам принято не будет, это сегодня уже видно из реакции Смольного. Накануне вице-губернатор Василий Кичеджи однозначно дал понять, что город решительно поддержит Эрмитаж. Это согласованная позиция властей вне зависимости от политических и эстетических взглядов", — считает Лев Лурье.

По мнению историка, сейчас в Смольном сидят достаточно аккуратные люди, которые дают отчет происходящему. "За Ириной Антоновой стоит не Владимир Путин, Игорь Сечин или Сергей Иванов, а министр культуры Владимир Мединский. А в номенклатурном мире по-прежнему существует четкая иерархия, согласно которой губернатор Георгий Полтавченко (как прежде секретарь Ленинградского горкома партии, например) стоит гораздо выше министра культуры, — уверен Лурье. — Соответственно, по их этике лезть поперек батьки в пекло и плести какие-то интриги, не получив одобрения местной власти, просто неприлично. Поэтому ситуация, я надеюсь, сегодня выглядит уже достаточно однозначной".

По мнению наблюдателей, не случаен и нынешний скандал с еще одним столичным притязанием — попыткой отобрать у Петербурга Российский институт истории искусств . Как не случайно и огромное общественное негодование, которое вызвала еще одна "экспансия".

"Если я прав, и все дело в Мединском, то, я полагаю, ему неоднозначно намекнули: все, от ворот поворот. Мединский — человек Владислава Суркова. Где Сурков сейчас, известно. Так что я не думаю, что положение Мединского крепкое", — замечает Лев Лурье.

Между тем даже достаточно искушенная публика не понимает, какую роль в данном противостоянии играет сама Ирина Антонова — известный и уважаемый человек. И насколько вообще этична подобная дележка пирога не просто между творческими деятелями, но людьми, выдающимися во всех отношениях — руководителями двух ведущих музеев страны, Европы и мира.

"Этика музейных работников часто не выдерживает никакой критики, это отдельная тема для исследования, — считает Лурье. — Споры вокруг музейного имущества идут постоянно. Что отняли у Гатчины и отдали в Эрмитаж, скажем. А что потерял Ораниенбаум, зато приобрел какой-то другой музей… Да что говорить: коллекции всех провинциальных музеев России составлены из сокровищниц Русского музея и Третьяковской галереи. Что касается нашей коллекции, о которой сейчас идет спор, то она действительно до 1948-го года образовывала отдельный музей, а затем была распределена по решению тогдашнего политического руководства между Эрмитажем и Государственным музеем изобразительных искусств им. Пушкина. Почему? Резоны были всякие. Может быть, в музее им. Пушкина тогда не было каких-то определенных специалистов, и коллекцию просто отдали в хорошие руки… А что касается Ирины Антоновой, то она всю жизнь этого добивалась, и ее позиция абсолютно последовательна. Просто именно сейчас так сложилось, что ей позволили выступить перед такой аудиторией".

По мнению специалистов, если уж действительно начинать "ядерную реакцию" и передавать музеям все когда-то бывшие в их коллекции сокровища, то можно всем и все раздать, включая, например, Медного всадника или Янтарную комнату. Ведь и на них, вероятно, найдутся "законные держатели".

Несмотря на очевидный политический подтекст возможной победы, Лев Лурье тем не менее убежден, что политические решения напрямую зависят от активной позиции граждан.

"Если бы не общественное мнение, не эти подписи, власти бы не поняли и не оценили политических последствий этого решения. Но общественное мнение в который раз достаточно убедительно доказывает, что все-таки должны быть пределы, — говорит Лурье. — История с коллекцией импрессионистов, с Российским институтом истории искусств, с некоторыми вузами абсолютно сходна с нашумевшим скандалом вокруг 31-й городской больницей, которую нынешней зимой столичные власти также пожелали "приватизировать" под свои нужды. Но народ взбунтовался — и власть скрепя сердце услышала. Это, в какой-то степени, нормальная нынешняя демократия. Сегодня мы переходим к формам площадной демократии, и это хорошо. Народ долго кричал, что мы не хотим башни "Газпрома". Выводы были сделаны. Власть (по крайней мере, в Смольном) не любит скандалов на пустом в общем-то месте, и если голос народа достаточно звучен, чиновники все-таки стараются принимать адекватные решения. Поэтому каждая подпись и каждый голос имеют значение".

Между тем, несмотря на оптимизм Льва Лурье, решение так и не принято. Буквально выбитое общественностью письменное подтверждение оставить в покое 31-ю больницу формально вроде бы действует, однако медики до сих пор живут как на пороховой бочке, опасаясь, что власть передумает.

Представитель Минкульта накануне вроде бы поклялся, что никто не будет перепрофилировать Российский институт истории искусств. Но ученые, как и врачи, тоже не верят и требуют письменных подтверждений. В истории с сокровищами Эрмитажа ситуация повторяется. Но так хочется, чтобы Лев Лурье был все-таки прав.