Под Путиным "трещит лед", а что делать нам?

Есть одна российская поговорка, гласящая «Лед тронулся». Она означает, что ситуация начала меняться глубоко и бесповоротно. Именно это происходит сегодня в России. После того, как многочисленные избиратели пришли к выводу, что на декабрьских парламентских выборах были массовые фальсификации и нарушения, авторитарный режим Владимира Путина оказался в крайне уязвимом положении перед лицом усиливающихся протестов. Вопрос в том, как он на это отреагирует.

Миллиардер и олигарх Михаил Прохоров швырнул оземь шапку и решил бросить вызов Путину на мартовских президентских выборах. Но скорее всего, ему просто позволили баллотироваться, чтобы успокоить российскую интеллигенцию и Запад.

Прохоров, как и любой известный политик, если уж на то пошло, является лишь героем интермедии. На самом деле, важно то, что произойдет в ближайшие недели и месяцы на «российских улицах». Усилятся ли протесты, вызванные недовольством по поводу думских выборов, произойдет ли их радикализация, как было во время «цветных революций» в Грузии и на Украине, а в последнее время в египетской версии «арабской весны»? И если произойдет, то с какой скоростью? Или протесты утихнут и сойдут на нет?

От этих сценариев будет напрямую зависеть, пожалуй, самое важное решение Путина за всю его карьеру: что делать с президентскими выборами в марте месяце. От этого решения зависит не только его судьба - политическая, а также все больше личная. От него зависит судьба целого политического и экономического режима, который он создал и усовершенствовал за прошедшие 12 лет, а также судьба «суверенной демократии» (что, как любят отмечать мои российские друзья, отличается от демократии так же, как электрический стул отличается от обычного стула).

Проблема в том, что каким бы путем ни пошел Путин, каждый чреват для него огромными рисками. Он может решить, что демонстранты уже выпустили достаточно пара, и продолжит действовать так, как он планировал до парламентских выборов: запретит баллотироваться любому по-настоящему популярному лидеру оппозиции, сохранит цензуру на центральном телевидении, а возможно также, создаст ограничения в интернете. Он может сделать так, чтобы подсчет голосов осуществляла исключительно кремлевская Центральная избирательная комиссия.

Все это может у него получиться, однако велики шансы, что его вариант не пройдет. Если люди почувствовали себя настолько оскорбленными несправедливостью на парламентских выборах (которые были по сути дела бессмысленны в условиях, когда Кремль полностью контролирует политику в стране), то как они отнесутся к самоназначенной коронации на шесть лет человека, которого многие сегодня называют «вором», и отставка которого стала столь же популярным требованием среди протестующих, как и требование об отмене результатов выборов в парламент?

В таких условиях Путин может пойти в противоположном направлении: разрешить регистрацию настоящих кандидатов от оппозиции, позволить им выступать на телевидении, самому вести агитацию и предвыборную борьбу, пообещать честный подсчет голосов, и впервые с момента ареста и тюремного заключения главы ЮКОСа Михаила Ходорковского в 2003 году снять запрет на денежные пожертвования бизнеса партиям и кандидатам, которые не запрещены Кремлем.

До президентских выборов остается меньше трех месяцев, и Путин может не без оснований решить, что у оппозиционных кандидатов недостаточно времени для организации своих кампаний, и что он обладает пока еще достаточной популярностью среди городского среднего класса и молодежи (которых иногда называют «интернет-Россией» за их пристрастие к новостям без цензуры и свободному выражению мнений), чтобы одержать победу.

Но и этот сценарий чреват колоссальными опасностями, даже если Путин победит. Если он выпустит из бутылки джина более свободной и честной политики, то он уже не сможет вернуть его обратно без крупных возмущений и потрясений. Но если не затянуть гайки, эра путинизма может подойти к закату, так как российское телевидение уже начинает сообщать о реальном состоянии дел в стране, Дума начинает требовать проведения расследований коррупции на самом верху, а ставшие более свободными суды рассматривают сотни дел коррумпированных чиновников и путинских дружков. Задумайтесь о том, как гласность в период с 1987 по 1991 год привела к распаду Советского Союза после того, как Михаил Горбачев отменил цензуру и разрешил ограниченную и легко управляемую, как ему казалось, политическую либерализацию.

Между этими двумя взрывоопасными вариантами есть лишь один серединный путь. В отчаянной попытке выиграть время Путин может бросить под колеса свою партию «Единая Россия», уступив требованиям о проведении позднее свободных и честных думских выборов и отложив на более поздний срок президентские выборы. Да, против него может выступить большей частью враждебно настроенный парламент, который способен даже потребовать его отставки. Но по крайней мере, он получит время для маневра. От своего весьма непривлекательного выбора он никуда не уйдет - но делать его придется уже не в марте, а, скажем, в июне или в июле.

Каким бы ни был окончательный выбор Путина, Белый дом и республиканские претенденты в болезненных муках собственной острой и ожесточенной предвыборной борьбы должны быть готовы к правильным ответам на разворачивающийся в России политический кризис. А тщательно выверенная реакция - это дело непростое. С одной стороны, дестабилизация второй в мире ядерной сверхдержавы вызывает серьезные опасения. С другой - несмотря на путинскую пропаганду, мнение Америки имеет колоссальный вес и значение как для российского народа, так и для элиты (так было даже в советские времена), и нам не следует бросать риторический спасательный круг режиму, который осуждает его собственный народ.

В конечном итоге, в своей политике мы должны руководствоваться простым и неизменным принципом: свободная, демократическая, стабильная и процветающая Россия, живущая в мире с собственным народом, с соседями и всеми остальными странами, это одна из наиболее важных геостратегических целей США. Что бы ни произошло в предстоящие месяцы, содействие появлению именно такой России должно стать той целью, на которую следует настроить все остальные установки и действия.