Михаил Хазин: Европа готовится проститься с евро

Не секрет, что любой закон работает лишь постольку, поскольку есть консенсус большинства о необходимости его выполнять. Если такого консенсуса нет – сохранить возможность долгосрочного выполнения такого закона практически невозможно. Отметим, что такая же ситуация – и с различными институциональными структурами: если общего согласия нет, то шансов сохранить структуру мало. Хотя исключения и случаются.

Сегодня ключевым моментом развития экономической ситуации в Европе является устойчивость евро и всей еврозоны. Угрозы понятны: это и высокие государственные долги, и проблемы банковской системы (которые, впрочем, не специфичны для Европы, они сегодня – общая проблема), и валютные войны. Но есть и факторы, которые поддерживают евро, в первую очередь – еврооптимизм, который так долго обеспечивал расширение Евросоюза и зоны евро.

И вот в последние месяцы ситуация стала существенно меняться. Во всяком случае, именно это показывают последние опросы общественного мнения в Германии. Вот данные: «Каждый второй немец выступает за возвращение в оборот немецкой марки, свидетельствуют данные опроса, опубликованные Bild. Около 49% немцев поддерживают возвращение немецкой марки и 41% хотят сохранения евро. 51% опрошенных не удовлетворены единой валютой 16 стран Европы, 67% обеспокоены ее стабильностью, а 56% опасаются инфляции. В опросе приняли участие 1068 человек».

Можно, конечно, такой ситуацией пренебречь. Но это чревато, поскольку ситуация развивается, и негативные для евро цифры, скорее всего, будут ухудшаться и дальше. Но это – психология, а что нам говорит экономика? Экономика говорит, что южные страны Европы (Португалия, Испания, Греция, Италия и некоторые другие), которые значительную часть своих доходов получают от иностранного туризма, в условиях кризиса несут серьезные убытки. В частности, они не могут поддерживать уровень социальных расходов. Ранее они решали эти проблемы путем девальвации национальной валюты (что не только увеличивало привлекательность этих стран для туристов, но и позволяло закрывать бюджетные проблемы путем эмиссии), но после введения евро этот путь был закрыт.

Зато появился другой – дотации из общеевропейского бюджета. Но источником этих дотаций, по большому счету, были всего несколько стран, основных доноров, главным из которых, естественно, являлась Германия. Которая существенно выиграла от введения евро, поскольку это фактически означало расширение гарантированных рынков для немецких компаний, что позволяло им снижать себестоимость своей продукции и автоматически увеличивало их конкурентоспособность на внешних для Европы рынках (в т. ч. на рынках США). И поскольку конечный баланс был в пользу Германии – евро там поддерживали, хотя и бурчали, что после введения евро цены выросли.

И если бы кризис продлился год, ну два, то все было бы хорошо. Но кризис явно затянулся (хотя настоящие экономисты понимали это задолго до его начала), а самое главное – его основным механизмом является падение совокупного спроса, которое сокращает рынки как внутри Евросоюза, так и вне его, в первую очередь – в США.

А значит, между Европой (т. е. в первую очередь – Германией) и США резко обостряется конкуренция за сокращающийся спрос.

В этой ситуации и Германия, и вся Европа применили тот же прием, что и южные страны со своими национальными валютами, – стали девальвировать евро. Частично это удалось: евро существенно отошел от максимумов, и первую половину 2010 года Германия по чисто экономическим показателям завершила вполне успешно. Однако с учетом необходимости поддерживать другие страны зоны евро (Грецию, Ирландию, Португалию) все вовсе не так радужно.

А ведь есть и другие проблемные страны, да и с названными не все закончено. И выхода из ситуации просто не видно: экспорт неминуемо будет падать, внутренние рынки Евросоюза тоже сокращаются, девальвировать евро труднее, чем национальную валюту (марку), а расходы предстоят большие… Если кризис в ближайшее время не закончится (а он НЕ закончится: напротив, он только-только начинается), то сохранить статус-кво будет практически невозможно. И какие тут есть выходы?

Во-первых, можно выгнать из зоны евро проблемные страны, переноминировав их долги в национальную валюту (хотя тут кредиторы будут возражать). Впрочем, можно этого и не делать, но тогда неизбежна череда дефолтов. А это не будет способствовать устойчивости Евросоюза, поскольку резко увеличится разрыв в доходах для разных его стран. В этом варианте евро останется валютой нескольких крупных стран-экспортеров, и его вес, с одной стороны, может вырасти (поскольку их финансовое положение лучше), с другой – должен упасть, поскольку масштаб еврорынков сократится. И как будет развиваться ситуация по мере углубления кризиса в этом случае – большой вопрос.

Во-вторых, можно просто сразу отказаться от евро (или, что практически равносильно, выйти Германии из зоны евро). В этом случае общие европейские рынки начнут распадаться (в т. ч. под давлением сильных конкурентов – США, Китая, отчасти Турции), и на всей идее Евросоюза можно будет поставить крест. Отметим, что первый вариант может постепенно прийти к этому, если масштаб кризиса будет достаточно велик.

В-третьих, можно делать вид, что все хорошо, и пытаться сохранить текущее состояние дел. Беда только в том, что такой вариант может достичь успеха только в том случае, если кризис быстро закончится. А значит, шансов не реальный успех тут просто нет. Но пока развивается именно этот вариант, т. е. еще имеющиеся ресурсы тратятся совершенно зря. Рано или поздно придется перейти к одному из первых двух вариантов – причем в худшей ситуации, чем это можно было бы сделать сейчас.

В общем, хорошего выхода пока не видно. Может быть, он и существует, но ведь реально-то тема не обсуждается! Точнее, обсуждается в крайне узком формате... Так что пока мы наблюдаем привычную картину – страусов, спрятавших голову в песок. Что и заставляет людей голосовать по поводу евро все более и более пессимистично.