Это власть не готова к диалогу, а не мы

На недавней встрече с главными редакторами российских СМИ Владимир Путин заявил, что согласен беседовать с гражданской оппозицией, но она не готова к дискуссии с ним. По его словам, оппозиционеров "не один раз приглашали", но они "ни разу не пришли". На это организаторы Лиги избирателей, объединения, родившегося на волне декабрьских митингов оппозиции в Москве, писатели Дмитрий Быков и Борис Акунин заявили, что готовы встретиться с премьером. "Росбалт" обратился к одному из учредителей этой Лиги, политологу Дмитрию Орешкину, с просьбой пояснить позицию по поводу готовности к диалогу с верховной властью.

— Возможны ли, на ваш взгляд переговоры оппозиции, в частности, представителей Лиги избирателей с Путиным?

— Лига так устроена, что у нее нет единого начальника, соответственно, от ее имени выступать пока никто не уполномочен. Моя точка зрения состоит в том, что любой диалог, даже если не обольщаться насчет его продуктивности – это всегда во благо. Я бы не рискнул называть это переговорами, потому что, в этом случае Лига превратилась бы в какой-то политический субъект. А вот обмен мнения, как мне кажется, был бы позитивным.

Я думаю, что было бы неплохо, если бы от имени Лиги в таком диалоге приняли участие люди, пользующиеся безусловным авторитетом в обществе. Проблема в том, что сложно сказать, кого она представляет, кто делегирует ее на переговоры. Лига не имеет права говорить от имени митингов на Болотной и Сахарова. Речь идет просто о некоторых лидерах общественного мнения, которые в таком качестве могли бы повстречаться с Путиным, высказать ему свою точку зрения, и выслушать его. Я бы приветствовал, если бы на такую встречу пришли писатели Дмитрий Быков, Григорий Чхартишви́ли (писатель Борис Акунин – прим. "Росбалта"), Людмила Улицкая. Это люди взрослые, рациональные и не склонные поддаваться на "разводки". Было бы неплохо, если бы они изложили свои позиции, выслушали Путина и без каких-либо обязательств разошлись.

— Вы говорили с членами Лиги об этом?

— У нас был такой торопливый обмен мнениями на эту тему. Точки зрения разные. Некоторые члены Лиги, считают, что встречаться без толку. Есть те, кто полагают, что в такой встрече смысл есть. Поскольку общего мнения на этот счет нет, то такая встреча  может состояться как диалог между неформальными лидерами общественного мнения и человеком, осуществляющим властные полномочия в современной России. Мне кажется, что большой пользы от такой встречи не будет, но и вреда тоже. Я принадлежу, к той части Лиги, которая считает, что поговорить с властью было бы полезно.

— А вы пошли бы на такую встречу?

— Если бы позвали, наверное, пошел.

— И о чем бы вы спросили Путина?

— Я бы представил очевидные доказательства фальсификации выборов в Госдуму и спросил, как быть дальше с такими избирательными комиссиями и с таким грузом недоверия общества к электоральной администрации.

То есть, меня волнуют не философские проблемы, а чисто конкретные. Я понимаю, что нет никаких оснований обольщаться по поводу результатов такой встречи, примерно представляю себе ответ Путина, но одно дело представлять его, а другое – услышать.

— И что дальше? Будет ли найден какой-то консенсус между разными оппозиционными деятелями?

— Консенсуса нет, но он пока и не нужен. Еще раз скажу, что Лига – не какая-то формальная структура, у которой есть свой собственный четкий регламент. Пока все ее члены выступают с личных позиций.

— Вы не опасаетесь, что власть (Путин) снова скажет, что оппозиция не готова к переговорам?

— Она уже это сказала.

— Но получается, что так оно и есть.

— Понимаете, переговариваться должны политические структуры, а мы (Лига) структура неполитическая. Есть механизм нормального диалога между властью и обществом, который называется "выборы". В этом смысле, форма нашего диалога с властью — это  избирательные бюллетени. И наша задача сделать так, чтобы диалог был честным. В этом, собственно и состоит весь пафос Лиги – чтобы власть слышала голос избирателей неискаженным.

Пока же это не так, потому что между властью и избирателями есть электоральная администрация, которая высказывания граждан корректирует. В результате власть слышит не тот сигнал, который ей подает общество, а тот, который она хочет услышать. Я уверен, что мой взгляд разделяют и все остальные участники Лиги.

Когда власть говорит, что мы не готовы к переговорам, я говорю: "это вы не готовы, прекратите фальсифицировать выборы". Есть смысл прийти к Путину и сказать: "Владимир Владимирович, попробуйте организовать честные выборы – это будет интересно и полезно для страны". Он сам обещал это перед Новым годом, но для того, чтобы провести честные выборы, надо бы узнать каким образом, например, в Чечне получилось 99,6% голосов за "Единую Россию". Это очень просто сделать – открыть бюллетени. Понятно же что это фальсифицированные результаты – такой результат невозможен просто технически. Поскольку это не было и не будет сделано, разговоры о диалоге остаются неформальными и ни к чему не обязывающими.

Так что, почему не поговорить? Просто заранее нужно понимать, что это будет разговор хоть и небезынтересный, но достаточно безнадежный. Потому что до тех пор, пока у нас такие результаты показывает Северный Кавказ и ряд других субъектов Федерации – около 4 тыс. участков в стране демонстрируют неестественно высокую явку около 100% -понятно, что власть к диалогу не готова. Можно предположить, что Путин скажет, что "у них так принято". Но это стиль голосования в СССР и Египте времен Мубарака, в свободном обществе таких цифр быть не может.