Быть украинцем - значит быть или зомби, или Аватаром...

Эта восхитительная фраза «всплыла» среди ответов 186 ребят начальной и старшей школы, согласившихся принять участие в опросе «Я и Украина», который проводился специально для нашего издания. Написавшая ее девушка, как и 99% других ребят, представляет достаточно распространенный сегодня формат «аверсно-реверсного» отношения к своей национальной самоидентификации, к украинцам, Украине. Скажем честно, получив из рук школьного психолога анонимные анкеты ребят, мы планировали разложить их по большим и маленьким, желто-голубым, бело-сине-красным и т.д. стопочкам. Не получилось. Почему? Слишком уж неоднозначными эти ответы получились. Например, один 17-летний парень, связывающий свое будущее с нашей страной, отвечая на вопрос «Можете ли вы назвать себя патриотом Украины?» сказал: «Нет, я не патриот, но люблю свое отечество и уважаю живущих в нем». А считающий себя патриотом и готовящийся к армии 15-летний молодой человек писал, что уехал бы из Украины в Италию или Германию при первой же возможности… Данный материал основан на ответах реальных ребят, для одной части которых быть украинцем — это значит «мусорить и есть сало», а для другой — быть first number one, «выдерживать все общественные сломы» и быть ко всему готовым.

После того, как мы вчитались в анкеты малышей и старших ребят, сразу же стали ясны все минусы анонимного опроса. Безум­но захотелось заглянуть в глаза девушкам и парням, которые, отвечая на вопрос «Назовите, с чем ассоциируется у вас Украина?», писали, что она ассоциируется у них с бескрайним желтым полем, волей и национально-освободительной борьбой, с мамой, цветущими каштанами, поющими людьми, величественным Днеп­ром, плодородными землями, традиционными блюдами, казачеством, а еще с небом и варениками. Несмотря на то, что 60 из 90 опрошенных тинейджеров 14—17 лет вне школы говорят на русском языке («так легче и удобнее», «я так привык», «на рус­ском я разговариваю с детст­ва»), а двадцать девять из этих девяти десятков человек никогда бы не ходили в вышиванке по улице («это стыдно», «эта нацио­нальная одежда не соответствует современности», «не хочу позориться»), больше половины всех опрошенных ребят таки связывают свое будущее с Украиной. Правда, отвечая на последний вопрос — о будущем, многие из них писали не только да/нет, но и «хотелось бы», «анальгин, дайте анальгин!», «ни в коем случае…», «думаю, что да, но не гарантирую» и т.д. То есть даже в рамках односложных вопросов умудрялись эффектно лавировать.

Впрочем, далеко не все ответы старшеклассников были такими озорными. Так, отвечая на воп­рос «Каким вы видите ближайшее будущее Украины?», 80% тех, кто сейчас должен гореть желанием изменить все на свете, писали, что «…если власть будет такой же, как сейчас, то у Ук­раины будущего вообще не будет, а то и самой Украины не будет». Большинство опрошенных ребят видит ближайшее будущее нашей страны печальным. Прав­да, у одних это проявляется через апатию и тотальный пофигизм, а у других — через ожесточение. Чтобы не быть голословными, процитируем тех, с кем зависшие на 90-х годах прошлого столетия пиарщики собираются «йти в світле майбутнє!».

Итак, отвечая на этот непрос­той вопрос, подростки писали следующее: «Никаким. В стране апатия среди людей из-за недобросовестной власти»; «Убогую страну. Наши политики ничего не делают»; «Не будет никакого бу­дущего. Разве что Украина как-то подымется за счет Евро-2012»; «Даже не хочу задумываться об этом»; «Я бы хотел, чтобы оно было ярким, но с нашей экономикой и людьми, которые колются и пьют, оно таким не будет»; «Большая инфляция и экономический провал»; «Не вижу совсем — подымайте цены чаще…»; «...ВИЧ — царь, люди — рабы»; «Печальным, не знаю почему»; «Я не вижу ничего в будущем Украины, потому люди и оставляют эту страну»; «Пока что у Украины нет будущего. Возможно, потом она будет процветать»; «Я думаю, что через 5—10 лет в Украине будет революция…»; «Мусорники и рабы кругом…»; «Я надеюсь, что уровень жизни улучшится, но не могу быть в этом уверена, поскольку с каждым годом все толь­ко ухудшается»; «Это будет запущенная, неубранная страна, по улицам которой будут ходить бандюки. Милиция будет их поддерживать. Как черный квартал».

Достаточно? Лишь 20% опрошенных ребят написали, что хотят быть оптимистами и потому верят в светлое будущее Украи­ны. Особо нас потрясли ответы трех парней — одного 14-летнего и двух 16-летних. Первый сказал, что будущее видится ему хорошим, поскольку Украина — сердце всей земли, второй написал, что видит только настоящее, потому что будущее мы творим сами, а ответ третьего был таков: «После Евро-2012 Украина распустится и расцветет, как цветок…»

Собака, дуб, Колобок или синие колокольчики?

