Юрий Шевчук: Никто уже не помнит, почему красть нехорошо

– Юрий Юлианович, «Дому надежды на Горе», что в деревне Перякюля под Петербургом, уже 12 лет. И почти каждый год «ДДТ» дает благотворительные концерты в поддержку этого проекта. Почему именно «Дому на Горе» вы так усиленно помогаете?

– По сути, это единственный в России бесплатный реабилитационный центр, существующий на добровольные пожертвования. В том числе и от наших концертов. В «Дом на Горе» приходят те, кто задумал покончить с алкогольной зависимостью. Центр способен принять 30 пациентов. Казалось бы, не так много. Но на сегодняшний день у центра четыре тысячи «выпускников», что сумели изменить свою жизнь. Едут сюда со всей страны – и лечиться, и за опытом, и просто из любопытства, что это за центр такой? Когда в Петербурге были гастроли Эрика Клэптона, как вы думаете, куда он отправился после концерта? Нет, не в гламурный клуб. Даже не в Эрмитаж! Великий гитарист поспешил в «Дом на Горе», где разговаривал с алкашами целых два часа. Оказалось, у Клэптона самого есть свой подшефный центр на Антигуа.

– Вы верите в целительную силу искусства или этими концертами просто собираете деньги, чтобы «Дом на горе» выстоял в кризисные времена?

– Одно другому не мешает. Искусство иногда спасает, иногда убивает, смотря какое искусство. Концерт наш 16 января будет большой. В первой части выйдем все мы, алкаши, поздравим народ с трезвой жизнью, потом «ДДТ» споет старенькие песни типа «Я завтра брошу пить», побалагурим. А затем сыграем фрагменты новой программы, потому что очень хочется показать Питеру, над чем сейчас работаем. И тут уж споем песни разные, не только про житье-бытье. На концерте будут предлагаться синие ленты, символ протеста горожан против строительства в Питере «Газоскреба». Даже не «против» – тут другая история. Мы не против этой башни, мы за то, чтобы она стояла не в историческом центре города. Вон, воздвигните ее за три километра, постройте вокруг даун-таун, всё отлично, у богатых будет свое отхожее место. Я вот, честно не знаю, построят ее, не построят, кто победит, мы или они. Но, с другой стороны, я рад уже тому, что общество в городе зашевелилось, да и по всей стране. Даже на Камчатке меня журналисты спрашивали: «Как ваша борьба за сохранение исторического центра Петербурга?» Из таких нюансов и формируется гражданское общество, когда люди понимают, что они не рабы.

– Юра, вы ведь тоже знавали всякие времена. А сейчас совсем не выпиваете?

– Нет, практически нет. Да и туры, концерты, которые мы делаем, – это такая действительно серьезная работа. Невозможно с похмелья петь и играть два с половиной часа – прямая дорога на кладбище. В прошлом и этом году я практически не пью. И чувствую себя намного лучше. Это точно. Есть, правда, такой миф, что ребята сидели в парижской «Ротонде», пили абсент стаканами и создавали шедевры. Да это фигня полная! Под кайфом человек ничего не напишет – сколько мы таких замечательных ребят похоронили в одном Питере. Вот вам ответ: смерть, иногда быстрая, иногда мучительная. Порой не физическая смерть, а духовная. Я говорю о том, что человек – не раб каких-либо химических соединений, которые меняют его сознание. Я курю, грешен, но курево мое сознание не меняет.

– Правда, что для своего тура по России вы арендовали два самолета?

– Да, мы решили сделать серьезный, по-настоящему европейский тур. Вот Магадан, двести тысяч населения, – аппаратуры нет, а с другой стороны – замечательный город. Камчатка – единственный концертный зал на 600 мест. И так почти везде на Дальнем Востоке, в Сибири. Вот мы и взяли в аренду мощное оборудование, решили проехать страну, чтобы концерты в Магадане, на Камчатке и Сахалине были такого же качества, как в столицах. Обычно артисты ездят и играют, на чем придется, – это ужасно. Мы арендовали два самолета – один «Ан-24», другой «Ан-26». В одном летали техники и артисты, а в другом возили аппаратуру. Спонсоров не было, хотя немного помогли друзья, потому что стоил проект очень дорого. В общем, Магадан, Камчатка, Дальний Восток, все концерты были для группы «ДДТ» бесплатные. Мы ничего не заработали. Зато люди выходили из зала и просто плакали, потому что такого света, звука никогда не видели и не слышали. Бог с ними, с деньгами. Первая половина тура была, по сути, благотворительной.

Когда едешь по стране, то и сам просвещаешься, понимаешь, что происходит на самом деле, а не с экрана услужливого федерального ТВ-канала. Такое ощущение, что страна живет как-то фрагментарно. Везде своя жизнь. Даже при этой вертикали, которую строил Путин, страна поделена. Везде какие-то свои порядки, номенклатура, производительность, поэты, музыканты, и сверху только телевидение и президент, который всех как бы объединяет. Я рад взрыву местного патриотизма, потому что уже никто не смотрит на Москву как сверхцивилизацию, а каждый гордится своими достижениями. Страна немного другая стала. Даже экономические связи между близкими регионами окрепли: сибиряки с сибиряками, дальневосточники с дальневосточниками. Так лучше, легче, проще. Люди начинают мыслить самостоятельно.

– Если играете за гроши, на что живете тогда?

