«консервативная модернизация суверенной демократии»

Политический философ Александр Казаков в колонке на сайте er.ru размышляет о консерватизме и модернизации:

- "Единая Россия" не должна останавливаться в разъяснении своей идеологии, так как чем меньше слов, тем, увы, больше шансов быть неправильно понятым или непонятым вовсе.

Определившись, наконец, с идеологией, и стремясь встроить сегодняшний инновационный президентский тренд в эту идеологию, видные единороссы ввели в оборот словосочетание "консервативная модернизация". И тут же попали в ловушку, из которой не получится выбраться при помощи простых констатаций. Дело в том, что практически все слова из политического лексикона имеют, помимо того, устойчивое обиходное значение, зачастую далеко отстоящее от значения политического. И если не оказывать продуманного и последовательного влияния на языковую практику, то политический лексикон и обиходный язык могут разойтись, как в море корабли, и тогда появится угроза взаимного непонимания между партией и ее потенциальным избирателем.

Взять хотя бы эту самую "консервативную модернизацию". В повседневном обиходном языке слово "модернизация" ассоциируется с движением "туда", а слово "консерватизм" - с движением "обратно". Нельзя сказать, что эти "туда" и "обратно" раз и навсегда взаимоисключающи, однако для того, чтобы сложить эти разные векторы в народном сознании, необходимо предпринять усилия. Нужна работа со словами, и эта работа должна иметь значительную медийную составляющую. Надо нарабатывать новые значения слов, которые со временем приобретут статус общепринятых.

Впрочем, с другой стороны единороссов тоже поджидает ловушка, так как, помимо оперативно-политического и обиходного, у рассматриваемого концепта есть еще и научное значение, вполне себе известное, и при этом не очень удобное для "Единой России", как мне кажется. Я имею в виду тот факт, что ряд специалистов достаточно давно использует термин "консервативная модернизация" для описания модернизационного проекта большевиков. Например, д-р экон. наук, академик РАЕН А.Г.Вишневский в известной монографии "Серп и рубль: консервативная модернизация в СССР" (М., 1998).

Основаниями для введения термина "консервативная модернизация" является с одной стороны, ликвидация при большевиках частной собственности, зачатков гражданского общества и правового государства в целом, а с другой - урбанизация и индустриализация, социальная мобильность, рациональная система ценностей и пр. И все это ценой огромных человеческих жертв.

Что нужно сделать для того, чтобы "консервативная модернизация" воспринималась народным сознанием как нечто непротиворечивое и приемлемое? Прежде всего, оторвать политический термин "консерватизм" от обиходного значения слова. Б.Грызлов, Ю.Шувалов, А.Исаев и другие единороссы неоднократно говорили о том, что партия не называла себя раньше консервативной потому, что само слово консерватизм воспринималось в народном сознании негативно.

В данном случае имеется в виду та ассоциативная связь, которая в конце 80-х - начале 90-х годов прошлого уже века связывала "консерватизм" с КПСС. Поначалу в самой компартии ортодоксов - то есть, "поздних" большевиков, прозванных сталинистами - стали называть "консерваторами", а потом и на всю компартию (точнее, на ту ее часть, которая стремилась к самосохранению любой ценой) было перенесено определение - "консервативная". По сравнению с "прогрессивными" либералами.

И вот этот шлейф термина "консерватор", действительно, остался в прошлом. Однако обиходное значение никуда не девалось. Его можно реконструировать при помощи, хотя бы, словаря Ожегова, который до сих пор адекватен массовому словоупотреблению. Картина открывается безрадостная: "враждебный всяким нововведениям, отстаивающий неизменность чего-нибудь (политического строя, быта и т.п.), косный"; "закоренелый консерватор"; "временно приостанавливать развитие, деятельность чего-нибудь". Вот это и есть та языковая среда, которую должны преобразовать единороссы. Поэтому "Единая Россия" не должна останавливаться в разъяснении своей идеологии, так как чем меньше слов, тем больше шансов быть неправильно понятым или непонятым вовсе. Это как раз то, о чем говорил Ю.Шувалов, призывая "наполнить политическую программу Партии и обеспечить работу, которую от нас ждут избиратели".

А чтобы оттенить это обиходное значение слов "консерватор", "консервативный", "консервация", можно воспользоваться последней версией Словаря иностранных слов (2005). Это - не обыденное, а более или менее специальное значение слов "консервация" или "консервирование". Обывателю "консервация" или "консервирование" представляются, как правило, способами приготовления и хранения продуктов, если без подробностей. Я позволю себе заменить в словарной статье "консервирование" "продукты" на "политическую систему", и тогда получится очень характерное определение (напомню, что в каждой шутке есть доля шутки): "совокупность способов уничтожения (либо создания неблагоприятных условий для развития) микробов и некоторых ферментов, вызывающих порчу (гниение, брожение) [политической системы] при длительном хранении; включает стерилизацию, сушку, копчение, вяление, квашение (или соление, мочение), замораживание".

