Какие тайны раскрыли Абрамович и Березовский в лондонском суде

Лондонская тяжба Бориса Березовского и Романа Абрамовича незаслуженно обделена вниманием в России. Показания двух олигархов — до неприличия откровенное свидетельство того, по каким правилам функционировала политическая и экономическая система России в начале 90-х, в период первоначального накопления капитала.

7 ноября 2011, №44 (222) — Скажите, вы пытаетесь очернить Березовского, чтобы он проиграл суд? — интересуется у Абрамовича адвокат Березовского Лоренс Рабинович. Действительно, опальный олигарх в показаниях бывшего хозяина «Сибнефти» предстает настоящим злым гением российской политики и бизнеса. Но вряд ли это Березовского злит. Скорее, наоборот: во время суда он постоянно улыбается — показания Абрамовича определенно льстят его самолюбию.

Лондонский суд должен решить судьбу 5,6 млрд долларов: Борис Березовский требует их у Романа Абрамовича за то, что тот якобы принудил его к продаже доли в «Сибнефти» по заниженной цене, воспользовавшись конф­ликтом бизнесмена с Кремлем. Но для российского обывателя этот суд — тот случай, когда интересен не столько результат, сколько сам процесс. Березовский вряд ли рассчитывает выиграть, скорее, он стремится дискредитировать основания российских крупных капиталов и российские власти, даже если сам будет выглядеть опереточным злодеем.

Залоговые аукционы и скелеты в шкафу

«Этими аукционами вы сломали представление о справедливости! Вот это — беда», — упрекал в свое время глава «Альфа-банка» Петр Авен «отца приватизации» Анатолия Чубайса. Речь шла о залоговых аукционах. Именно на этом этапе в руки банкиров-олигархов попали крупные куски бывшей советской собственности, в том числе большая часть нефтяной промышленности.

Тот упрек Авена Чубайс принял частично. Он признавал, что экономически эффективными залоговые аукционы не были, но «главное — что они создали политическую базу для необратимого разгрома коммунистов на выборах в 1996 году». Альфред Кох, в то время заместитель главы Госкомимущества, всегда настаивал на законности процесса. «Генпрокуратура пошумела-пошумела, а в суд не пошла. Также имеются многочисленные заключения оценщиков, например Финансовой академии при Правительстве РФ, о том, что сумма, полученная под залог этих акций, “не является заниженной”», — писал он в книге «Ящик водки».

У реформаторов, как мы видим, есть логика оправдания российских крупных капиталов: во-первых, залоговые аукционы были нужны для обеспечения необратимости реформ и как часть союза Бориса Ельцина с «семибанкирщиной», а во-вто­рых, бывшая советская собственность тогда действительно стоила на рынке немного. Но Роман Абрамович, похоже, меньше реформаторов заинтересован в легитимности и приличной репутации своей собственности, и он решил в Лондоне рассказать «всю правду».

Для начала, следует из его показаний, Березовский договорился о приватизации 49% акций государственной «Сибнефти»: «Для Коха я был никто по сравнению с Березовским. Самой важной фигурой был гендиректор “Ноябрьскнефтегаза” Виктор Городилов. Без его подписи приватизации не было бы. Березовский был близок к Ельцину, по крайней мере так считалось, поэтому он всего добился. И поддержки Городилова».

Потом вместе со своим парт­нером Бадри Патаркацишвили Березовский убедил конкурентов не поднимать цену на «Сибнефть» во время приватизационных торгов — потому что на тот момент Абрамович не мог заплатить больше 100 млн долларов. И в итоге 49% акций были куплены за минимальную начальную стоимость. То есть ни о какой рыночной цене речь и не шла, сделки заключались не только под конкретных олигархов, но и ровно под их цену.

А затем Березовский и Абрамович убедили правительство выставить остальные 51% акций «Сибнефти» на залоговый аукцион. Изначально компании в правительственном списке залоговых аукционов не было. Как можно понять из заявлений Абрамовича, появилась она там после ночной встречи Березовского с Кохом. «Роль Березовского в залоговом аукционе исключительная… Мы решили принять участие в залоговом аукционе за день или два до подписания правительственной резолюции, поэтому Березовский отправился ночью к Коху, когда тот ее писал», — говорит Абрамович.

В итоге «Сибнефть» оказалась под контролем Абрамовича чуть больше чем за 100 млн долларов. В 2005 году «Газпром» купил 75,7% акций «Сибнефти» за 13 млрд. Таким образом, цену своего бизнеса Абрамович увеличил в 130 раз.

Березовский и правда был «серым кардиналом»

Когда Роману Абрамовичу пришла в голову идея объединить несколько предприятий в вертикально интегрированный нефтяной холдинг (им в итоге стала «Сибнефть»), он пришел сначала к Петру Авену. Но тот, уверяет Абрамович, «предложил мне обсудить эту тему с Березовским».

Почему успешный банкир Авен не взялся за реализацию перспективной идеи? Потому что у него не было доступа в Кремль и «семью» — именно того, что было в достатке у Бориса Абрá­мо­вича и что позволило ему играть роль «серого кардинала» при стареющем президенте.

«Пользуясь своим доступом к Ельцину, Березовский претендовал на исключительную, главенствующую роль среди так называемых олигархов», — утверждал еще в 90-е опальный Александр Коржаков.

Протоколы лондонского суда документируют этот факт.

— Никто не мог заниматься бизнесом без доступа к власти. Если у вас не было политической власти, вам необходим был доступ к «крестному отцу», который ею обладал, — заявляет адвокат Абрамовича Джонатан Сампшн.

Сам Абрамович еще конкретнее:

— Березовский был способен оба вида крыши предоставлять — физическую и политическую. Я к нему обратился, потому что мне нужна была политическая крыша… Физическую защиту… мы не обсуждали. Это было как бы бесплатное приложение.

Чечня: выкуп заложников был постановкой

Выкуп заложников в Чечне Березовским и Патаркацишвили был «постановочным сюжетом», заявил в Лондоне Абрамович. Он утверждает, что сам предоставил деньги на выкуп некоторых заложников.

— Я дал деньги Патаркацишвили, он полетел в Чечню и заплатил выкуп… — рассказывает Абрамович, в частности, о выкупе британских психологов Камиллы Карр и Джо Джеймса. — [Потом] прилетел на самолете Березовский с журналистами.

Бориса Березовского в свое время часто обвиняли в финансировании чеченских боевиков. А Рамзан Кадыров даже утверждал, что тот при нем якобы предложил Радуеву и Басаеву: «Воруйте людей, а я буду их у вас выкупать. Себе буду делать рек­ламу, а вам — деньги». Показания Абрамовича не напрямую, но подтверждают, что выкуп заложников был всего лишь политическим инструментом.

Борис Березовский был необычным олигархом. Он не строил свой большой бизнес, он претендовал на роль коррупционного посредника и неформального «контролера» по отношению ко всему крупному бизнесу и всей большой политике во второй половине 90-х. Сейчас он, похоже, борется не за деньги и не за свое доброе имя. Скорее — за «злое имя» с дьявольским отсветом и за репутацию «основателя» нынешнего политического режима в России. Понятно, что человек с такими претензиями на теневую власть должен был первым попасть в опалу, когда государство начало усиливаться.