Шендерович: оказывается, на шахматах можно болеть

В первый день Мемориала Таля партии для зрителей в режиме реального времени комментировали гроссмейстер Эмиль Сутовский и писатель Виктор Шендерович. После окончания эфира с ними побеседовала наш корреспондент Мария Фоминых.

- Виктор, Вам впервые пришлось вести шахматную трансляцию. Понравилось?

В.Ш.: Вел-то больше гроссмейстер Сутовский, я был скорее на подхвате - вторым клоуном. Коверных, их же двое: «Здравствуй, Бим! Здравствуй, Бом!» Я был вторым номером здесь и той стенкой, от которой отскакивал этот горох. Конечно, он отскакивал неплохо. Для меня самого было интересно несколько вещей. Первое - психологическое погружение. То, как закончились партии, я бы и так прочел. Но мне бы от этого было ни холодно ни горячо. А так, когда ты сюда попадаешь, то начинаешь сопереживать, чувствуешь, что это живые люди, с характерами, с фактурой, с психологией, с возрастом. Оказывается, за это можно болеть, как болеешь за футбол или за хоккей. Это одна сторона вопроса. Вторая заключается в том, что, поскольку со мной шесть часов комментировал гроссмейстер Сутовский, то, может быть, это иллюзия, но мне показалось, что я даже начал что-то понимать внутри того, что происходит. И это для меня тоже открытие, потому что лет 20, а то и 25... Когда последний раз играли Карпов с Каспаровым?

Э.С.: В Нью-Йорке, 90-й год.

В.Ш.: Да, стало быть, 20 с лишним лет я уж точно не разбирал партии и не погружался в игру. Поэтому для меня это поразительный опыт. Эмиль не даст соврать, что когда мы договаривались, я сказал, что приду на 1,5 - 2 часа. Я просто боялся, что больше не просижу - и мне будет дальше неинтересно, и со мной будет дальше неинтересно. Но мы в итоге просидели все шесть часов, и мне было очень интересно, я получил новый опыт.

- Эмиль, Вам, наверное, много раз приходилось комментировать, разбирать партии вместе с гроссмейстерами. А здесь был опытный соведущий, интереснейший собеседник, но при этом в шахматах ему приходилось все время что-то объяснять.

Э.С.: С интереснейшим собеседником всяко интереснее. Дело в том, что когда комментируют два гроссмейстера, и у меня такое, конечно, было, то неизбежно идет столкновение личностей, столкновение оценок, даже просто шахматных вкусов. Кто-то считает, что в позиции лучше жертвовать пешку, кто-то - что забирать. А когда такой формат, что в тандеме работают гроссмейстер плюс интересный любитель, умеющий и поговорить, и послушать, то получается все очень здорово. Мне кажется, это находка, и мне бы очень хотелось, чтобы подобный формат прижился и привлек больше зрителей, которые бы следили за партиями гроссмейстеров. И несмотря на то, что мы, особенно я, наверняка говорили немало недостоверных вариантов, мне кажется, что зрителям все-таки интереснее следить за такими рассуждениями, чем за компьютерными линиями, которые приводит большинство шахматных сайтов в поисках несуществующей шахматной правды, не утруждая себя погружением в психологизм борьбы.

- Спасибо, Эмиль.

Виктор, а что для Вас вообще шахматы? И изменилось ли отношение к ним после сегодняшнего дня?

В.Ш.: Я с придыхание и невероятным пиететом отношусь к шахматам. Для меня это какой-то стык науки, спорта и искусства. И в молодости меня, как всякого еврейского мальчика, конечно, научили двигать фигуры. В 1973 году я ходил на чемпионат СССР по шахматам, там играли Таль, Спасский. Я их всех видел на сцене ЦДКЖ. Конечно, я испытывал огромный пиетет. Я следил за шахматами. И я понимаю, что это огромный мир, к которому я имею отношение, как астроном к звездам. Я на это могу смотреть и ничего в этом не понимаю. Конечно, я прекрасно отдаю себе отчет, что я понимаю лишь сотую часть того, что понимает Эмиль.

Э.С.: Вы себе льстите!
Виктор Шендерович и Эмиль Сутовский

В.Ш.: Ха-ха! Тысячную, разумеется. Про это я еще расскажу одну байку. Конечно, тысячную. Но для меня по типу моей природы, моего характера и профессии гораздо интереснее психологическая составляющая. Для меня шахматисты - это, прежде всего, характеры. Вот Василий Иванчук. Конечно, я знал это имя. И, конечно, я знал имя Карлсена, и, конечно, знал имена Ароняна, Свидлера и так далее. Но когда ты наблюдаешь за Иванчуком или за Свидлером, ты понимаешь, до какой степени это драматургически разные фигуры. И это невероятно интересно! Поведение людей, то, что называется body language.

- Да, у некоторых гроссмейстеров очень интересный язык тела...

Э.С.: Не будет об этом!

В.Ш.: Почему? Нет, ребята, гениям можно. Вы Пушкина не видели! Как он себя вел.

Э.С.: В этой связи вспомню фразу Сталина о Пастернаке...

В.Ш.: Про то, что нет других?

Э.С.: Не, не эту! У нас есть другие шахматисты. А вот про Пастернака он сказал: «Не трогайте этого небожителя!»

В.Ш.: А по поводу «Вы себе льстите» есть замечательная байка. Каспаров впервые приехал в Нью-Йорк довольно молодым человеком. Там встретился с бывшим шахматистом, из Баку, кстати, который живет давно в Нью-Йорке, но больших шахматных степеней не достиг. И вот они встретились, он водил Каспарова по Нью-Йорку, о чем-то ему рассказывал, и любознательный Каспаров все время интересовался, как устроено это, как устроено то. Тот отвечал: «Да я в этом не разбираюсь, в этом не разбираюсь». И Каспаров темпераментно спросил у него: « В чем же ты разбираешься?» Последовал гениальный ответ этого человека: «Я хотел сказать - в шахматах, но постеснялся».

- Было очень интересно слушать вас сегодня в эфире, получила огромное удовольствие. Виктор, если бы Вас пригласили еще прийти в качестве комментатора турнира, согласились бы?

В.Ш.: Если найдется время, то с удовольствием. Это не фигура речи, для меня это действительно удивительный опыт. И то, что я теперь буду следить за этим другими глазами. После того, как увидишь этих людей, их характеры, то всё это становится намного интереснее и ближе.