Кто нарушил закон сохранения энергетики?

Главная спарринг-вывеска последнего года - «власть vs оппозиция», безусловно, задвинула на задворки общественной дискуссии доминировавшее 10 лет противостояние между силовиками и либералами.

И это к лучшему: в реальной экономической политике лучше разбираться без привязки к ярлыкам, анализируя реальные последствия любых конфликтов. В особенности тех, которые по инерции воспринимаются как в первую очередь кулуарные. Например, противостояние Аркадия Дворковича и Игоря Сечина, каждый из которых имеет свой взгляд на будущее российской энергетики.

Напомним, что существование сразу двух комиссий по ТЭКу, возглавляемых как раз Дворковичем и Сечиным, - наиболее явное свидетельство существования параллельных «центров силы», борющихся не за влияние на экономическую политику как таковую, а за конкретные рынки и активы.

В течение прошлого лета мы наблюдали затяжную позиционную борьбу, призом в которой были 40% акций «Иркутскэнерго», принадлежащие до настоящего момента государственному «Интер РАО».

Напомним, «Иркутскэнерго» - крупная энергетическая компания, контролирующая все три действующие гидроэлектростанции Ангарского каскада ГЭС: Иркутскую, Братскую и Усть-Илимскую суммарной мощностью 9017,4 МВт. В ее капитал входит не только государство, но и частный бизнес: половиной акций (50,19%) владеет структура Олега Дерипаски «ЕвроСибЭнерго».

Можно, конечно, сказать, что речь шла о стратегии «большой приватизации»: мол, сечинские «силовики» хотят профанировать идею, предлагая приобрести госдолю в «Иркутскэнерго» государственному же «Роснефтегазу», а группирующиеся вокруг Дворковича правительственные либералы подобному сценарию противостоят. Критическая рецензия на подобную черно-белую картину была дана еще в № 96 «Новой газеты» за 2012 г.: экономист Олег Буклемишев убедительно доказал, что альтернативный «сечинскому» сценарий не исключает покупки государственных активов государственными компаниями за государственные деньги. За прошедшие полгода «Новая» провела собственное исследование, которое не просто подтвердило правоту нашего автора, но и позволило понять, какие перспективы открывает рядовая «приватизационная» сделка.

Судьба миллиардов

Итак, по «сценарию Сечина», 40% акций «Иркутскэнерго» были только частью активов, которые должен был приобрести «Роснефтегаз» в гидроэнергетике (на его балансе находятся крупные пакеты акций «Газпрома» и «Роснефти», а также живые деньги, накопленные из отчисляемых ими дивидендов). Предполагалось, что холдинг на свои средства выкупит 40-процентную госдолю в «Иркутскэнерго», а потом передаст этот пакет крупнейшему государственному оператору в электроэнергетике «РусГидро» в обмен на вхождение в его капитал. Таким образом «Роснефтегаз» хотел стать акционером «РусГидро», не затрачивая на этот процесс бюджетные деньги.

Однако Аркадию Дворковичу, курирующему в правительстве ТЭК, в течение лета удалось настоять на другом сценарии: государство изымет часть накопленных «Роснефтегазом» дивидендов в бюджет, а бюджет даст деньги компании «РусГидро». С тем расчетом, что на эти средства «РусГидро» в том числе выкупит и пакет «Иркутскэнерго».

Итоговое решение, утвержденное президентом, получилось «нейтральным»: «заначку» «Роснефтегаза» (в размере 50 млрд рублей) действительно решили изъять через бюджет в пользу «РусГидро», но с тем условием, что она пойдет исключительно на строительство четырех крупных и важных энергообъектов на Дальнем Востоке (ТЭЦ в Советской гавани, первая очередь Сахалинской ГРЭС-2, первая очередь Якутской ГРЭС-2 и вторая очередь Благовещенской ТЭЦ), а не на выкуп долей в уже существующих активах. Так написано в указе президента от 22 ноября, и это итоговый вариант.

Кстати, на рабочей встрече с председателем правления «РусГидро» Евгением Додом Владимир Путин сделал жесткое внушение по поводу целевого использования выделяемых компании бюджетных средств: «Все последующие действия, которые могут возникнуть после докапитализации компании, должны быть под вашим контролем. Надеюсь, я ясно выражаюсь и понятно, о чем идет речь. Любые дальнейшие шаги по развитию компании, отдельных ее сегментов возможны, но исключительно с учетом интересов государства».

Получается, у президента были поводы предполагать, что 50 бюджетных миллиардов могут быть использованы в чьих-либо еще интересах? Пожалуй, да.

