Иммунитет депутата Гудкова дал трещину

Активные усилия единороссов по лишению неприкосновенности депутата Геннадия Гудкова - точно процесс политический. Ведь всем ясно, что парламентарии — люди не бедные. Важна не судьба депутата, а то с какой легкостью власти разрушают любые институты и обходят любые ограничения. Удобно, но только до первого серьезного кризиса.

Российские власти всерьез взялись за депутата Госдумы Геннадия Гудкова. Поводом стало наличие у депутата собственной фирмы, в то время как закон не позволяет слугам народа заниматься предпринимательской деятельностью. И вот уже Гудкова проверил следственный комитет и послал результаты в прокуратуру и Госдуму. А вице-спикер ГД Сергей Железняк и вовсе заподозрил коллегу по палате в коррупционных схемах. Это все, конечно, неправильно — нельзя депутату бизнесом заниматься, тем более, если бизнес не совсем чист. Однако совпадение интересное: покуда Гудков не участвовал в антиправительственных митингах и не устраивал в нижней палате парламента итальянских забастовок — его бизнес никого не интересовал. Стоило проявить «политическую недальновидность», и тут же народному избраннику припомнили «грехи молодости». Что подталкивает любого наблюдателя ко вполне простой мысли о том, что мы имеем дело с политическим заказом. Депутатам на пальцах объясняют, что могут и чего не могут себе позволить парламентарии. Если кто-то не поймет, то Дума, усилиями единороссов, и впрямь может лишить бунтовщика мандата.

Депутаты — люди не самые нуждающиеся, и значительная часть их занималась бизнесом, тут никакого секрета нет. Тут можно сколько угодно, как это делают штатные комментаторы-единороссы рассуждать о нарушении закона и депутатской этики, но отделаться от ощущения показательного процесса категорически не удается. Ведь сначала единороссы было даже задумались лишить нескольких эсеров (двух Гудковых и Илью Пономарева) мандатов за участие в митинге 6 мая. И даже собирали комиссию по этике. Теперь в ход пошел «незаконный» бизнес — логичное следствие. Интересно, впрочем, не судьба конкретно взятого депутата, а то обстоятельство, что это уже третий депутат, которому грозит утрата мандата или иммунитета за последние два года. В 2010 голу иммунитет сняли с депутата-жириновца Ашота Егиазаряна и суд даже выдал санкцию на его заочный арест. А недавно неприкосновенности лишился депутат от КПРФ Владимир Бессонов. Видимо, настало время пострадать и представителей «Справедливой России».

Едва ли не столько избранников были под ударом с самого начала функционирования Госдумы, а тут буквально косяком пошли кампании по лишению неприкосновенности. Сам-то Гудков еще вполне может договориться — сходить на Старую площадь, объясниться, покаяться, мол, был неправ, простите. Может и простят. Опять-таки — закон нарушать плохо, даже если ты депутат. Но запущенный механизм снятия неприкосновенности бьет по самому смыслу парламентаризма. Ведь в следующий раз персональное дело депутата может оказаться совсем уж липовым, а на деле кто-то в Кремле просто будет недоволен позицией того или иного парламентария по какому-то частному вопросу. Не то пролоббировал, не туда посмотрел — и нет у тебя больше никакой неприкосновенности. Оружие массового поражения практически, почти обнуляющее смысл статуса депутата.

Неприятна та легкость, с которой российские власти растаптывают любые институты и обнуляют любые установления. Принцип «если нельзя, но очень хочется, тогда можно» становится универсальным инструментом российской внутренней политики. Конституция запрещает третий президентский срок? Ну прочтем ее так, как нам надо, и скажем, что «два срока подряд» значит, что третий срок возможен. Политические противники слишком распоясались? Можно позвонить судью и следователю и эти «независимые» граждане вынесут любое нужное решение. Ну и так далее, можно множить прецеденты. В этом плане казус Гудкова демонстрирует слабость отечественной политической культуры и стремление управлять только в режиме «ручного управления» или, как высказывался Владимир Путин, «на живую нитку». Тактически это очень удобно, но очень плохо при игре вдолгую. Плохо потому, что всерьез повышаются политические риски любого серьезного кризиса. Ведь никто не может исключить ситуации, когда недовольство властью превысит некий критический порог. И тогда не будет никого, никакого более-менее независимого модератора, никаких институтов, обладающих авторитетом и полномочиями, чтобы встать между недовольными и властями.

Конечно, у властей для разговора с недовольными имеется ОМОН и прочие силовики, вот только на какой срок их хватит, если доверие к власти вдруг обнулится? Опыт всяких «цветных революций» вроде бы ясно показывает, что отсутствие альтернативных власти центров силы — прямой путь к хаосу. Только российские власти понимать этого не хотят.