Так и просятся на память слова Победоносцева о необходимости "подморозить" Россию. Ну и сразу появляется желание дать имена тем вредным для политической системы "микробам", которые требуют стерилизации или, как минимум, сушки, копчения или мочения (от слова "мочить", разумеется).

Понятно, таким образом, что в массовом сознании слово "консерватизм" связано со словами "консервация", "консервировать", в том числе огурцы и грибы. В этом смысле "консервация" никак не связана с развитием. Даже наоборот. Это, как минимум, сохранение статус-кво, то есть наличного (даже не текущего) положения вещей. Проще говоря, чтобы завтра было так же, как сегодня. То есть, не хуже. И, понятное дело, такого рода представление никак не вяжется с понятием риска, которое в качестве необходимого входит в концепт "модернизация".

Но это все - констатации. А что делать с "консервативной модернизацией", которая уже запущена в оборот, хотя до конца так и не объяснена. Пока все заканчивается либо историческими примерами (Германия, Франция, Япония и др. страны, где именно консерваторы стали проводниками модернизации), либо утверждением, что модернизация - это процесс, а консерватизм - идеология. Более существенным стало определение "консервативной модернизации" как такой, которая совершается эволюционным, постепенным и последовательным путем, а не через скачки, рывки и революции. Но разговор должен быть продолжен и детализирован. И нельзя поддаваться провокационным призывам прекратить разговаривать о консерватизме и заняться конкретными делами. Во-первых, одно другому не помеха а во-вторых - в обществе востребован именно идеологический сигнал, который подает правящая партия, "партия Путина".

Я попробую обосновать непротиворечивость концепта "консервативная модернизация" при помощи некоторых различений. Начну с "консерватизма". Во-первых, наличное положение дел, пресловутое статус-кво, надо отделить от процесса становления жизни, который, ясное дело, непрерывно длится. В реальности, конечно, эти две вещи неотделимы друг от друга. Наличное положение дел осознается как фрагмент процесса становления жизни, в котором со-присутствуют прошлое, настоящее и будущее. Однако в аналитических целях мы можем различать этот фрагмент и процесс становления жизни.

И здесь встает вопрос о том, на что направлено наше консервативное чувство: на сохранение статус-кво, традиционного как такового, то есть на готовые воплощенные формы и отношения, практики и институты, или на сам процесс становления общественного бытия? Если на первое, то консерватизм становится реакционным и стремится сохранить не жизнь, а теряющие жизненную силу окостеневшие формы. Этот консерватизм (так же, как большевистский активизм) разрушителен, так как он начинает поглощать и подавлять свободу личной инициативы и творческого созидания, ведет к стагнации и омертвению социальной ткани. История неоднократно показала нам, что это тупиковый путь.

Поэтому наше консервативное чувство должно быть направлено на непрерывность и устойчивость самого творческого развития, без болезненных скачков и разломов.

И тут мы выходим на концепт "консервативной модернизации", так как обратной стороной великого начала охранения является начало созидания нового, которое так же должно быть озабочено сохранением "жизненности и прочности самой духовной непрерывности и устойчивостью общественного бытия" (С.Л.Франк) и в этом смысле зачастую является раскрытием, развитием старого, традиционного. Так что получается, что консервативное (охранительное) начало и начало творческое (модернизирующее) имеют в своей основе одно и то же задание - сохранение непрерывности и устойчивости общественного бытия, только с разных сторон. И в этом смысле "консервативная модернизация" уже не кажется contradictio in adjecto, а, напротив, является непротиворечивым и наиболее эффективным способом развития общества.

В-вторых, вслед за известным консервативным мыслителем Майклом Оукшотом, я предлагаю ввести различение целей, которые ставит перед собой политика, и средств, которыми она пользуется для их достижения, задач и инструментов. Оукшот справедливо утверждает, что консервативное отношение распространяется, прежде всего, на инструменты, в то время как цели могут ставиться самые, что ни на есть, смелые и модернизационные. Ведь очевидно, что никакая работа никогда не будет выполнена, никакой бизнес не будет налажен, если, в общем и целом, мы не будем консервативны в отношении используемых орудий. Хирург, приводит пример Оукшот, никогда не останавливается в разгар операции для того, чтобы переделать свои инструменты.

А так как "мы почти всегда заняты тем или иным делом, а без орудий почти никакое дело не обходится, консерватизм неизбежно присутствует в характере каждого из нас и составляет его неотъемлемую черту" (М. Оукшот). Конечно, рано или поздно наступает момент для изобретения новых инструментов или модернизации старых, но при этом "инструменты остаются объектом консервативного отношения".

Здесь возникает вопрос: а какое отношение это имеет к политике? Такое, что, если консервативное отношение распространяется на любые инструменты, то тем более это относится к наиболее универсальным инструментам, каковыми являются общие правила поведения. Например, распорядок работы в офисе. Конечно, его тоже можно совершенствовать, но любой распорядок тем эффективнее, чем лучше он знаком всем и каждому. В политике консервативный подход проявляется в установлении наиболее общих правил поведения и обеспечении соблюдения этих правил. В этом ракурсе мы можем также говорить о политической системе.