Ведь за полтора месяца до выхода указа Путина, определяющего дальнейшее развитие «РусГидро», правительством, а точнее, вице-премьером Аркадием Дворковичем уже были разосланы директивы внеочередному совету директоров госкомпании. В повестке дня значился пункт о дополнительной эмиссии акций (через которую, собственно, и была возможна докапитализация), а также предполагаемые направления использования полученных из бюджета денег и миноритарных долей государства в ряде восточносибирских энергетических активов. В директивах, в частности, указывалось, что денежные средства могут быть использованы для покупки доли в «Иркутскэнерго». Это не соответствует не только принятому затем указу президента, но и поддержанному им же решению «сечинской» комиссии по ТЭКу, согласно которому долю в «Иркутскэнерго» все же должен выкупить «Роснефтегаз» (что логично: у этой компании деньги есть, а инвестпрограммы и необходимость строить какие-либо объекты - нет).

Интересы

Налицо не только аппаратный, но и юридический конфликт: первое заседание директоров «РусГидро» с голосованием за схему докапитализации по правительственным директивам состоялось 10 октября, а указ президента о дальнейшем развитии компании вышел лишь 22 ноября.

Еще в мае Владимир Путин включил «РусГидро» в перечень стратегических предприятий. Это означает, что любые изменения в структуре ее собственности могут проводиться только после того, как глава государства выпустит на этот счет отдельный указ. Таким образом, у судов могут возникнуть основания для признания указаний Дворковича и принятых на их основании решений совета директоров незаконными.

Почему это важно? Ведь правительство, тот же Дворкович, теоретически может снова назначить внеочередное собрание совета директоров «РусГидро» и выпустить новые директивы, соответствующие президентскому указу. И то же правительство в состоянии подготовить директивы для «Роснефтегаза», позволяющие ему купить тот самый пакет в «Иркутскэнерго».

Между тем директивы по «Роснефте-газу» застряли на согласованиях в Белом доме в течение нескольких месяцев, а о каком-либо пересмотре решений по «РусГидро» и вовсе ничего не слышно. В чем причины проволочек?

Формально директива по «Иркутскэнерго» была подготовлена еще в конце прошлого года, но не завизирована правительством (а точнее, отвечающим за ТЭК Аркадием Дворковичем) из-за недоработок, которые допустило Министерство экономического развития. Хотя за полгода, прошедших с момента принятия решения комиссией по ТЭКу, - вполне можно было изготовить качественный документ. С теми самыми директивами для совета директоров «РусГидро», к примеру, проблем не возникало, хотя в их подготовке также участвовали и Минэкономразвития, и Минэнерго.

Так, может, проблема в том, что, формально выполняя поручение президента, правительственный блок все же рассчитывает на то, что ему удастся продавить собственный сценарий. Есть ли у него для этого мотивы?

Возможно, их стоит искать в пояснительных записках к директивам, подготовленным Аркадием Дворковичем, а также в письмах главы Минэкономразвития Андрея Белоусова и в ответе замминистра энергетики Михаила Курбатова, направленном в октябре на запрос из администрации президента.

Если внимательно прочитать все эти документы, становится очевидно, что правительственные планы в отношении «Иркутскэнерго» и «РусГидро» идут намного дальше выкупа за госсчет миноритарного пакета. Предполагается, что он, вместе с блок-пакетом «РусГидро» в Красноярской ГЭС и 42% «Иркутской электросетевой компании», должен стать материальной основой для закрепления «стратегического партнерства» между государственной гидрогенерирующей компанией и ОАО «ЕвроСибЭнерго», входящими в структуру собственности Олега Дерипаски. Причем государству предлагалось играть роль младшего партнера: миноритарные пакеты, включая доли в «Иркутскэнерго» и Красноярской ГЭС, а также плотины Ангарского каскада (Иркутская, Братская и Усть-Илимская ГЭС), - в обмен на 35% «ЕвроСибЭнерго».

Показательно, что вице-премьер Дворкович считал такой сценарий не просто возможным и желательным, но и требующим скорейшей реализации. Вот цитата из его письма, датированного 5 сентября 2012 года: «Необходимо отметить, что реализацию мероприятий по докапитализации ОАО «РусГидро» возможно осуществить в кратчайшие сроки, до конца 2012 года, а реализацию сделки по консолидации сибирских гидроэнергетических активов - к III кварталу 2013 года».

Аналитики спорят, насколько такой «обмен» может быть выгоден с финансовой точки зрения, но мы оставим их аргументы за скобками. Потому что речь точно не идет о деньгах, которые получит государство в результате «приватизационной» сделки, а оценивать актив как долгосрочное вложение бессмысленно: дивидендную политику будет определять контролирующий собственник, «ЕвроСибЭнерго», а возможность выгодной перепродажи зависит от возможности найти покупателя, который высоко оценит плюсы сотрудничества с Олегом Дерипаской.

