Почему никому не удается "наклонить" Лукашенко?

Лукашенко в Беларуси и во всех советских республиках называют «бацькой». А как называют Медведева в России, Януковича на Украине, президентов других стран — свои же соотечественники?..

В белорусском политическом лексиконе за последний год прочно укоренился ряд новых выражений, первое место среди которых уверенно занимают различные вариации фразы ныне действующего президента — «наклонить нас никому не удастся». Вот и на последнем совещании по некоторым внутриполитическим вопросам Александр Лукашенко заявил, что «ни под кого прогибаться мы не намерены, и наклонять нас никому не позволено. И касаться это должно абсолютно всех, кто попытается давить и блокировать страну — будь то отдельная группа стран или даже Евросоюз в целом».

Давайте немного абстрагируемся от громких фраз президента о принятии «ответных мер, вплоть до самых жестких» в ответ на санкции ЕС и зададимся вопросом — кто это «МЫ», кого никому и никогда не удастся «наклонить».

Вариант первый — белорусы. Это именно тот тезис, которым оперирует нынешняя белорусская пропагандистская машина (сегодня связать ее с формирующейся государственной идеологией можно лишь косвенно, так как ни один из органов госаппарата в действительности не занимается разработкой национальной концепции белорусской идеологии), для которой важно создать в стране образ единства власти и народа. С официальной точки зрения вроде бы все понятно — формула «власть — народ единое целое перед лицом опасности» уже неоднократно доказывала свою действенность. Однако, на наш взгляд, в данном случае можно говорить не столько о насильственном навязывании простым белорусам официальной версии происходящего в стране и вокруг нее, сколько о реальной внутренней легитимации режима Лукашенко.

Представьте среднестатистическую жизнь простого белоруса — спокойное существование без особых потрясений; практически всегда вовремя выплачиваемая зарплата (даже в случае абсолютной нерентабельности предприятий); возможность отдыха по путевкам со скидками от профсоюзов (единственное, в чем преуспели нынешние профсоюзы республики, отказавшись от реальной защиты прав своих членов); льготные кредиты на жилье и товары народного потребления белорусского производства; относительно недорогие коммунальные услуги и сфера обслуживания; дешевый общественный транспорт; формально бесплатные медицина (в некоторых областях, надо сказать, достаточно успешная) и высшее образование (конечно, если не обращать внимания на институт отработки) и многое другое.

В подобных относительно комфортных условиях подавляющая часть белорусского населения не испытывает острой необходимости в переменах, так как представление о «социальном рае» в Белоруссии уже фактически слилось в сознании простых граждан с понятием «социальное иждивенчество». Конечно, нельзя говорить о том, что белорусы не хотят работать. Скорее наоборот. Приведем данные одного из официальных соцопросов. При ответе на вопрос «Что делает Вашу жизнь полноценной и содержательной?» треть (34%) опрошенных горожан и сельчан важным содержательным элементом своей жизни считают работу, причем в любом ее проявлении. По мнению социологов, работа гражданами воспринимается скорее как содержательно-обязательный элемент их общественного бытия, а не как нечто, доставляющее им наслаждение. Казалось бы, подобный ответ характеризует белорусов только с положительной стороны — они настоящие трудоголики. Однако, есть один нюанс. Граждане Белоруссии, отдавая приоритет работе, высокому материальному положению в своей жизни выделяют весьма небольшое место — лишь 13% опрошенных упомянули достаток. То есть работа для опрошенных белорусов в 2,6 раза важнее, чем высокое материальное положение.

Подобная диспропорция, на наш взгляд, может быть объяснена тем, что общественное сознание белорусов, в отличие от россиян, украинцев и других народов бывшего СССР, с середины 1990-х годов оказалось искусственно «заморожено» установившимся в стране политическим режимом. При этом абсолютно всех подобная ситуация устраивала: в то время, когда Россию лихорадило, белорусы, спрятавшись за спину государства, с ужасом наблюдали за безумием свободного рынка у восточной соседки, благодаря Бога за ниспосланное им счастье в виде Александра Григорьевича, который фактически поклялся оставить все как было раньше. Надо отдать должное президенту — пока он сдерживает свое обещание: в стране как раньше не был развит частный сектор и существовало государственное засилье, так все остается и поныне. Если вы спросите простого белоруса, стал ли он жить лучше, то почти наверняка услышите вариацию ответа: «Хуже не стало» (например, по данным прошлогоднего опроса, подавляющее большинство молодых белорусов — 85%, по их собственному признанию, в той или иной степени удовлетворены своей жизнью). И в этом весь белорус — жить сегодня с надеждой, что завтра будет не хуже.

Надо сказать, что подобное настроение общества нынешний глава государства прочувствовал еще на заре своего президентства, когда озвучил главную программу социального благополучия белорусов: «чарка и шкварка». Поэтому часть граждан Белоруссии, негативно относящихся к нынешнему режиму, если спросить их: «Чем вам лично не нравится Лукашенко и его власть?» — не смогут дать вразумительного ответа. В это же время электорат президента абсолютно уверен в том, что Белоруссия с каждым днем живет все лучше: зарплаты выше, пособия больше, пенсии регулярны, а скептические прогнозы западных и ряда отечественных экспертов о падении страны в пучину анархии и голода, как всегда, не сбылись.

