Путин в зените?

Путин в зените. 12 лет власти над Россией позади, 12 - впереди? Председатель правительства России Владимир Путин на интронизации Патриарха Московского и всея Руси Кирилла С десятых лет прошлого века Россия устроена не столько политически, сколько поэтически: грамотным там считается не всякий знающий чтение, а умеющий читать между строк; любую скучную цифру бьет гипербола, скачущая на метафоре и погоняемая оксюмороном. Ну скажите на милость, в какой иной, прозаической стране на »Марш миллионов» выйдут 70 тысяч и всерьез станут требовать у власти ключей от казны и печати?

При этом сама власть, отдадим ей все-таки должное, стремительно обретает респектабельные черты конституционной монархии типа постфранковской Испании или королевства Таиланд. С поправкой, конечно, на масштаб и ту самую метафору, не позволяющую измерить Россию «аршином общим».

Метафору я отношу, кстати, больше на счет «общего» аршина, чем на неохватность страны. Кому уж он был понятен и толерантен, этот лаптево-посконный аршин, вмещающий в себя ровно 0,7112 европейских метра? Вряд ли и автору, служившему в пору написания бессмертных строк председателем Комитета иностранной цензуры в чине тайного советника, по-простому говоря, генерал-лейтенанта.

Традиция оказалась сильна, и 150 лет спустя вопросами толерантности в России по-прежнему заведуют генералы. Стоит ли удивляться, что третья инаугурация второго «слэш» четвертого президента России напоминала смесь войсковой операции с балетом «Жизнь за царя»?

К балету, впрочем, мы еще вернемся, а о войсковой операции стоит поговорить отдельно. Не считая воскресных стычек ОМОНа с левацкими экстремистами, рвавшимися «на Кремль!», передача власти в России прошла с филигранной синхронностью. Для тех, кто понимает, сколь взрывоопасен всякий акт перехода «скипетра и державы» из рук в руки в недемократическом обществе, весенний марафон - от президентских выборов до нынешней инаугурации - безоговорочный политтехнологический шедевр. Кремлевская команда вполне может гордиться великолепным исполнением сложнейшего маневра, не потребовавшего ни шокотерапии в качестве фона, ни взрывов в городах, ни терактов в публичных местах, ни даже потрепанного образа врага с предгорий Кавказа или техасских равнин.

Все это говорит о том, что первые 12 лет во власти превратили «сырьевиков, силовиков и прочих земляков» из участников игры «Кто хочет стать миллионером?» в относительно сплоченную и вполне управляемую команду.

Для нас, российских соседей, партнеров по бизнесу, покупателей углеводородов и провайдеров либеральных ценностей, - это хороший, даже, возможно, отличный знак.

До какого поворота он будет действовать?

Май - скорее время надежд, чем пророчеств, и я не рискну закидывать удочку публициста в далекое будущее. Через 12 лет, после двух очередных конституционных президентских сроков, Владимиру Путину исполнится 71. Борец по хобби и по характеру, пойдет ли он на новую рокировку или уйдет на покой? Сегодня, кажется, рановато задаваться этим вопросом. Хотя у Альфреда Коха, бывшего ельцинского министра, на страничке в фейсбуке я обнаружил другой подсчет:

«Если В. В. Путин проживет столько, сколько прожили его родители (дай Бог ему здоровья), то он оставит нас своим попечением в 2040 году, - пишет Кох. - Яшину будет 57 лет, Удальцову - 63, а Навальному - 64 года...»
Приводя в одном ряду с новым-старым президентом России имена нынешних лидеров московских протестов, Альфред Рейнгольдович, конечно, лукавит и тоже уходит от политического к поэтическому. Даже его, Данко приватизации, вырвавшего нефте-металлическое сердце у корпуса «красных директоров» и отдавшего его тем, кто стал позже называться олигархами, так вот даже «великого и ужасного» Коха помнят сегодня лишь доли процента российского электората. Что уж говорить о яшиных, удальцовых и навальных начала девяностых?

Сергей Довлатов любил цитировать Нильса Бора. Великий физик считал, что глубокой истине противостоит не ложь, а другая истина, не менее глубокая. Так же сакрально, наверное, устроена и российская, почти абсолютная власть. В отличие от западного политика, который заранее настроен на уход в обычную жизнь, покидающего Кремль венценосца ожидает у себя на родине лишь глубокое забвение. Ни Хрущев, ни Горбачев, ни Ельцин и на аршин не уменьшили глубину этой горькой истины. Может, именно поэтому Путин отложил знакомство с нею как минимум на 12 лет?

Другое дело, что ни одному из упомянутых российских лидеров подобный политический высший пилотаж не был доступен даже на уровне второго шага. Номер, исполнявшийся без малого пять лет, потребовал не только балетной филигранности, но и балетного фанатического упорства. Причем не только от пары солистов Путин - Медведев, но и от всего состава танцоров, музыкантов, кордебалета и даже зрителей партера.

В большом балете эта штука, кстати, называется, если по-русски, па-де-де и считается одной из сложнейших фигур. «Pas de deux - движение вдвоем, сообщает балетная энциклопедия, - музыкально-танцевальная форма, состоящая из Entrée (начало), Adagio (адажио - дуэтного танца), Variation (вариации балерины и танцовщика), Coda (заключительная часть с fouette и grands pirouette)»...

Звучит все это, конечно, чертовски поэтично, но меня увлекает пока лишь один прозаический вопрос: то, что мы увидели в минувший понедельник, - это уже гранд пируэт или пока еще все же фуэте?