Сергей Шойгу не может найти общего языка с "оборонщиками"

Сопровождавшаяся громким коррупционным скандалом отставка министра обороны Анатолия Сердюкова вызвала множество самых различных комментариев. Среди них были язвительные замечания о том, в чьей квартире нашли следователи министра, радостные возгласы его противников, подсчеты сумм расхищенных его приближенными средств. Однако наиболее серьезные аналитики сразу обратили внимание на совсем иные аспекты этого дела.

Надо сказать, что российская армия, как и любая другая армия мира, – чистый потребитель ресурсов. Какой-либо отдачи от нее можно дождаться только в случае войны или военной угрозы. В мирное же время можно лишь гипотетически представить, какую прибыль приносит армия, чья мощь заставляет потенциальных противников воздерживаться от резких движений. При этом России досталась от Советского Союза не только одна из крупнейших армий мира, но и огромная военная инфраструктура, включающая в себя земли, строения, специализированные институты, систему военного образования, медицину и многое другое. И все это постоянно требовало ресурсов. И со всем этим надо было что-то делать.

Да, армия стала меньше из-за демографических проблем в стране, сокращения срока службы призывников и изменения задач, стоящих перед ней. Поэтому многие элементы военной инфраструктуры стали излишними, чересчур громоздкими, а многие были такими изначально.

От СССР России достался и гигантский военно-промышленный комплекс (сейчас он называется оборонно-промышленным), очень плохо поддающийся как конверсии, так и решительной модернизации. Вокруг ОПК постоянно происходили скандалы. Последний – в сентябре этого года, когда газета "Известия" неожиданно опубликовала часть письма председателя Счетной палаты Сергея Степашина курирующему ОПК вице-премьеру Дмитрию Рогозину.

В опубликованном тексте содержались весьма нелицеприятные сведения: судя по всему, плановая проверка, проведенная аудиторами Счетной палаты, выявила диспропорцию в финансировании оборонного комплекса. Речь также шла об общих серьезных проблемах исполнения двух крупнейших в России оборонных программ – госпрограммы вооружений

на 2011–2020 годы (ГПВ) и федеральной целевой программы "Развитие оборонно-промышленного комплекса РФ на 2011–2020 годы" (ФЦП-2020).

А до этого представители Минобороны и ОПК схватывались чуть ли не в рукопашную, выясняя, кто из них завышает цену, а кто – требования к военной технике. Владимир Путин, бывший в тот момент премьер-министром, "разруливал" в ручном режиме непримиримые противоречия между заказчиками и производителями. Поэтому ни у кого не вызвало особого удивления, когда Дмитрий Рогозин заявил в интервью каналу НТВ, что коррупционный скандал вокруг Министерства обороны связан с недостаточным контролем за военным ведомством. "Министерство обороны всегда было государством в государстве, и имущественные отношения, которые разрешались внутри этого министерства, они все разрешались на уровне доверия личного руководства ведомства и тех людей, которые этим занимаются. Гражданского контроля, даже в том числе правительства, за такого рода вещами, по сути дела, было недостаточно", – утверждал вице-премьер.

Разумеется, для людей, связанных с ОПК, министр Сердюков, готовый ориентироваться не только на продукцию отечественных оборонщиков, но и на западных производителей, был костью в горле. И вот Сердюкова нет. Но остались системные проблемы, большинство из которых не связано с фигурой бывшего министра обороны.

И перед новым министром стоят все те же задачи, которые стояли перед предыдущим. Поэтому, обращая свой взор к Сергею Шойгу, многие аналитики выражают надежду, что новый министр обороны сумеет более эффективно, чем прошлый, решать вопросы оснащения армии и взаимодействия с ОПК. Но Шойгу не будет легче, чем Сердюкову.

Когда Сердюков возглавил военное ведомство, российская оборонная промышленность была слаба и разрозненна. Минобороны был единственным заказчиком, а среди подрядчиков была хоть какая-то конкуренция. Однако уже через месяц после назначения Сердюкова была создана Объединенная судостроительная компания, через полгода – "Ростехнологии". Оборонная промышленность стала постепенно консолидироваться, объединяться, усиливать свое влияние. У военного ведомства исчез выбор подрядчиков. Подрядчик в большинстве случаев оказывался всего один – такой же монополист, как и само Минобороны. А ведь интересы продавца и покупателя всегда противоположны.

ОПК стремится к тому, чтобы продать побольше и подороже то, что можно произвести подешевле и без особых затей. Минобороны хочет купить качественную и передовую технику, лучше – дешевле, еще лучше – простую в обслуживании. Рынок регулирует такую ситуацию конкуренцией продавцов и покупателей. А здесь единственный покупатель сошелся лоб в лоб с единственным продавцом. Именно тогда Сердюков и пустил в ход последний рычаг воздействия на оборонку – импорт вооружений.

И вот сейчас на месте Сердюкова оказался Шойгу. Что он сможет сделать? Сегодня ОПК отнимает у Минобороны импорт вооружений: контракты по импорту будет заключать не военное ведомство, а оборонная промышленность. Как недавно сказал

вице-премьер Рогозин, "смысл импорта заключается в повышении уровня промышленности". Значит те, кто по наивности думал, что смысл импорта вооружений заключается в росте боеспособности нашей армии, должны оставить свое мнение при себе.

Новый министр обороны Сергей Шойгу уже принял ряд решений, которые должны сделать его популярным в армии. Он уволил часть сердюковских людей и отменил несколько последних решений об объединении и ликвидации образовательных и научных учреждений. Теперь Военно-медицинская академия не будет переезжать из центра Санкт-Петербурга в пригород. А еще он пригрозил вчинить несколько судебных исков по проданной за последнее время недвижимости (по ценам ниже рыночных) и т.п.

Однако практически сразу Шойгу заявил, что не может найти общего языка с оборонной промышленностью. Сейчас вопрос в том, что сумеет сделать новый министр обороны: сможет ли он добиться изменений в свою пользу в вопросах качества вооружения, цен и условий поставки? Сможет ли использовать импорт для контроля цен и качества отечественного производителя, или у него выбьют этот рычаг давления? Если Шойгу не упрется, если капитулирует (хотя мы знаем, что он умеет стоять до последнего), в экономике образуется громадная "черная дыра" оборонной промышленности. И поток огромных ресурсов будет исчезать в ней без какой-либо отдачи.

Тут стоит вспомнить печальную судьбу СССР, надорвавшего свою экономику в гонке вооружений. Тогда ВПК съедал такой процент ВВП, который невозможно было компенсировать. Так что сейчас министр обороны будет защищать интересы страны, почти как на войне.