Исходя из различения, предложенного Майклом Оукшотом, мы можем еще раз взглянуть на концепт "консервативной модернизации". Тогда получится, что при постановке смелых и прорывных - модернизационных - целей партия "Единая Россия" призвана обеспечить консервативный подход к политическим инструментам модернизации, то есть сохранить наиболее общие правила поведения, которые сделают модернизационные усилия не только успешными, но и безопасными как для общества и государства, так и для каждого конкретного человека.

И последнее замечание в доказательство того, что концепт "консервативная модернизация" не является contradictio in adjecto. Общество - это нелинейная сложная система, находящаяся в состоянии динамического равновесия. При этом отдельные подсистемы - экономика, политика, гражданское общество, культура и т.д. - отличаются по темпу развития. Например, неоднократно указывалось на то, что гражданское общество, а отчасти и политика, у нас отличаются некоторым, зачастую существенным, архаизмом, а культура, в лучшем случае, фрагментирована. Существенный разрыв в возрасте (темпе развития) различных подсистем чреват опасностью больших скачков и распада сложной целостности. Для того, чтобы предотвратить распад и, более того, стимулировать эволюцию системы, необходимо синхронизировать темпы развития различных подсистем. Это значит, что невозможно - и опасно - модернизировать экономику, оставляя незатронутыми системы политики, культуры, гражданского общества и т.д. Примеры того, что происходит в таком случае со сложной системой, хорошо известны в русской истории.

Фактически необходимо при помощи резонансного возбуждения, которое позволяет осуществить более короткий выход на предпочитаемое и осуществимое будущее, и топологически выверенных изменений, ускорить темпы эволюционных процессов в тех подсистемах, которые обладают архаическими признаками, и свести их в единый темпомир. Кстати, именно на это, как мне кажется, направлены те предложения президента Д.А.Медведева по усовершенствованию политической системы, с которыми он выступил в своих посланиях 2008 (федеральный уровень) и 2009 (региональный уровень) годов. Тут, при разговоре о синхронизации темпов развития и "темпомирах", хочу привести совсем не смешную цитату из ироничного интервью известного литератора Натана Дубовицкого, в которой напрямую связаны проблема нелинейности времени и задачи современных консерваторов: "Скорость времени нарастает, и даже в прошлом оно теперь не замедляется и не густеет.

Оттого и память становится хлипкой, текучей, турбулентной. Непригодной для строительства нравственных опор и традиций, хранения верности и тайны, укрепления веры" (РП, № 12). Как тут не вспомнить отечественного классика теории сложных нелинейных систем: "...сложные социальные структуры объединяются не мгновенно, а с некоторым запаздыванием, т.е. в этом процессе, как и в катализе, играет роль память. Процесс ускоряется благодаря индивидуальным и коллективным носителям социокультурных матриц знания и общепринятых трафаретов поведения, традиций культуры и норм общественной жизни".

Понятно, что синхронизация темпов развития всех подсистем нашего общества является сама по себе модернизационным процессом. И задача "Единой России" как правящей партии заключается в этом случае в том, чтобы контролировать ход модернизации в разных подсистемах, не давая развиться скачку. Постепенность, непрерывность и устойчивость коэволюции всех подсистем - это задача, которая может быть решена только при консервативном подходе. Так мы опять возвращаемся к "консервативной модернизации".

Но это только первая часть задачи наших консерваторов. Вторая заключается в том, чтобы в процессе ускорения эволюции указанных подсистем учитывать тот факт, что всякая среда хранит в себе собственные, отвечающие ее природе формы организации. Так что наши консерваторы должны следить за тем, чтобы в процессе модернизации сегодняшней российской социальной среды использовались те инструменты и модели, которые не противоречат заложенной в ней исторически матрице. Это, кстати, в качестве напоминания об одном из смыслов "суверенной демократии".

Это только несколько из возможных обоснований непротиворечивости концепта "консервативной модернизации", хотя и без простых отсылок к западному или восточному опыту. Необходимо продолжать дискутировать на эту тему. Но, при этом, надо внимательно отслеживать попытки подмены собственно консервативного подхода к этим вопросам. Например, предложение известного политолога Д.Орлова заменить лозунг "Сохраним и приумножим" на "Создадим, сохраним и приумножим", или созвучное ему предложение политолога А.Доброва сначала создать те традиции, которые потом (!) консерваторы будут защищать, меняют идеологический вектор партии. Акцент на создании, творчестве и производстве того, чего нет (будь то продуктов питания или традиций), а не сохранении и развитии того, что уже есть или заложено, но не актуализировано, уводит на задний план именно консервативную составляющую партии. Это выглядит особенно странно сразу после того, как партия в результате долгой внутренней дискуссии самоопределилась как консервативная.

В любом случае, это только начало дискуссии о консерватизме "Единой России", который, помимо предиката "российский", должен обладать еще одним, важнейшим - "современный". Современный российский консерватизм - вот задача, которую мы все вместе должны решать.

Сontradictio in adjecto (лат.) - противоречие в определении. Примечание er.ru.