При этом их абсолютно не волнует тот факт, что сейчас для того чтобы поддерживать свой уровень жизни, например, соразмерный уровню 2001 года (средняя заработная плата тогда была в районе 100 долларов США против нынешних почти 500), необходимо работать в 2–3 раза больше. Как говориться «Нам хлеба не надо — работу давай!».

В подобной ситуации, когда большинство населения страны не видит острой необходимости в улучшении своего материального достатка, а власть всячески способствует этому, говорить о том, что кому-то взбредет в голову «наклонять» белорусов как народ при помощи различных экономических инструментов (будь то газ, нефть, кредиты или еще что-либо), на наш взгляд, неуместно. Гораздо правдоподобнее выглядит второй вариант.

Вариант второй — «МЫ», это «Его величество, Президент всея Белоруссии». Нынешняя позиция Лукашенко далека от идеальной, но, несмотря на это, она все еще достаточно крепка. События последних нескольких лет окончательно укоренили в сознании президента понимание того, что «государство — это Я». Сегодня белорусский лидер уже не отделяет себя от государства даже на уровне подсознания, экстраполируя отношения международного сообщества (в том числе и России) к его собственной персоне на отношения к Белоруссии как независимому государству.

Доказательствами подобного полного слияния личности президента и государства могут служить его последние конфликты, как с Россией, так и с Евросоюзом. Лукашенко действительно не понимает, что негативное отношение к нему лично, как со стороны Москвы, так и со стороны Брюсселя, может не являться негативным отношением к Белоруссии в целом. Поэтому посыл о том, что попытки «наклонить» (слово, надо сказать, все-таки попахивает некими отклонениями) президента абсолютно искренне воспринимаются белорусским лидером, в качестве попытки «наклонить» всю страну.

Пожалуй, одним из наиболее опасных последствий такой тесной связи президента и государства является нынешнее неадекватное восприятие главой республики окружающей его политической и экономической реальности. Белоруссия и он сам воспринимаются Лукашенко в качестве одного из серьезных игроков на мировой арене. Поэтому, несмотря на различного рода заявления белорусского президента о том, что Европе и США надо заниматься своими проблемами, ему импонирует пристальное внимание международного сообщества к стране и его личности. Подобный пиар, схожий со скандалами в шоу-бизнесе, позволяет президенту Белоруссии чувствовать себя наравне с президентом США, премьером Италии или канцлером Германии.

Результатом такой самоидентификации президента становятся его различные официальные заявления и критические отзывы. Одним из последних примеров может являться высказывание, сделанное Лукашенко 20 января на совещании по некоторым внутриполитическим вопросам. В ответ на резолюцию Европарламента, принятую в этот же день на сессии в Страсбурге, президент заявил о том, что «в случае, если кто-либо попытается ввести против страны экономические или иные санкции, мы должны немедленно отреагировать, подготовить ответные меры, вплоть до самых жестких». Правда, какие такие «жесткие меры», которыми Белоруссия может грозить Евросоюзу, президент почему-то не уточнил.

Кажется маловероятным, что белорусские власти смогут решиться на высылку всех европейских послов из страны, запретив въезд ведущих политиков ЕС на территорию Республики Беларусь, так как это будет означать конец всем совместным проектам, как политическим, так и экономическим. А ничего иного официальный Минск на сегодняшний день противопоставить Европе не может.

Справедливости ради стоит отметить, что действия Брюсселя также демонстрируют определенную оторванность европолитиков от реальной ситуации, как внутри Белоруссии, так и вокруг нее. На наш взгляд, наивно полагать, что ЕС борется за права и свободы человека в РБ и бескорыстно стремиться добиться освобождения политзаключенных (правда, статус находящихся под стражей до сих пор вызывает определенные сомнения). Скорее следует говорить о том, что Европа оказалась в положении России, которая несколько лет назад поняла, что Лукашенко ее попросту «кинул», а его обещания не стоят ровным счетом ничего. Поэтому Брюссель, который не привык к такому обращению, сегодня находится в растерянности, делая одну ошибку за другой: чем больше усиливается давление на Минск, тем больше становится сопротивление. Тем более, что половинчатый подход Евросоюза: политические контакты прекратим, а экономические оставим — вполне устраивает не только власть, за долгие годы привыкшую к определенной международной изоляции, но и оппозицию, для которой подобная ситуация является единственным шансом на финансовое спасение.

Таким образом, обстановка, сложившаяся сегодня как внутри Белоруссии, так и вокруг нее, говорит о том, что в действительности не только никто не стремится «наклонить» страну, но и «наклонять», по большому счету, некого. Белорусы в массе своей индифферентно относиться к происходящему, а внешний раздражитель направлен лишь на правящую верхушку, которая, в свою очередь, весьма удачно использует его в собственных целях. Как долго будет продолжаться подобная ситуация, спрогнозировать достаточно сложно, так как существует большое количество неизвестных (позиция России, реальные условия ЕЭП, китайский фактор и т. п.). Однако точно ясно одно — белорусы в массе своей заслуживают того состояния, в котором они находятся последние полтора десятка лет.

Транзит смотреть трейлер онлайн