Мама, мама, я - ребенок в русской лесби-семье. Мифы и реальность

Одни говорят: лесбиянка не может дать ребёнку стандартную гетеросексуальную семью «папа — мама» и это усложнит детям гендерную самоидентификацию, ребёнок не сможет иметь «нормальную» ориентацию, будет психически травмирован. Другие вполне разумно возражают: а с папой-алкоголиком лучше?

Нормальных семей не бывает. Об этом не только Дуглас Коупленд в одноимённой книге написал. Их действительно не бывает, вне зависимости от сексуальной ориентации родителей и вообще состава семьи. Весь вопрос, как говорят психиатры, в отдалении от нормы и понимании того, что есть эта норма.

Меньше месяца назад сэру Элтону Джону отказали в усыновлении 14-месячного украинского мальчика Лёвы, который болен СПИДом. По украинским законам, приёмными родителями может стать только пара, состоящая в браке, а однополые браки в незалежной, как, впрочем, и в России, не признаются. «Поэтому для нас Элтон Джон — одинокий гражданин», — процитировали СМИ вердикт Павленко, министра Украины по делам семьи.

Иначе дело обстоит с «одинокими гражданками», которым закон никоим образом не воспрещает беременеть разными доступными путями и даже усыновлять ребёнка, не находясь в официальном браке («Частный корреспондент» уже писал о первой попытке двух московских лесбиянок узаконить свой брак).

В мае этого года 30-летняя Ирина Фет и её 32-летняя подруга Ирина Шипитько подали заявление в ЗАГС Тверского района города Москвы, желая узаконить свои отношения. Работники ЗАГСа отказывались даже принимать заявление, но после вмешательства адвоката пары, организатора московского гей-прайда Николая Алексеева, начальник ЗАГСа Светлана Потамошнева приняла заявление в свободной форме. Через полчаса паре вручили официальный отказ в регистрации их брака.

Многие известные женщины, такие как Маша Гессен , в своих гомосексуальных семьях вполне успешно воспитывают детей. Но у звёзд всё немного иначе. А как дело обстоит в обычных лесби-семьях?

На вопросы «Частного корреспондента» ответили две московские лесби-мамы, которые воспитывают прелестную двухлетнюю дочку Яну. Её биологической маме Кате, которая называется «мамаКа», 23 года, второй маме, Ане ака «мамАня», 22 года.

— Как в семье двух лесбиянок может появиться ребёнок?

— Хотя официально однополых семей в России нет, на самом деле они есть и их много. Только в интернете общаются несколько сотен семей с детьми. Геев среди них очень мало, в основном речь идёт о парах из двух женщин.

Есть три основных пути их появления в лесби-семьях.

Часть детей остаётся после брака или отношений с мужчиной, но воспитывается уже в новой семье.

Если две девушки задумываются о ребёнке, уже живя вместе, то, как правило, они выбирают инсеминацию спермой донора, в репродуктивной клинике или самостоятельно.

Для этого они выбирают, кто будет рожать, и подбирают подходящего мужчину или пользуются банком спермы при клинике.

Третий способ — усыновление. В России нет усыновления однополыми парами, но ничто не мешает усыновить ребёнка одной из пары как матери-одиночке, а воспитывать ребёнка вдвоём. Пока этот способ не очень популярен, но примеры есть. Нашего второго ребёнка мы планируем именно усыновить.

— В психологии принято считать, что у ребёнка, вне зависимости от его пола, в детстве должен быть перед глазами образ женщины и мужчины (это не обязательно должен быть отец, может быть и дядя, и дедушка), глядя на которых ребёнок познаёт суть взаимоотношений и роли. Что вы об этом думаете? Нужен ли Янке «образ мужчины» и есть ли он? Есть ли для лесби-семей какие-то курсы/тренинги, на которых психологи помогают решать проблемы воспитания детей? Есть ли толк от этих курсов? Пользуетесь ли вы советами психологов?

— Вообще, среди сообщества нет единого мнения: кто-то считает, что безопаснее всего всё скрывать и не афишировать свой состав семьи, кто-то, как мы, наоборот, старается быть максимально открытыми. Разным типам семей нужны разные советы, и сделать какие-то универсальные курсы сложно. Тем не менее есть попытки их создать, если не ошибаюсь, в Санкт-Петербурге.

Я считаю, что в РФ должны быть разрешены однополые браки. Потому что сейчас нарушаются права геев и лесбиянок. Притом что свои обязанности перед государством они выполняют. Я не раз слышала возражения «натуралов» — а зачем геям браки? Им никто не мешает трахаться у себя дома, статью из УК снесли, пусть живут не жалуются. Мы вот тоже с Машей/Пашей не расписаны — и ничего, и нам нормально.