При этом, очевидно, предполагается, что государственная компания, распоряжающаяся государственным же имуществом, должна участвовать в сделке с офшором. Такой вывод прямо следует из анализа структуры собственников «ЕвроСибЭнерго». У нее четыре крупных акционера, и все они зарегистрированы на Кипре: две фирмы - в Лимассоле (по 27% капитала) и еще две - в Никосии (по 18% и по 20% капитала). Как-то это идет вразрез с объявленным президентом курсом на деофшоризацию российской экономики.

В сложившейся ситуации правительству Дмитрия Медведева непросто будет сделать хорошую мину при плохой игре, поскольку оно участвовало в составлении проекта указа президента, выход которого потом само же решило опередить. Проект пришел в Кремль все в тот же день - 10 октября, когда ничего не подозревающие члены совета директоров «РусГидро» покорно подписывали повестку для внеочередного собрания акционеров компании. Повестка содержала пункт о покупке 40% акций «Иркутскэнерго» на деньги «РусГидро», а в проекте указа президента, составленном все теми же людьми из правительства, - об этом вообще не было и речи.

Затем 19 октября директора «РусГидро» встретились снова. Они выпустили рекомендацию акционерам по условиям доп-эмиссии «РусГидро», но пункт, касающийся одобрения сделки по «Иркутскэнерго», был элегантным образом удален из повестки грядущего собрания. Как-то за скобками остался тот факт, что название «Иркутскэнерго» осталось в приложении к повестке, в которой перечисляются активы, которые могут быть внесены в уставный капитал «РусГидро» при проведении дополнительной эмиссии. В итоге акционеры, голосуя за предложенный Дворковичем вариант докапитализации «РусГидро», сами того не зная, поддержали и дальнейшую консолидацию активов холдинга с «ЕвроСибЭнерго». Выходит, правительственные чиновники «откорректировали» документы, касающиеся изменений в структуре собственности стратегического предприятия, а также подтолкнули к возможному нарушению закона его акционеров.

Действия руководителей «РусГидро» можно трактовать как содержащие признаки нарушений 178-ФЗ «О приватизации государственного и муниципального имущества». Это означает, что все последующие процессы по увеличению уставного капитала компании не будут иметь под собой юридической силы. При этом отмена решений руководства «РусГидро» может серьезно повлиять на репутацию холдинга среди инвесторов.

По словам председателя совета директоров «РусГидро» Владимира Тация, свыше 10% акций «РусГидро» размещены в виде американских депозитарных расписок (ADR) и зарегистрированы по праву штата Нью-Йорк, законодательством которого предусмотрена серьезная ответственность за введение в заблуждение акционеров компании. В знак протеста против таких решений Таций и четверо его коллег в конце декабря подали заявления об уходе из совета директоров.

Энергия Дерипаски

Тут самое время вспомнить, зачем Дерипаске нужны активы в гидроэнергетике. Основной бизнес предпринимателя - производство алюминия (ОК «РУСАЛ»). Его компания имеет самую низкую себестоимость легкого металла (примерно 1200 долларов на тонну против 2000 долларов у конкурентов) потому, что его же фирмы в той или иной степени контролируют и производство электроэнергии. Оговорка «в той или иной степени» здесь важна потому, что, если у государства сохранится блок-пакет в Красноярской ГЭС и активы в Иркутской области, - оно имеет хотя бы минимальные рычаги воздействия на ситуацию. А вот если ключевые активы в рамках обменной сделки отойдут компаниям Дерипаски, он сможет заложить минимальный тариф.

И это вовсе не гипотетические рассуждения, а следствие из анализа, проведенного независимыми и высококвалифицированными экспертами. Речь идет об отчете аудитора «РусГидро», инвестбанке Morgan Stanley, аналитики которого по поручению администрации президента РФ оценили риски вероятного «сотрудничества» между государственной генерирующей компанией и «ЕвроСибЭнерго». Выяснилось, что даже сейчас, когда государству (через «Интер РАО») принадлежит крупный пакет «Иркутскэнерго» (контрольный - у «ЕвроСибЭнерго»), государственная же «РусГидро» умудряется получать убытки. Ежегодная арендная плата за использование плотин Ангарского каскада оказывается существенно меньше, чем себестоимость их обслуживания, - 74,4 млн рублей против 322,7 млн рублей (убыток «РусГидро» - 248,3 млн рублей).

«РусГидро» не получает нормативную рентабельность плотин, тем самым субсидируя стоимость генерации ОАО «ЕвроСибЭнерго» и заводов ОС Rusal», - пишут аналитики Morgan Stanley.

