Уже мало кто воспринимает Путина как спасителя от лихих 90-х

Нашей высшей власти придется учиться жить при отсутствии всеобщей любви

Последнее время публикуется довольно много опросов, из которых делаются выводы о снижении уровня популярности президента. По крайней мере, некоторые показатели образуют тренд, и наиболее серьезным из них мне представляется рост антирейтинга (различные формы неприятия политика). При этом уровень поддержки остается довольно высоким, и он колеблется, а если мы говорим об антирейтинге, то наблюдается довольно длинный тренд. Доля общества, которая испытывает такое неприятие, за минувшие годы возросла. Это – элемент относительно новой политической реальности.

Нашей высшей власти придется учиться жить при отсутствии всеобщей любви

Как мне представляется, качественные характеристики, выявляемые методом глубинного интервью, важнее количественных, которые по-прежнему высокие. Здесь можно говорить о снижении мобилизованной поддержки Путина. Т. е. та поддержка, которая у него есть сейчас, носит безразличный характер. Там, где раньше были надежды, сегодня есть признание безальтернативности. Это тоже накладывает существенный отпечаток на политическую атмосферу.

Действительно, все меньше людей воспринимают Путина как одиночку, который спасает либо от 90-х, либо от одиозных элит. Игра на противопоставлении себя как популярного политика непопулярной системе во многом исчерпана, но это не значит, что исчерпана политическая игра Владимира Путина. Тупик будет возникать в том случае, если политик будет упорствовать в своем прежнем имидже, в своем прежнем образе и будет жить с ощущением всеобщей народной любви. Тогда это действительно может вызывать явный политико-психологический диссонанс, который будет причиной множества самых разных коллизий. Ему нужно сформировать какую-то другую нишу, какие-то другие доминанты восприятия образа президента и, возможно, стараться двигаться от модели рейтингократии к большей опоре на институты. В этом случае колебания рейтинга политика не будут восприниматься как то, что затрагивает основы стабильности политической системы.



Нашей высшей власти придется учиться жить в атмосфере всеобщего скепсиса, в отсутствии всеобщей любви. Это нормально для современных демократий, но пока она этим искусством в полной мере не овладела.

Путин должен позиционироваться как арбитр, стоящий над схваткой

На каких направлениях возможно выстраивание нового имиджа Путина? Я думаю, Путин обладает эксклюзивностью в современной политической системе, но не как человек, который может воплотить какие-то отложенные ожидания. В этом качестве его воспринимали в начале 2000-х: поднять Россию с колен, восстановить справедливость и т. д. Эта модель игры на отложенных ожиданиях бесперспективна, но он – политик, который может гарантировать устойчивость системы при возрастании уровня конкуренции в ней.

Он мог бы восприниматься обществом не как вождь, который скажет, куда идти, и поведет железной рукой, а как тот, кто будет страховать систему от перегрузок, от явных разбалансировок. Объективно он и выполняет эту роль, но для того, чтобы это воспринималось обществом как необходимый элемент устойчивости, важно, чтобы налицо были динамические силы, которые Путин должен уравновешивать своим присутствием. Т. е. он должен позиционироваться как арбитр, стоящий над схваткой и гарантирующий устойчивость системы. Мне кажется, в этой модели для Путина заключен шанс на политическое долголетие. Но для этого необходима сменяемость правящих команд, необходима возможность влиять через Думу на смену правительства и т. д.

Это – один сценарий, а другой сценарий – это подчеркивание статуса человека, заключающего пакт с большинством населения страны и четко отчитывающегося по исполнению пунктов этого договора. Путин, как мне кажется, идет по второму пути, или, точнее, еще не идет, а обдумывает для себя такую возможность. Но по выполнению такого социального пакта будет много вопросов, поэтому, на мой взгляд, первый путь гаранта демократической конкуренции более перспективен с прагматической точки зрения.