Мы не считаем, что образ мужчины именно обязателен, ведь модель отношений в семье ребёнок видит и так, а просто мужчины в жизни ребёнка всё равно будут: в школе, в кружках, среди родственников, в семьях у друзей, в книгах и кино.

Тем не менее мы считаем, что ребёнку крайне важно знать о разнообразии мира. И мы стараемся общаться сами и будем очень рады общению дочки с самыми разными людьми и семьями, в том числе, конечно, и с гетеросексуальными. У нашей хорошей подруги есть муж и сын, ровесник Яны, мы часто встречаемся. Плюс у Яны есть дедушки.

— Возникают ли у вас какие-то проблемы с поликлиникой/садиком/нянями?

— Лично у нас проблем не было. Если есть уверенность в себе и готовность доброжелательно отвечать на вопросы, то обычно все какое-то время удивляются и охают, но потом не обращают внимания. Возможно, кому-то из этих людей что-то в нашей семье не нравится, но до тех пор, пока они свои недовольства не озвучивают, это их право.

— Можно ли юридически оформить «равноправие» мам по отношению к ребёнку? В свидетельстве о рождении записана, как я понимаю, только одна мама, да?

— По законам России пока никакого равноправия нет, сейчас юридически у ребёнка может быть только одна мать. Но недавно появился закон о том, что родитель может сам заблаговременно написать заявление и выбрать опекуна для ребёнка на случай своей смерти или тяжёлой болезни. Этот закон очень удобен для однополых пар, теперь у них есть гарантия того, что, если с биологической матерью случится что-то плохое, ребёнок останется со второй.

— Как распределяются ваши обязанности? Одна работает, а другая сидит с дочкой?— Да. Когда Яна подрастёт, она, возможно, пойдёт в садик, тогда работать будем мы обе.

— Как воспринимают на детской площадке? Не бывало ли такого, чтобы родители внушали своим детям, что геем или лесбиянкой быть плохо?

— Если честно, мы понятия не имеем, как нас воспринимают на площадке и воспринимают ли как-то вообще. Мы мало общаемся там с другими родителями. Иногда мы гуляем по очереди, иногда все вместе. Яна называет мамами обеих, но я не знаю, замечал ли это кто-нибудь.

— Есть ли среди ваших друзей другие однополые семьи с детьми?

— У нас есть очень хорошие друзья, две девушки и две их дочки. К сожалению, они живут в другом городе, и поэтому мы редко видимся лично, в основном общаемся по интернету. Ещё есть много просто знакомых семей, тоже из самых разных городов.

— Как ваши родственники восприняли появление Янки? Что-то изменилось в лучшую сторону?

— С родственниками у нас всё нормально. Нет, бывает, конечно, и лучше, но и так, как есть, тоже неплохо. Родители всё про нас знают уже много лет, они не в восторге, но понимают, что это наша жизнь. Когда мы только начинали встречаться, мы были ещё подростками и наши родители считали, что всё это глупость и скоро пройдёт. С тех пор прошло уже пять лет, и они понимают, что всё серьёзно. Яна тоже помогает, обе бабушки очень её любят.

— Когда Яна вырастет и спросит, почему у других детей одна мама, а у неё — две, что вы ей скажете?

— Покажем, что семьи бывают разные. У кого-то есть только мама, у кого-то мама, папа и отчим, у кого-то полный комплект бабушек и дедушек, у кого-то бабушек нет, но есть трое братьев и сестёр. А у нас — вот так.

Представители сексуальных меньшинств обычно сами настаивают на том, что склонность к необычной сексуальной ориентации является врождённой и заставить человека быть таким, как все, или, наоборот, «не таким» практически невозможно.

Исходя из этого, не думаю, что есть основания бояться того, что мы однажды попадём в эру амазонок, когда роль мужчины будет сводиться только к производству «материала» для банка спермы. И через сто лет люди будут любить. Одни будут любить представителей противоположного пола, другие — своего. Но на конец света это всё равно не похоже. Мне кажется, человечество будет губить себя совсем другими путями.

Когда я готовилась к интервью, настроение у меня было несколько насторожённое. Всё же я бескомпромиссная гетеросексуалка, да ещё психиатров наслушалась. Но, пообщавшись с мамой Аней, я поняла, что их Янка действительно растёт счастливой. А уж каким счастливым будет ребёнок, которого Аня и Катя скоро заберут из детдома и дадут ему хорошую семью, — трудно представить.

У меня есть ответ на вопрос, какая семья для ребёнка «допустима». Это та семья, где все счастливы! Я знаю семью, где мама и папа были совершенно безразличны к своей дочке и её прекрасно воспитали бабушка и дедушка. Я знаю семьи, где отчим становился родным, а папа всегда оставался чужим. И ещё много разных историй.

Потому что нормальных семей не бывает. Но бывают счастливые.