– Мы какие-то концерты в Европе играли, что-то заработали, на штаны хватает. У нас гонорары намного меньше, чем у любых наших коллег, даже рок-н-рольных.

Потому что очень много сжирает качество, мы не считаем возможным играть на дровах. Если это русский рок, то давайте дадим его на европейском техническом уровне, а иначе какой смысл? Вот вам и тур – славы до фига, а денег ни фига. В нашей стране, если по-честному работать, так почти всегда и выходит. Хотя, с другой стороны, такая духовная удовлетворенность есть! Поэтому я и в настроении хорошем, и ничего это меня не убило. Рок-музыка – это немного другое, нежели трень-брень под фанеру.

– А ваша титаническая борьба с музыкальной попсой закончена? Выяснилось, что попсу победить невозможно?

– Попса – это вовсе не музыкальное, а всеобщее мировое глобальное явление. Попса – это дешевые фильмы, блокбастеры, это идиотская литература, журнальчики, поверхностная политика, – это всё, что без глубины, без человека, существующего на земле. Там человек исключен. Что такое блокбастер? Вот смотрим: «А, круто! Этого замочили, того замочили!» Но тут одна динамика, а где остальное? Почему он весь в крови, этот чудак? Настоящее искусство, тот же Достоевский, где у Раскольникова со старушкой были проблемы, – это психология, размышление, исследования, философия, то есть совершенно другой способ творения. Попса же – просто жажда получить физическое удовольствие. А настоящее – это еще и страдание, без страдания нет сопереживания, а без сопереживания нет искусства. Зачем нужно то, что ты видишь, но ничего у тебя не шевелится в голове и душе? Разница огромная между попсой и настоящим. Еще Ортега-и-Гассет писал, что в XX веке будет править бал обыватель. И вот сегодня этот обыватель, у которого вкусы ниже плинтуса, покупает за бешеные деньги билет на фонограммный концерт (зная, что будет фанера!) и со своей женщиной в бриллиантах сидит и тащится: «Хорошо, культурно проводим вечер!»

Знаете, что сейчас важно в нашей стране? Просвещение. «Дом на горе» – это просвещение. Рок, авторская музыка, симфоническая, да вообще любая живая – это просвещение. Как сказал один замечательный художник: «Из искусства выходит культура». Речь не о форме, потому что она может быть любая, но когда из искусства исчезает культура, от искусства не остается ничегошеньки. Только одна красивая полиэтиленовая оболочка. Мне бы не хотелось, чтобы мы были завернуты в этот гламурный кокон, под которым ничего нет.

– Это же не только российская проблема?

– Да, вся эта «глобалка», насилие обывательской серединной серой пустоты – обрушились на мир. Но одновременно растет сопротивление этой пустоте. Посмотрите, даже в благополучной Франции сколько леваков стало, везде по миру. Растет обратная реакция, стихийная, часто не гуманная. Везде появляются жесткие молодежные группировки националистического характера, радикального, ультрарадикального. Единственный выход – это просвещение. Вот этим приходится заниматься нам, очкарикам, – не важно, рок ты играешь, картины пишешь, стихи, прозу. И мы должны не в депутаты прорываться, не в Общественную палату, и даже не на «Эхо Москвы» – мы должны говорить своим творчеством. И вам в СМИ нужно просвещать народ, а не писать о всякой фигне. Я бы на телевидении оставил парочку сериалов для бабушек, ну и одну передачу с хорошей эстрадой, пускай, а в остальном сделайте акцент на просветительских программах. Как сказал режиссер Владимир Мирзоев: «Народ у нас грамотный, но непросвещенный». Все знают, как сделать откат, освоить бюджет, как залезть в карман ближнего, как украсть на любом уровне – и на кремлевском, и на местном деревенском, потому что психология одна и та же. Но просвещения нет! Никто не объяснит, почему красть нехорошо, никто этого уже не помнит, эти вопросы давно не задаются.

– Ваша новая программа, фрагменты которой группа «ДДТ» сыграла осенью на концерте «Пушкинской, 10», показалась настолько усложненной, что народ в БКЗ тогда притих и растерялся…

– Наверное, она непростая. По музыке, аранжировке, по стихам. Но кто сказал, что будет легко? Мы считаем, что не должны идти за залом, потому что если потакать публике, значит, сам свалишься в эту попсу. Если будешь думать о том, «понравилось ли людям», то ничего толкового не сделаешь – ни в музыке, ни в поэзии. И 16 января будет все-таки рок-концерт, жесткая социалка – такие песни, как «За тобой пришли», «Новый хозяин здесь», «Пустота». Песни не декларативные: человек идет по улице, масса предметного мира переливается, блестит, весь город забит неоном, стеклом, железом, и во всем – пустота.

– То есть если хочешь понять нынешний «ДДТ», поклонник, подтягивайся?

– Думаю, что да. И 16-го, видимо, не все будут довольны, некоторые даже начнут плеваться, потому что не услышат «Осень». Но ничего страшного, доживут через год до осени.

– Не так давно вы получили премию Хельсинкской группы. А надо бы и государственную премию Шевчуку дать, звание народного артиста!

– Не надо мне никаких премий! Надо, чтобы власти занимались не только «наличными» проблемами, газом и нефтью, но еще и людьми, вот тогда будет всё нормально. И это будет лучшая премия для нас всех от государства!