С учащимися восьми-десяти лет, которых в нашем опросе участвовало 96 (54 мальчика и 42 девочки), среднестатистического показателя, к счастью или к сожалению, тоже не получилось. Отвечая на вопрос «С каким растением, животным или сказочным персонажем ассоциируется у вас Украина?», дети называли льва, рысь, бурого медведя, верб­люда, волка, аиста, собаку, кота, кобылу, быка и кита, калину, дуб, подснежник, розу, казаков, ромашки, подсолнухи и т.д. Самый красивый и нежный ассоциативный ряд принадлежал, конечно же, девочкам. Они писали, что Украина ассоциируется у них «…с розой, потому что она очень красивая, а еще с котиком, потому что он ласковый», «с колосками и украинками», «с лилией, потому что она нежная, красивая», «с красивыми деревьями, одуванчиками, чистой травой, козами и разбойниками», «с розами и синими колокольчиками» и т.д. Впрочем, трое мальчишек восьми и девяти лет нас тоже приятно удивили. Для одного из них Украина — это орех, который никто не может сорвать, для второго — хорошая еда и Колобок, а третьему наша страна вообще представляется Аватаром.

На фоне такого теплого ассоциативного ряда последующие ответы младших школьникв, касающиеся ношения вышиванок, вначале прозвучали диссонансно. Хорошо, что мы сразу же попросили их объяснить свое «да/нет», иначе получилась бы печальная картина. Дело в том, что половина детей, по их словам, ни в коем случае не стала бы ходить в вышиванке по улице. Когда же мы вчитались в аргументацию ребят — были потрясены чистотой и прозрачностью детской логики. «Если бы у меня была вышиванка, — писали они, — я бы в ней по улице не ходил(а)…», потому что «…так я бы ее запачкал», «…это немного глупо — все время в ней ходить», «…по улице ходят в обычной одежде», «...можно зацепиться за что угодно и порвать ее», «…в ней холодно», «…она красивая, белая, быстро пачкается», «…она не очень удобная, а мне нужно что-то удобное — на улице я бегаю», «…я могла бы ее запачкать и меня мама бы ругала». В варианте «да» было не меньше позитива. «Если бы у меня была вышиванка, — написала одна девочка, — я бы носила ее на праздники каждый день»; «если бы она у меня была — я бы носила ее на «трудову працю», — написала другая.

Впрочем, мальчики не уступали девочкам креативностью мышления: «я бы ее носил, потому что это собственноручная работа», «я бы сорочку носил, ведь в ней тепло, когда холодно» и т.д.

Сало, борщ, вареники…

Что касается языка — 15 из 42 младших школьников и 26 из 54 за стенами школы говорят на русском. Украинский язык является по-настоящему родным толь­ко для 13 девочек и пяти маль­чиков. Все остальные «карандаши» признались, что говорят или на двух языках, или используют универсальный формат — суржик. Впрочем, надо понимать, что ни вышиванка, ни безупречное знание языка еще не де­лает украинца Украинцем. «Ма­ленькие де­ти — это зеркало семьи, — говорит школьный психолог Вла­ди­мир Лысюк, благодаря кото­ро­му и стало возможным проведение данного опроса. — Как семья смотрит на окру­жаю­щий мир, так же смотрят на него и подрастающие в ней дети. Сейчас очень мало семей акцентируют внимание на том, что они украинцы. Поэтому выделение себя среди других наций если и происходит, то в более старшем возрасте.

— Как младшие дети ответили на вопрос, в какой стране они хотели бы родиться?

 — Ученики начальной школы практически во всех ответах писали «только в Украине». По­чему? Им сейчас хорошо живется с родителями, а родители где живут? В Украине. Поэтому оцен­ки других государств у них еще нет. Им не с чем сравнивать Украину. Более интересная ситуация получилась с украинскими сказками. Оказалось, что малыши их просто не знают. В ответах они называли русские народные сказки, российских авторов, сказки народов мира. В общем, какие угодно — только не украинские.

— Но почему?!

 — В читанке не акцентируется внимание на том, какая именно это сказка — украинская, русская или какая-то другая. На той же продленке детям ставят диснеевские мультики. Впрочем, украинских мультиков, кроме «Петрика П’яточкіна», и нет. Кстати, когда в старшей школе я задал вопрос об украинских сказках — у нас даже начался диспут, который затем перерос в интеллектуальную игру. И дети из русских сказок начали выводить украинские. Разница между этими сказками есть. Они по-раз­но­му формируют личность. Впро­чем, это сложный вопрос. Даже если взрослого человека спросить о разнице между украинской и русской народной сказкой, он не всегда ее сформулирует. Кстати, наиболее часто упоминаемой старшеклассниками украинской «народной» сказкой оказался «Фарбований лис» Ива­на Франко, то есть то, что про­ходили по программе. Воз­можно, если бы в школах было больше просветительской работы со стороны таких организаций, как «Пласт», которые несут украинцам украинское и будят даже в маленьких какие-то глубинные вещи, ответы на вопросы у школьников были бы другими.

