Каша в головах

Глава Кремлевской администрации Сергей Нарышкин провел заседание комиссии по противодействию фальсификации истории. По мнению Нарышкина, пока не чувствуется снижения политических страстей в некоторых странах вокруг отдельных моментов нашей истории.

Хотелось бы чуть подробнее об этих «некоторых странах». Это Польша, в которой не хотят забыть Катынь? Это Украина с ее судебным процессом против отрицателя Голодомора? В скобках отмечу свое собственное мнение по поводу Украины и Голодомора. Я не соглашусь с концепцией геноцида украинского народа в данном вопросе, поскольку тогдашняя власть осуществляла геноцид против всего народа – советского, частью которого на тот момент являлся и украинский.

С другой стороны, поскольку Украина как суверенное государство сегодня не может оценивать степень желания Сталина уничтожить как таковой, скажем, казахский или литовский народ, она говорит о народе украинском. Но вернусь к «некоторым странам». Есть у меня не лишенная новизны мысль, что в туманном пассаже о «некоторых странах» скрывается самая важная для российского гражданина страна. Раз мы спорим все с той же Украиной и говорим, что «пострадал весь советский народ», то пора уже и оценку дать этим страданиям. Например — удел наших дедов был тяжел, но они мостили своими телами путь в великое будущее. Или же, наоборот — никакое великое будущее не стоит того, чтобы путь в него мостил своими телами целый народ.

Так вот сегодня мы возмущаемся резолюцией ПАСЕ, сравнивающей деяния Сталина и Гитлера. И — устами президента РФ — тут же говорим: «Давайте только вдумаемся: миллионы людей погибли в результате террора и ложных обвинений – миллионы. Были лишены всех прав. Даже права на достойное человеческое погребение, а долгие годы их имена были просто вычеркнуты из истории. Но до сих пор можно слышать, что эти многочисленные жертвы были оправданы некими высшими государственными целями. Я убеждён, что никакое развитие страны, никакие её успехи, амбиции не могут достигаться ценой человеческого горя и потерь. Ничто не может ставиться выше ценности человеческой жизни. И репрессиям нет оправданий».

Мы восстанавливаем надпись в метро на Курской-кольцевой, и мы же протестуем против того, что на верность народу нас вырастил именно Сталин. Мы читаем имена репрессированных и открываем бюст Сталина в Брянске… Мы имеем налицо кипение политических страстей вокруг собственной истории в собственной стране.

У нас уже есть мысль о великом менеджере и есть мысль (все того же президента) «не допустить под видом восстановления исторической справедливости оправдания тех, кто уничтожал свой народ».

Остатки былой свободы мысли выражаются сегодня, в частности, и вышеупомянутым кипением страстей. Ибо оценку сталинизму дать не хотят. Феномену «сталинизма» нельзя давать оценки в целом, заявил премьер-министр РФ в ходе «горячей линии» с россиянами 3 декабря 2009 года.

Ну, и что вы хотите от народа, головы которого сами меж собой договориться не могут? Есть, правда, вполне уязвимая идея, мол, сегодня спорят не сторонники и противники Сталина, а потомки двух ветвей этого народа — той, что сидела и погибала, и той, что сажала и уничтожала. Как показывает статистика, палачи тоже очень часто впоследствии становились жертвами. Но это не оправдывает палачей… И не умаляет их страданий в качестве жертв…

Деятельность комиссии по противодействию фальсификации истории абсолютно необходима… и абсолютно бесполезна. Покажите мне тех, кто спорит с фактом, что Советский Союз победил в 1945 году? Таких нет даже среди ярых сторонников позиции, что победа была достигнута недопустимой ценой. А вот недопустимость этой цены, равно, как и цены индустриализации, оценивать не хотят. Кто, собственно, мешает всем ветвям власти оценить сталинский период с цифрами в руках? Просто оценить. Не перед запятой — «но, тем не менее, это была великая страна и великая победа». Кто мешает им поднять архивы, доступ к которым сегодня не у всех заинтересованных легок, и назвать эти цифры? Это умалит великость страны?

Можно подумать о том, что они не хотят давать эту оценку? Можно, но я бы не стала так думать, ибо полагаю, что основная причина в каше. Каше у них в головах. Ибо каждый из них хочет покорный народ, смиренно принимающий все, что им дает или не дает власть, но каждый из них, умея читать и минимально анализировать, хочет, чтобы его собственные завоевания были защищены цивилизованным законом, а это желание уже не вписывается в концепцию существования чьей бы то ни было неограниченной власти. И получается, что у страны нет позиции как таковой, поскольку позиция высказывается дежурным спикером по дежурному поводу с учетом дежурной ситуации. А любое количество тех, кто погиб просто так, потому что время было такое — так вот любое количество жертв — понятие не дежурное, а по-прежнему требующее однозначной оценки.