Долго ли Беларуси оставаться "последним палачом Европы"

«Последним палачом Европы» назвала международная организация Amnesty International Беларусь в опубликованном 24 мая очередном отчете о соблюдении прав человека в мире. Помимо ограничений свободы слова, объединений и собраний, права на справедливый суд, наличия узников совести, белорусские власти заклеймены в связи с продолжающейся в стране практикой приведения в исполнение смертных приговоров. Но и в этом вопросе, сходятся во мнении эксперты, послабления со стороны режима предвидятся нескоро.

В ходе недавнего послания парламенту и народу Александр Лукашенко в очередной раз заявил, что не пойдет на отмену смертной казни, так как он «слуга своего народа», однако введение суда присяжных «для народа» нецелесообразно. Но эксперты полагают, что на самом деле Минск не столь категоричен и при определенных условиях можно принудить пойти навстречу требованиям Европы.

В диалоге с депутатами глава государства упомянул и об исполнении смертных приговоров в отношении обвиненных в терроризме Дмитрия Коновалова и Владислава Ковалева. Судебный процесс над ними привлекал большое внимание белорусской и международной общественности и обострил дискуссию вокруг проблемы смертной казни в нашей стране.

«Вы знаете, чего мне стоили вот эти два смертных приговора, которые последние у нас были вынесены? Вы этого не знаете. Когда весь мир на тебя давит и считает, что чуть ли не я террорист, и я вынужден принимать решение. Мне это надо как человеку? Да сто лет не надо. Но я ведь президент и должен сделать справедливо, как требует общество. Вы думаете, те, кто выступал против непомилования этих людей, они так думают? Да нет, они по чьей-то указке трубили, а другие — просто за компанию. Они такую позицию занимают. Не дай бог, но я думаю, а если бы ты попал в такую ситуацию или твоя семья, какую бы ты позицию занял? Поэтому тяжелый это вопрос, трудно его публично обсуждать», — поделился тогда своими внутренними терзаниями Лукашенко. И напомнил, что вопрос о смертной казни уже выносился на референдум, и большинство белорусов тогда высказалось за сохранение этого вида наказания. «Для меня это — закон. И более того, когда суды очевидную смертную казнь подменяют пожизненным заключением или другим сроком, я суды положительно не оцениваю и не поддерживаю. Если ты, гад и негодяй, идешь на дикие преступления, ты должен нести за это ответственность», — подчеркнул президент.

По его словам, руководство тех стран, где ввели мораторий на смертную казнь, в том числе России, сожалеет о таком шаге: «Вы знаете мнение руководства этих стран? Они говорят: «Вот влезли в дерьмо». Я говорю: «Так отмените мораторий». А они: «Эх, попробуй теперь отменить». Мы не готовы, говорят, к этому, общество наше к этому не готово, и вообще сволочь должна отвечать за свои поступки».

Но чуть позже Лукашенко, обращаясь к депутату Николаю Самосейко, добавил: «Но вы абсолютно правы: может быть, наше общество подошло к тому, чтобы через мораторий отменить смертную казнь. Ну, тогда примем решение вместе».

Как видим, эта реплика противоречит предыдущим категоричным пассажам и, по мнению экспертов, может восприниматься как намек Европе.

Эксперты также подчеркивают, что глава государства, говоря об общественных настроениях, опирается на итоги референдума 15-летней давности. Однако, во-первых, у оппонентов власти есть сомнения в корректности тогдашнего подсчета голосов (официально за сохранение смертной казни на референдуме-1996 проголосовали стандартные для для всех выборов 80,4% граждан). Во-вторых, с тех пор в массовом сознании белорусов произошли заметные изменения.

В этом плане показательны данные мартовского 2012 года национального опроса, проведенного Независимым институтом социально-экономических и политических исследований (НИСЭПИ, Литва). Против отмены смертной казни высказались 40,8% опрошенных, а за отмену — 49,7%.

При этом социологи отмечают, что еще в 2010 году относительное большинство белорусов высказывалось за смертную казнь, а в 2009 году это большинство было абсолютным.

Правозащитники и политологи делают вывод, что сильное влияние на мнение белорусов по вопросу смертной казни оказал судебный процесс над Коноваловым и Ковалевым, который, по мнению многих, не смог развеять всех сомнений в виновности молодых людей.

Политолог и юрист Юрий Чаусов отмечает: зная характер белорусского депутатского корпуса, трудно предположить, что депутаты стали бы публично задавать совершенно нежелательные для президента вопросы.

Эксперт подчеркивает, что вопрос о смертной казни является значимым для белорусского общества. «И его значимость увеличилась в связи с тем резонансом, который был вызван казнью предполагаемых минских террористов. Была неоднозначная реакция общественности на очень быстрый и сомнительный с точки зрения правосудия и законности приговор и приведение его в исполнение. Резонансное преступление, сомнительный судебный процесс, большое внимание прессы — все это обусловило повышенное внимание общественности к проблеме смертной казни», — считает Чаусов.

По его мнению, в этих условиях глава государства просто вынужден занять определенную позицию по этой проблеме. «И, как видно из его ответа на вопрос Самосейко, он эту позицию занял. Позиция такова: все находится в моей компетенции, я буду прислушиваться к мнению большинства народа». Тем самым игнорируется решение Конституционного суда, в котором утверждается, что вопрос об объявлении моратория на смертную казнь может быть решен как президентом, так и парламентом путем принятия специального закона.

«Де-факто мы понимаем, что мораторий может быть осуществлен и путем негласного соглашения внутри судебной системы. Такое бывает, когда суды просто перестают выносить смертные приговоры, заменяя их в массовом порядке пожизненным заключением. И Конституционный суд сам по себе, как это было, например, в Южной Африке, может принять решение, что такой вид наказания не соответствует конституции», — отметил аналитик. Но при этом подчеркивает: Лукашенко аппелирует к мнению народа, «но мы ведь понимаем, что мнение народа у нас выражается через мнение президента. Соответственно, он заявил о том, что переговоры и окончательное решение находятся в домене президента, а отнюдь не парламента».

Тема смертной казни занимает не последнее место в повестке дня белорусско-европейского диалога. Но при этом Чаусов призывает не упрощать ситуацию и, употребляя слово «торг», не воспринимать все слишком буквально: «Тема отмены смертной казни будет фигурировать в этом диалоге, но реальная отмена произойдет тогда, когда Беларуси понадобится продемонстрировать ЕС успех в этом диалоге. Показать, что власть учится, что есть прогресс, то есть - создать иллюзию того, что белорусский режим если не меняется, то становится менее кровожадным».

По убеждению Чаусова, «шаги, которые не затрагивают основ режима, белорусская сторона готова предпринимать». В том же, что касается полноценных изменений, влияющих на распределение власти в стране, то есть - демократизации, европейцев ожидает разочарование. «И чтобы подсластить эту пилюлю, им будут предлагать такие шаги, как отмена смертной казни», — резюмирует политолог.