Размер этой субсидии несложно оценить. В 2011 году «Иркутскэнерго» получило чистый убыток 4,6 млрд рублей из-за переоценки долгосрочных договоров с РУСАЛом.

Да и «ЕвроСибЭнерго», несмотря на весьма удачные для себя условия ведения бизнеса (низкая себестоимость гидрогенерации плюс скромные отчисления за пользование плотинами), не демонстрирует впечатляющих финансовых показателей. Так, в 2010 году ее чистая прибыль сократилась почти на треть по сравнению с кризисным 2009 годом.

Впрочем, для основного собственника, Дерипаски, это не беда: энергетические активы для него представляют собой не центр прибыли, а только инфраструктуру, создающую конкурентные преимущества для основного вида бизнеса.

Например, входящий в РУСАЛ Братский алюминиевый завод потребляет 75% энергии Братской ГЭС (напомним, это часть «Иркутскэнерго»), а для мощнейшей на текущий момент в России Красноярской ГЭС (на 68% принадлежит «ЕвроСибЭнерго», на четверть - государству) доля ключевого покупателя, Красноярского алюминиевого завода, еще выше: 85% от всей вырабатываемой энергии.

Если у государства не будет блок-пакета ни в «Иркутскэнерго», ни в Красноярской ГЭС, что помешает Олегу Дерипаске сделать энергию для своих заводов еще дешевле, а прибыли РУСАЛа - еще выше?

Эти прибыли, кстати, консолидируются в офшоре на острове Джерси, что позволяет здорово экономить на налогах. Это, опять же, не предположение, а данные из официальной отчетности самой компании: в 2010 году эффективная ставка налога на прибыль для нее составила всего 5%, а годом ранее и вовсе опускалась до 2%. Зато сама чистая прибыль измерялась и измеряется миллиардами долларов.

Для тех читателей, кто не слишком пристально следит за экономической ситуацией в стране, напомним, что общий долг ОК «РУСАЛ» превышает 10 млрд долларов, и 4,5 млрд долларов компания получила в разгар кризиса от государственной корпорации «Внешэкономбанк» - фактически для спасения от банкротства.

Конечно, Олегу Дерипаске было бы выгодно взять под контроль часть пакета в «Иркутскэнерго» и получить в уставный капитал своей компании плотины Ангарского каскада, чтобы себестоимость алюминия оставалась низкой, а прибыли, позволяющие расплатиться с долгами, - высокими. И зачем тратить живые деньги, если можно рассчитаться с государством пакетом в компании, стратегию развития которой, включая дивидендную политику, все равно будет определять основной акционер? То есть можно получить все, что тебе необходимо, не отдав ничего по-настоящему ценного взамен.

Мотивация Олега Дерипаски тут понятна и естественна: на то и частный бизнес, чтобы увеличивать прибыли. Вопрос в другом: почему правительство тянет вопрос с продажей 40% «Иркутскэнерго» и зачем совету директоров «РусГидро» были представлены правительственные директивы, которые защищают в первую очередь интересы крупной негосударственной компании? Здесь именно тот непривычный случай, когда нельзя отождествлять понятия «государство» и «правительство», поскольку второе работает отнюдь не в интересах первого. Где правые и виноватые в этой истории?

Со стороны все может выглядеть так: вице-премьер РФ Аркадий Дворкович, а также министр энергетики Александр Новак и министр экономического развития Андрей Белоусов занимались самочинной рассылкой директив для совета директоров «РусГидро» с требованием голосовать за неутвержденные президентом РФ изменения в структуре собственности стратегического предприятия. Кроме того, действуя, вероятно, в интересах холдингов Олега Дерипаски, чиновники могли способствовать изменению документов, касающихся повестки внеочередного заседания акционеров «РусГидро».

Поведение председателя правления «РусГгидро» Евгения Дода можно трактовать двояко, но оба варианта для топ-менеджера представляются неутешительными. В том случае, если Дод действительно был введен в заблуждение представителями правительства, - акционеры имеют право обвинить его в некомпетентности. Но нельзя исключать вероятность того, что глава «РусГидро» мог быть хорошо осведомлен о планах правительства по выводу собственности предприятия в структуры Олега Дерипаски. Дод хорошо знаком с ситуацией в «Интер РАО», где до ноября 2009 года почти 10 лет проработал на руководящих должностях. Именно из этой компании Дворкович пытался вывести 40% «Иркутскэнерго» для Дерипаски.

Тут поневоле вспомнишь историю залоговых аукционов, когда частный бизнес использовал бюджетные деньги для того, чтобы получить контроль над государственными активами. Схемы и правда похожи, а если что радикально и изменилось, так это порядок цифр.