Идею Нургалиева воплотили немецкие экстремисты

Недавно министр внутренних дел России выступил с заявлением, которое иначе как провокационным не назовёшь. Он сообщил поражённым гражданам, что они имеют право давать сдачи сотрудникам милиции. Пока российская общественность в изумлении переваривала эту новость, Рашиду Нургалиеву по-своему ответили немецкие экстремисты, устроившие нападения на объекты полиции в Гамбурге и Берлине.

В словах министра не было бы ничего из ряда вон выходящего, если бы речь шла не о России, где невозможно добиться правды даже в вербальном конфликте со «стражами порядка», не говоря уже о силовом его варианте. Виноват в нём всегда будет сами знаете кто, и любые ссылки на опрометчивое (как минимум) заявление главы МВД только усугубят эту вину. Россияне прекрасно всё понимают, поэтому давать отпор агрессивным милиционерам не спешат.

Другое дело - немцы. У нас имидж правоохранительных органов совершенно иной, и в немалой степени именно потому, что полицейские в Германии крайне редко применяют силу не по делу. Во-первых, методы работы с населением у них совсем другие. Во-вторых, они дорожат своей работой и знают, чем это может для них кончиться. Но такой вот силовой либерализм (по меркам России, конечно) у нас, похоже, кое-кто склонен считать слабостью.

На прошлой неделе под ударом оказались автомобили, здания и личный состав правоохранительных органов. В гамбургском районе Санкт-Паули около десятка неизвестных вызвали на место мнимого происшествия сотрудника полиции и закидали его булыжниками. Как выяснилось, это было только начало: когда полицейский вынужден был ретироваться в здание 16-го участка, нападению подверглось и оно.

Неизвестные подожгли мусорный контейнер и придвинули его к самым дверям, а другая группа при помощи велосипедного замка пыталась блокировать главный вход. Когда 34-летняя сотрудница в последний момент сумела воспрепятствовать этому, в неё тоже полетели камни. Полностью сгорела одна из патрульных машин, другая получила серьёзные повреждения, зданию нанесён значительный ущерб.

В другом районе Гамбурга в ту же ночь были сожжены две машины таможенной службы. На следующий день начальник городского управления полиции Вернер Янтош (Werner Jantosch) резонно заметил: «Если кто-то пытается поджечь здание и одновременно блокирует выходы из него, он должен сознавать, что в результате могут погибнуть люди». Поэтому прокуратура возбудило уголовное дело по обвинению в попытке убийства.

То, что это была заранее спланированная акция, подтвердилось чуть позже. В редакцию газеты Hamburger Morgenpost пришло письмо, в котором ответственность за нападение на полицейский участок взяла на себя ранее неизвестная организация с экзотическим названием Koukouloforis. Греки здесь, конечно, ни при чём, однако намёк на продолжающиеся в Афинах волнения - более чем прозрачный. В переводе с греческого «koukouloforis» означает «носящий капюшон» - стандарт в одежде ультралевых радикалов.

Авторы письма, солидарные с афинскими автономами, предупредили, что отныне вместо того, чтобы «позволять робокопам избивать себя на демонстрациях, они будут предпринимать хорошо подготовленные нападения на представительства репрессивных органов» (то есть полиции и прокуратуры). Нападение на 16-й участок объяснено тем, что это ответ его сотрудникам на «издевательства и расистский террор». А если полиция попытается зачистить известную базу левацких группировок Rote Flora, радикалы обещают дать достойный ответ.

Гамбургская акция нашла продолжение в Берлине, где неизвестные бросили бутылки с краской и зажигательной смесью в здания Ведомства федерального канцлера и Федерального управления уголовной полиции. И вновь горели ни в чём не повинные автомобили.

Эксперты считают эти события напоминанием со стороны ультралевых о смерти 15-летнего греческого подростка Александроса Григоропулоса (Alexandros Grigoropoulos), который ровно год назад погиб от рикошета пули, выпущенной афинским полицейским.

В политических кругах действия левых вызвали горячую дискуссию. Федеральный министр по делам семьи Кристина Кёлер (Kristina Khler, ХДС) считает, что существующие программы борьбы с экстремизмом слишком односторонне направлены против ультраправых - пора бы уже взяться и за ультралевых. Оппозиция и профсоюзы возражают, по-прежнему рассматривая неонацистов в качестве главной угрозы.

Ясно одно: на всякий вызов должен быть дан адекватный ответ. Пора вспомнить о том, что МВД - это силовая структура, а не мальчики для битья. Нападение на сотрудника полиции есть нападение на государство, которое он представляет. Президент Бундестага Норберт Ламмерт (Norbert Lammert) расценил нападения на полицейских как «новую форму демонстративного насилия, которая требует столь же демонстративного ответа». В рамках закона, естественно.