Михаил Трепашкин: собаки в Пресненском суде

Содержащихся под стражей Вахонина И.А. и Герасимовича В.В. в Пресненском районном суде города Москвы водят в зал судебных заседаний с собаками без намордников, пугая посетителей суда.

Я не раз убеждался во время адвокатской работы в судах: чем больше по уголовному делу сомнений, тем яростнее противодействие со стороны судьи. Не прокурора, кстати, как основного обвинителя (ибо часто вместо прокурора, в нарушение ч.5 ст.37 УПК РФ, в судах сидят малоопытные помощники прокуроров), а именно судьи. Так сложилась практика в судах России, что сторонами являются: судья, протаскивающий недоработанное обвинительное заключение следователя, и адвокат, защищающий интересы обвиняемого. Прокурор, точнее помощник прокурора, только занимает место ради соблюдения процедуры суда. Его задача лишь в том, чтобы подпевать судье, что якобы все законно и обоснованно со стороны следователя и незаконно со стороны защиты. При этом никогда не делается ссылка на закон.

Очень показателен в этом плане процесс по делу Вахонина И.А. и Герасимовича В.В. в Пресненском районном суде города Москвы, который проходит вообще за пределами не только УПК РФ, но и решений Конституционного Суда РФ.

Председательствующий на процессе судья Шипиков А.И. принимает в качестве доказательств обвинения и фотографии, неизвестно откуда взятые с нарисованными тушью телесными повреждениями, и экспертизы без подписей экспертов, а от обвиняемых и защитников упрямо не желает принимать доказательства защиты, полученные в строгом соответствии с законом и надлежащим образом оформленные. Почему? – Потому, что они доказывают фальшь со стороны органов предварительного расследования и подтверждают невиновность подсудимых. Ссылки на ч.4 ст.47, ч.3 ст.86 УПК РФ и решения Конституционного Суда России, гарантирующих право представлять доказательства защиты, у председательствующего по делу судьи Шипикова А.И. вызывают только ярость.

Следовать требованиям закона Шипиков А.И. не желает категорически, рассчитывая, что все сойдет, как бывало неоднократно в Пресненском районном суде. Любой грамотный юрист на месте председательствующего давно бы направил дело прокурору для устранения препятствий рассмотрения его судом, ибо в нарушение ст.ст.171 и 220 УПК РФ обвинение не конкретизировано, в вину по изнасилованию вменены телесные повреждения, которые были якобы нанесены потерпевшей уже после совершения преступления, хотя общеизвестно правило: телесные повреждения, причиненные после совершения изнасилования, квалифицируются не по ст.131 УК РФ, а по другим статьям Кодекса с учетом тяжести телесных повреждений (http://www.ridus.ru/news/21441/). Это известно всем, однако судья Шипиков А.И. не желает следовать общеизвестной норме закона. Он в категоричной форме отказал в ходатайстве об исключении из обвинения Вахонину И.А. (по ст.ст.131 и 132 УК РФ) и Герасимовичу В.В. (как пособнику в названных деяниях) тех телесных повреждений, которые (как указано в обвинительном заключении) были причинены потерпевшей Волобуевой А.И.

уже после изнасилования и принудительных действий сексуального характера.

Разумеется, что эта юридическая дикость вышестоящими судами будет, устранена. Однако, зачем председательствующему в настоящее время закрывать глаза на нарушение закона? Ясно, что это делается в тех целях, чтобы вынести заведомо не соответствующий закону обвинительный приговор.

Ну, а так как подсудимые и защита не хотят мириться с явными нарушениями закона, принимаются всяческие меры, чтобы сломить волю Вахонина И.А. и Герасимовича В.В. Во-первых, судебные заседания назначаются чуть ли не каждый день, чтобы ни подсудимые, ни их защита не успевали подготовить письменные ходатайства (устные можно опустить в протоколах либо исказить их смысл). Нет возможности совместно согласовать позицию и написать совместные ходатайства по делу. Во-вторых, подсудимые не имеют возможности выспаться и поесть неделями, ведь их привозят очень поздно в СИЗО и выводят на сборное отделение очень рано. Поспать они могут максимум 2-4 часа. А как поесть в автозаках и конвойных помещениях (маленьких камерах)? В общем, создаются пыточные условия в ходе судебного разбирательства. Ну, а для тех, кто пишет жалобы, есть и третье средство: держать рядом псов для устрашения и воздействия на психику. Ни Вахонин И.А., ни Герасимович В.В. не обвиняются в совершении особо тяжких преступлений, не являются особо опасными для общества. Однако, их заводят в зал судебного заседания со здоровенными псами, без намордников, от которых все посетители суда стараются убежать подальше, чтобы случаем не хватанул кого мощными клыками.

Я не припоминаю случая, чтобы кого-либо в зале судебного заседания держали в клетке, да еще с собаками. Кто и по каким причинам принял решение о такой «охране» для Вахонина И.А. и Герасимовича В.В., которым не вменяются в вину особо тяжкие преступления, – можно лишь догадываться. Ясно, что сам конвой не решает, кого вести с собаками, а кого – без них. Тем более, не решают вопрос о необходимости держать собаку (лающую) в зале судебного заседания. По закону такие вопросы решаются либо судьей, либо «заказчиками» уголовного преследования с помощью силовых структур. Чтобы показать, кто хозяин положения и таким прессингом показать безысходность положения для подсудимых, сломить их волю и отказаться от активной защиты.

В такой обстановке невозможно осуществлять полноценную защиту, они являются унижающими человеческое достоинство, пыточными. Приговор, вынесенный в таких условиях не может быть законным и обоснованным, а судебное разбирательство – справедливым. Изложенное однозначно является материалами для обращения в Европейский суд по правам человека.

Интересно, а в других судах тоже водят подсудимых в зал судебного заседания с собаками?