Медведев: а напоследок я скажу

Озвученные Дмитрием Медведевым предложения по политреформе – однозначное следствие последних митингов. 

Запоздалые и пустые, как и все слова и обещания Дмитрия Анатольевича, который после приснопамятного съезда Единой России не может и не должен восприниматься как серьезный политик. Это человек, который расписался в собственной слабости и уже уступил руль премьеру – как можно поверить в реалистичность его обещаний? Уже к весне придет лесник и всех разгонит. А то и раньше, как предсказывают некоторые аналитики.

Все объявленные им меры могли быть актуальны год назад и стать программой Медведева на второй срок, и тогда бы он был выбран в первом туре без всякого дедушки Чурова.
И никто, кажется, не мешал этого сделать. Сейчас это выглядит попыткой запрыгнуть в последний вагон стремительно уносящегося поезда с криком «я тоже хороший, свобода лучше, чем несвобода!».

Единственная сегодняшняя цель всего этого бла-бла-бла – снизить политическую активность граждан, утопить стихийное движение масс в политическом болоте и болтовне.


Но я уверен, что, не справившись с предвыборной кампанией ПЖиВ, Медведев провалит эту с еще большим треском, поскольку все, на кого она может воздействовать, исчерпываются небольшим набором всем известных имен от Соловьева до Канделаки.

На мой взгляд, реакция должна быть и будет ровно обратной – раз всего лишь парой митингов люди смогли добиться таких изменений (пока правда лишь упоминаний о них, но неважно) – чего уж останавливаться на достигнутом. Зря что ли три миллиона в КОШЕЛЕК РОМАНОВОЙ собирали. Даешь перевыборы Думы и выборы президента по честным правилам, чего уж там.

К огромному разочарованию, наш так называемый президент оказался еще более никчемным, чем считалось ранее.
И издевательский хэштег #жалкий, который употребляют в его отношении в твиттере, сейчас выглядит вполне лестным. Если раньше Дмитрием Анатольевичем затыкали конституционную дырку, сберегая место для Путина, то теперь бросают на виртуальный разгон митинга. Согласитесь, не просто мелковато для президента огромной страны, а как-то уж совсем, что называется, до мышей.