Зачем женщины подыгрывают мужчинам, притворяясь слабыми?

От патриархального стереотипа - «женщина должна быть слабой» - страдают не только дамы, всю жизнь изображающие из себя чуть ли не беспомощных инвалидов, но и мужчины, вынужденные тянуть непомерный груз ответственности.

Рассказала я тут как-то читателям про свою приятельницу Марину, которая, едва обзаведясь каким-никаким мужичком, немедленно забыла про самостоятельность и стала вдруг слабой женщиной. И машину она теперь заводить на морозе не может, и компьютер не знает, как перезагрузить, и ножи точить разучилась.

Свою наигранную беспомощность Марина объясняет просто: «Так я скидываю на Сашку часть домашних хлопот. И тешу его самолюбие». Во дает. Нет, я не спорю - распределять домашние обязанности удобнее по принципу «у кого что лучше получается, тот пусть этим и занимается». Но ведь ключевое слово - «распределять». А не манипулировать по-тихому. Почему нельзя спокойно поговорить: «Саша, если ты лучше разбираешься в компьютере, то, может, и будешь за него теперь отвечать?» Зачем притворяться, что впервые клавиатуру видишь? «Ах, Сашенька, я не знаю, где кнопочка «Ctrl». 10 лет знала, а тут вдруг запамятовала?

Однако фраза «тешу его самолюбие» объясняет многое. Возможно, это и есть главная причина Маринкиной демонстративной деградации. Не домашнюю работу хочет эта девушка поделить поровну, а самооценку своему Сашке старается поднять. Удивительно - мужчины выражают свою любовь словами: «Ты самая красивая, необыкновенная, ты лучше всех», - а женщины: «Я глупая, я неумеха, куда уж мне до тебя».

«Что такого особенно в том, что Марина слегка привирает? - писали мне возмущенные читатели. - Вы бы, чем удивляться, лучше бы у нее поучились мудрости. Мужчине надо подыгрывать, надо». Такая тоска. Я это с детства слышу. Что женщине нельзя быть собой. Что судьба ее - вечно «быть мудрой», то есть вечно притворяться, лгать, отрекаться от самой себя. Лишь бы мужчине комфортно было.

Но каждому ли мужчине комфортна такая ситуация?

Может быть, большинству парней действительно легче жить со слабой партнершей. Не зря же еще Роберт Рождественский писал, обращаясь к женщине: «Хоть нарочно, хоть на мгновенье - я прошу, робея, - помоги мне в себя поверить, стань слабее». Может, действительно не получается у этих ребят никогда и ничего, если только рядом не полная тряпка?

Но женщины зачем играют в поддавки? Зачем принижают свои способности, свой интеллект? Как другая моя знакомая, эдакий серый кардинал в юбке, которая сделала рохлю-мужа главным в своей компании, хотя успешно всем рулит сама. Казалось бы, нет у человека способностей к бизнесу, так оставь ты его в покое, пусть будет домохозяином. Нет же. «Ой, я такая глупая баба, я совершенно не могу управлять, без Славика ничего бы не получилось». А бедный Славик только и думает, как бы слинять с этих деловых переговоров домой, надеть треники и расслабиться, наконец, с баночкой пива перед телевизором.

Вот и получается, что у патриархального стереотипа «мужчина должен быть главнее и сильнее» сразу две жертвы. Женщина страдает, если вынуждена притворяться, сдерживать свою мощь, а мужчина мучается оттого, что не тянет на звание «крутого перца».

Но ведь человек силен или слаб, умен или глуп, имеет способности к бизнесу или к готовке борщей вне зависимости от пола. Зачем же он, бедный, так старается угодить обществу, соответствовать общепринятым, но лично ему неудобным стандартам? Марина с первого дня знакомства изображает техническую кретинку - она уверена, что так будет лучше бойфренду. Талантливая бизнесвумен старается не высовываться из образа «я без мужа полный ноль». Славик, как цирковая лошадь, играет свою опостылевшую роль и не может скрыть печаль во взгляде.

И тысячи, миллионы робертов стонут по всей земле: «Милая, любимая моя, я не могу всегда быть сильным. Мне тяжело, мне трудно. Помоги, подыграй, сделай вид, что ты слабая, чтобы на этом фоне я хоть как-то смотрелся».

Зачем?