Юлия Латынина: новая конвергенция

В 70-х годах в мире была популярная так называемая «теория конвергенции» — о том, что в рыночных странах будет все больше плановой экономики, в социалистических — все больше рынка, и в конце концов эти две системы перестанут отличаться друг от друга.

Тогда теория конвергенции вышла пшиком — СССР попросту распался, не выдержав конкуренции со стороны рыночных экономик. Однако она воскресает на наших глазах.

Возьмем, к примеру, такое государство, как Северная Корея. Мы привыкли думать о Северной Корее как о коммунистическом аду, где нет ни частной собственности, ни рынка. На самом деле это не так: вот уже пятнадцать лет страна выживает исключительно за счет рынка и частного предпринимательства. К настоящему моменту, по оценкам экспертов, 75% жителей КНДР не зависят от государства в том, что касается самообеспечения.

Ситуация изменилась после катастрофического голода середины 90-х. Карточки (700 г риса в месяц на человека) перестали отоваривать; умерло около 1 млн людей; единственным выходом для партии стало закрыть глаза на то, что люди кормятся сами.

Все мужское население Северной Кореи приписано к заводам или организациям. Заводы перестали работать, а рабочие при этом платили взятки начальнику, чтобы числиться на работе, а на самом деле заниматься отхожим промыслом.

Одни распахивали поля в горах и занимались subsistencefarming, другие, по сути, занимались subsistencetrading. Помещения неработающих предприятий брали в аренду; взять можно все, от столовой до шахты, были бы деньги на взятки. Крайне рекомендую блистательное интервью Александра Бауновас северокорейским предпринимателем, владевшим золотой шахтой: в нем все это описано в десять раз красочнее, чем в сухих зарубежных статьях.

Врачи работают только за деньги: им платят за справки о непригодности к труду. Университеты работают только за деньги: без взятки не поступишь.

А партия и правительство — скажете вы? А партия и правительство собирают с рынка взятки. Формально все числится государственной собственностью. В реальности же госсобственность арендует частный предприниматель, который берет на себя выплату зарплаты рабочим, организацию производства и выплату взяток.

Теперь вы меня спросите, почему же в стране, где предпринимателем может стать каждый, люди по-прежнему умирают от голода, а четверть новобранцев в армии имеет умственную отсталость, связанную с недоеданием в детстве? Ответ: благодаря тому, что государство владеет всем, рынок в Северной Корее сведен к subsistencefarmingи subsistencetrading.

По сути, экономика Северной Кореи структурирована примерно так же, как ее же экономика тысячу лет назад: примерно тот же уровень развития производства при чудовищном популяционном давлении. Subsistencefarmingпри отсутствии химикатов и генно-инженерных сортов крайне неэффективно; производительность торговли и ремесла — на уровне Средневековья.

Примечательно, что герой бауновского интервью ничего не говорит, скажем, о покупке современного горнодобывающего оборудования. Во-первых, оно ему не нужно, он платит рабочим 20 кг риса, и они обходятся ему дешевле любого комбайна. Во-вторых, покупать его — контрпродуктивно: если купишь, государство заберет шахту и отдаст тому, кто заплатил большую взятку. Выгоднее тратить деньги на взятки, а не на оборудование. Налогов тоже никто не платит: корейское государство продается в розницу и не взимает налогов оптом.

Система обладает огромным запасом политической стабильности. Во-первых, все чиновники и слившиеся с ними предприниматели понимают, что они лично зарабатывают деньги только при таком положении вещей, и не намерены ничего менять. Во-вторых, население, выросшее на идеях чучхе, предпринимателей ненавидит, «потому что раньше было лучше».

Теперь возьмем страну, находящуюся на другом конце экономической галактики: США.

Только что, выступая перед избирателями в Вирджинии, президент Обама сказал буквально следующее: «Если у вас есть бизнес, то это не вы его создали. Этопроизошлоблагодарякому-тодругому» (If you've got a business, you didn't build that. Somebody else made that happen).

«Если ты добился успеха, — продолжал президент Обама, — то ты сделал это не сам. Меня всегда изумляли люди, которые думают, «если я успешный, это потому, что я такой умный»… Там, на обочине жизни, навалом умных. Ты добился успеха не потому, что ты такой трудолюбивый. Там, на обочине жизни, навалом трудолюбивых. Если ты добился успеха, значит, кто-то тебе помог».

Далее президент Обама добавил в лучшем стиле Путина—Медведева о том, что это американское государство изобрело интернет и послало человека на Луну.

Эта система взглядов хорошо знакома бывшим советским гражданам. «Если ты написал роман, выиграл золотую медаль, сделал открытие, — говорило советское государство, — это сделал не ты. Это произошло потому, что государство дало тебе образование». И забирало все деньги за роман или изобретение, проданные за границу.

Опровергать эту систему взглядов бесполезно, поскольку она имеет характер не теоремы, а психологической аксиомы.