— Владимир Михайлович, а с какими сказочными персонажами ассоциируется у малышей Украина?

 — Сказочных персонажей младшие школьники почти не называли. Почему? Наверное, потому, что в Украине жизнь — не сказка.

— Я этого, честно говоря, не ожидала…

 — К тому же воображение у современных детей плохо развито. Почему? Мультики, фильмы этому не способствуют. Дети мало читают, а чем меньше ребенок читает — тем хуже работает его воображение.

— Разве у них есть на это время и силы? Школьная программа настолько напичкана «ментальными гранатами», что им уже не до воображения…

 — Ну не знаю. Даже если бы они слушали аудиокниги, это было бы намного лучше, чем инертный просмотр какого-то фильма. Современные дети потребляют готовый продукт, поэтому сами в создании сюжетов, образов не участвуют… За что мне было по-настоящему обидно, так это за ответы на вопрос «Что, на ваш взгляд, можно считать „фишками“ Украины?» Старшеклассники писали: сало, борщ, вареники. В какой-то момент между ребятами даже возник спор — есть ли где-то еще такое сало, как в Украине.

— Какой ужас… Почему, как вы думаете, все как один написали о еде?

 — Наверное, это первое, что пришло им в голову, и не потому, что они были голодными. По ярким украинцам тоже интересно получилось. Многие писали Хмельницкий, а когда я спрашивал: «А почему ты думаешь, что он яркий украинец?», мне отвечали: «Так он же на купюре есть». Вообще, ребятам был интересен этот опрос. Им хотелось показать себя. Тем более что они знали: их ответы никто ни оценивать, ни осуждать не будет. Один старшеклассник, не попавший на этот опрос, потом даже специально пришел ко мне, чтобы ответить на вопросы. Кстати, в ответе на вопрос «Каким вы видите будущее Украины?» этот спокойный, уравновешенный парень написал, что через пять лет ожидает революцию. Это говорит о том, что сегодня совершенно разные люди понимают: что-то не так в нашей Украине»

«Я люблю, когда меня называют украинкой!»

Большинство детей начальных классов очень красиво мотивировали свою любовь к Ук­раине. Мы спросили: если бы была возможность выбирать мес­то своего рождения, где бы они хотели родиться и почему. Боль­шинство из них назвали Украину. Потому что «…мне нравится наш язык — он мелодичный, его еще называют соловьиным. И мы лучше всех делаем хлеб», «…мне здесь нравится, и название «Ук­раина» очень красивое», «…в ней растет мое любимое дерево — вишня. Мне нравится язык, одеж­да, а люди в этой стране (особенно в селах) очень открытые», «…я люблю, когда меня называют украинкой!», «…мне нравится красота, плодородие этой страны, ее мелодичный язык, старинные и молодые города, все они по-своему красивы», «…она очень цветущая, богатая и большая как для меня», «…наша страна певучая, в ней много зелени. Тут есть голос природы», «…в Украине очень-очень красиво, в ней свет», «…она красивая, тут люди разговаривают на украинском языке, и я хочу говорить на украинском», «…здесь есть много таких животных, каких в других странах нет. Для меня они наилучшие. Есть и благородные люди, которые сажают много растений, которые мне очень нравятся. Для меня они самые красивые. В Украине есть люди, которые имеют большую любовь к близким и не близким…» Правда, красиво? И, может быть, не стоит, уважаемые родители, учителя, своей собственной неудовлетворенностью, пессимизмом и хандрой убивать подобные чувст­ва к многострадальной Украине? Возможно, если эти драгоценные зерна любви и уважения к своей стране в детях сохранить — к 40-й годовщине независимости у нас действительно будет прекрасное государство.

А пока что уже двадцатый год подряд мы передаем подрастающим детям один и тот же импринт: быть украинцем — значит быть или зомби, или Аватаром. И это действительно так. «Борі­теся і поборете», не правда ли? И прекрасно, что современная молодежь, давая определение тому, что значит сегодня быть украинцем, еще способна писать «это зачет», «это значит всегда быть на позитиве!», «быть готовым ко всему, выдерживать все общественные сломы», «это означает быть first number one! Настоящим, ярким». Такой наст­рой ближе к принятию ответст­венности за свою судьбу и пониманию того, что будущее мы творим только сами.