На что способна интеллигеция

Материал предоставлен РГРК «Голос России» в рамках информационного сотрудничества.

Все знают, что интеллигенция - это русское слово и понятие, которым обозначается мыслящая элита, приводящая в движение идеи и в некотором роде руководящая общественным мнением - когда-то она имела авторитет в салонах, а сейчас - в СМИ. Ее сила страшна, поскольку она обладает способностью к решительному анализу и прекрасно владеет речью: несмотря на то, что к интеллигенции можно отнести всего лишь небольшую группу людей, она задает тон дискуссиям, и даже если ее мнение идет вразрез с мнением народа, она способна диктовать правила жизненного уклада и менять направление политики. Коллективный сборник «Вехи», выпущенный в начале XX века русскими мыслителями, среди которых, в первую очередь, был Николай Бердяев, вскоре отправленный Лениным в ссылку, в то время был запрещен в России. Сейчас он впервые выходит в переводе на французский язык (издательство Le Cerf). Составители сборника, пытаясь понять зарождающийся революционный процесс, заинтересовались исключительно центральным элементом этого явления: кризисом мыслящей элиты. Кризис означает осуждение. Кризис элиты - это осуждение элиты.

Удивительно, но представленное здесь описание является универсальным, за несколькими отличиями, зависящими от обстоятельств, для любой современной интеллигенции, и имеет собственные характеристики, присущие ее положению в обществе. В итоге общая картина получается скорее социологической, чем исторической. В описании тогдашней русской интеллигенции французская интеллигенция отражается, как в зеркале.

Интеллигенция живет в отдельном мире. И этим миром может быть мир рутины. Она питается идеями, и в конце концов ей начинает казаться, что весь мир живет так же. Она лишь издалека знакома с проблемами, с которыми ежедневно сталкиваются ее сограждане.

В централизованных странах интеллигенция в большей степени отстранена от жизни общества отстраняют. Она никогда не участвует в принятии политических решений и часто имеет весьма фантастическое представление о власти. Интеллигенция Великой французской революции скорее имела некие фантазии об обществе и власти, но не знала, чем они живут. То же самое можно сказать и о русской интеллигенции начала XX века, потому что Россия, как и старорежимная Франция, была самодержавным государством. Даже при сегодняшней демократии, французская централизация и технократические замашки не привили нашей элите привычку заботиться о всеобщем благе. Она совершенно незнакома с миром предпринимательства, сельским миром или миром городских окраин. Иначе говоря, она живет в закрытом мире, варясь в собственном соку. Высокообразованные, привычные к абстрактным дискуссиям элиты проявляют незрелость, когда речь заходит о принятии конкретных решений. Они обосновались в столице, поскольку, как говорила венская элита эпохи Хофманшталя (Hoffmannstal), «в провинции слишком сильно веет реальностью».

Тем не менее, интеллигенцию не обвинишь в недостатке сердечности. Она терзается при виде порабощенных или замученных народов. Однако у нее создается ощущение, что народ не понимает собственного блага, и что именно ей, носительнице всего общественного сознания страны, надлежит его спасти. Поскольку интеллигенция обречена на абстрактность, она бросается вслед за любой проходящей утопией. Таким образом, французская интеллигенция увлекалась марксизмом до самого падения Берлинской стены. Если под рукой нет какой-либо утопии, она занимается морализаторством и занимает прекраснодушную позицию. Ее диссидентство по отношению к власти состоит в бесконечных поучениях.

Таким образом, в конце концов правда подменяется ее моралью и стремлением к прекрасному, которые становятся утилитарными, за неимением более высоких ориентиров. «Ее моральный пафос вырождается и становится навязчивой идеей», - говорил Бердяев. И проявляется в манихействе: богатые - это абсолютные чудовища. Посмотрим же на нашу действительность.

В начале XX века русская интеллигенция была одержима этой характерной страстью: она интересовалась исключительно распределением богатства и уравнительной справедливостью, а совсем не производством. Богатство, являющееся условием счастливого существования, должно было не создаваться, а конфисковываться у тех, кто им обладает. Важно не богатство, а его распределение: не комфорт, а равенство, в том числе и в жесткой экономии. Что-то это нам напоминает... К примеру, то фантасмагорическое обоснование, к которому прибегла Мартина Обри (Martine Aubry) для оправдания 35-часовой рабочей недели, а также многие другие аналитические труды по экономике, написанные пустыми мечтателями.

«Вехи» говорят о «мечтательности и неделовитости интеллигенции». Для нее характерны «легковерие без веры, борьба без творчества, фанатизм без энтузиазма, нетерпимость без благоговения (...) то есть религиозность без содержания».

Вот это презрение к правде, это растекающееся морализаторство, готовое на любые низости по причине своего манихейства, и легло в основу тоталитаризма. А сегодня находится на службе у новых, технократических и материалистичных олигархических режимов.

Поскольку интеллигенция формирует большую часть культуры, которая является для нас всех общим наследием, она имеет и определенные обязательства перед этой самой культурой: интеллигенция не должна ее развращать.

Комментарий от редакции:

"Интеллектуальные силы" народа смешивать с "силами" буржуазных интеллигентов неправильно. За образец их возьму Короленко: я недавно прочел его, писанную в августе 1917 года, брошюру "Война, отечество и человечество". Короленко ведь лучший из "околокадетских", почти меньшевик. А какая гнусная, подлая, мерзкая защита империалистической войны, прикрытая слащавыми фразами! Жалкий мещанин, плененный буржуазными предрассудками! Для таких господ 10 000 000 убитых на империалистической войне - дело, заслуживающие поддержки (делами, при слащавых фразах "против" войны), а гибель сотен тысяч в справедливой гражданской войне против помещиков и капиталистов вызывает ахи, охи, вздохи, истерики. Интеллектуальные силы рабочих и крестьян растут и крепнут в борьбе за свержение буржуазии и ее пособников, интеллигентиков, лакеев капитала, мнящих себя мозгом нации. На деле это не мозг, а говно."

(В.И. Ленин, Из письма А.М. Горькому от 15 сентября 1919 года, Полное собрание сочинений, издание пятое Изд-во политической литературы, 1978 г. т. 51, стр. 48-49

В.И. Ленин: «Поменьше политической трескотни. Поменьше интеллигентских рассуждений. Поближе к жизни». - «О характере наших газет» (20 сентября 1918 г.).- ПСС, 5-е изд., т. 37, с. 91.

В.И. Ленин: «Люди всегда были и всегда будут глупенькими жертвами обмана и самообмана в политике, пока они не научатся за любыми нравственными, религиозными, политическими, социальными фразами, заявлениями, обещаниями разыскивать интересы тех или иных классов». - «Три источника и три составных части марксизма» (март 1913 г.).- ПСС, 5-е изд., т. 23, с. 47.