Это способ, которым некоторые люди — в частности, аборигены Тробриандских островов, описанные Брониславом Малиновским, фараоны, советские чиновники и, теперь, как выяснилось, президент США — воспринимают мир.

Как в квантовой механике наблюдение неотделимо от воздействия на объект, так и данное описание мира неотделимо от конструирования мира.

Есть общества, в основу которых положена аксиома: «Тот, кто сделал свой бизнес, сделал его сам, и поэтому он принадлежит ему». Они конструируют один вид общества. Есть общества, в основу которых положена другая аксиома: «Тот, кто сделал свой бизнес, сделал его благодаря всем нам, и поэтому его доход должен быть разделен между всеми нами». Они порождают другой вид общества.

И та, и другая аксиома апеллирует к двум разным типам сознания. Один — это сознание человека, который сам себя сделал. Другой — это сознание иждивенца, который сам себя оправдывает. «Мне просто не повезло, а кто добился успеха — это не его заслуга». Видимо, президент Обама надеется, что количество тех избирателей, которые сами себя оправдывают, уже превышает в США количество избирателей, которые хотят себя сделать.

Теперь представим себе, что мечта президента Обамы осуществилась. До этого, разумеется, еще астрономически далеко, но введем такое допущение.

Итак, есть некая новая Америка, где государство забирает 100% или хотя бы 90% дохода у корыстных и алчных предпринимателей и отдает эти деньги умным и трудолюбивым людям с обочины жизни.

Очевидно, что особых поводов у корыстных предпринимателей трудиться не будет. Гораздо выгоднее будет присоединиться к умным и трудолюбивым людям с обочины жизни и отоваривать в магазинах продуктовые карточки. Если же кто захочет поднять свой социальный статус, то ему гораздо разумнее будет работать на государство — то самое, которое занимается перераспределением средств.

В результате в какой-то момент количество продуктовых карточек превысит совокупное количество продуктов, произведенных в стране. Карточки станут отоваривать за взятки. В какой-то момент система рухнет совсем, и в стране наступит голод.

После этого правительство вынуждено будет сделать то же, что в Северной Корее: оно закроет глаза на существование «алчных предпринимателей», которые выращивают в штате Нью-Йорк пшеницу, а в Калифорнии — кукурузу и продают все это на рынке, вместо того чтобы сдавать государству, которое отоварит им продуктовые карточки.

Разумеется, к этому времени США давно перестанут быть развитой страной. Intelили duPontпредпочтут перебраться в другие страны, где налоги не составляют 100% и где власти не объясняют народу, что тот, кто имеет бизнес, ограбил всех остальных, — например, в Сингапур, или Китай, или даже Индонезию.

Их работники или эмигрируют, или присоединятся к армии «умных и талантливых у обочины». Чтобы предотвратить утрату рабочих мест, государству придется выкупить или отобрать их компании, но числа рабочих мест это не увеличит: ведь выгоднее не работать. Под чутким руководством государства компании окончательно придут в упадок; офисы зарастут травой, стены разрушатся. Чудовищное популяционное давление окажется несовместимо с сельским хозяйством, в котором нет ни тракторов, ни удобрений. Тут-то, собственно, и начнется упомянутый мной голод, после чего власти закроют глаза на то, что в Силиконовой долине, в тени поросших густой колючкой обломков стен, уцелевшие от голода потомки Сергея Брина и Стива Джобса выращивают кукурузу.

Понятно, что это будет subsistencefarming, потому что ни тракторов, ни химикатов не будет, а любая неосторожная попытка заняться их производством будет вызовом сложившейся структуре власти и немедленно приведет к раскулачиванию.

Иначе говоря, ситуация будет примерно как сейчас в Северной Корее. Конвергенция, как и говорилось.

Очень интересен вопрос о характере власти, которая тогда будет в Америке. Будет ли это, к примеру, тотальная диктатура Социал-демократической партии им. Барака Обамы с пожизненным президентом, с двадцатью семью дворцами, тысячью наложниц и персональными агентами, которые рыщут по корыстным странам свободного мира, покупая для диктатора предметы презренной роскоши, как то: настоящие автомобили «Мерседес», сделанные не где-нибудь, а в Китае, настоящие iPhone— не откуда-нибудь, а из Индонезии?

Или, наоборот, демократия сохранится, но из-за ценностей, которые исповедует большинство избирателей, приход нового президента не сможет привести к переменам в экономике, примерно как в Иране смена одного президента-исламиста на другого президента-исламиста не приводит к деисламизации самого государства.

Я, признаться, думаю, что вероятнее первое, но на самом деле это не важно. Важно то, что благодаря безответственным избирателям, желающим получать от государства как можно больше, и политикам, желающим иметь как можно большие полномочия, страны, которые еще недавно казались оплотом свободы и рынка, сползают в самый первобытный социализм. Конвергенция, как и было сказано.