Россия явит образ посткризисного мира

Нынешняя «глобальная депрессия» - не просто кризис перепроизводства, а часть глубокой исторической трансформации, которая до неузнаваемости изменит облик человечества.

Исторический этап, который сейчас переживает человечество, - не просто финансовый шторм. Нам предстоит жить во времена суперкризиса - на наших глазах мировая верхушка собственными руками ликвидирует капитализм вместе со всеми его институтами - государством, политикой, гражданским обществом, идеологией и рационально организованным знанием. Причем основной удар будет нанесен по среднему классу. Опасаясь потерять власть и привилегии, капиталистическая элита Запада пытается сохранить свое эксклюзивное положение в условиях посткапитализма, который, скорее всего, будет иметь черты нового рабовладения. Однако капиталистической верхушке едва ли удастся осуществить задуманное до конца, ибо против нее работает множество факторов. А посткризисный мир, по всей видимости, родится в России, которая всегда обладала уникальным свойством - показывать человечеству кое-что из его будущего.

«Мировая закулиса» поставила государства под контроль капитала

Официально начавшийся в 2007-м финансовый шторм - не просто очередной циклический кризис, а часть более масштабного явления, стартовавшего еще в 1970-е годы. Этот кризис, развивающийся по нарастающей в течение нескольких десятилетий, напоминает другие кризисы. Например, кризис 1873-1896 годов, который заложил основы могущества финансового капитала, сформировал основные субъекты ХХ века - закрытые структуры наднационального управления, революционные движения как институт, спецслужбы, организованную преступность. Именно он привел к мировым войнам ХХ века и завершился в 1991 году развалом СССР. Но еще больше нынешний (с 1970-х годов) кризис похож на начало кризиса «длинного XVI века» (1453-1648 годы), который был «входом» в капитализм. Смею утверждать, что кризис конца ХХ века (скорее всего, это будет кризис «длинного XXI века») станет «выходом» из капитализма. Или, если угодно, летальным исходом.

Многим утверждение об «объявленной смерти» капитализма покажется абсурдным. Как?! Это коммунизм рухнул, а капитализм победил на всей планете, будь то в бандитско-регрессивной (как в России) или брутальной азиатской форме. Дело, однако, в том, что высоты эти зияющие и конец (демонтаж) СССР хозяевами Мировой Игры (с помощью внутрисоветского кластера интересов) был началом конца и частью демонтажа капитализма, осуществляемого его же верхушкой, его «властелинами колец». Именно это и не осознается подавляющим большинством людей - отчасти из-за того, что представители Римского клуба называют глобальной проблемой «неосознанности происходящего», отчасти из-за того, что это процесс сознательно скрывается, камуфлируется мировой верхушкой, ее структурами, включая тот же Римский клуб.

В основе непонимания происходящего с современным миром лежит непонимание сути капитализма, капиталистической системы. Капитализм - это не своеволие капитала по принципу «куда хочу, туда и ворочу». Это нечто намного более сложное и хитрое. Капитализм - это прежде всего система институтов, ограничивающая капитал в его же целостных и долгосрочных интересах. Я подчеркиваю: капитализм - это прежде всего не экономика, а политико-экономическая (внеэкономическая) институциональная система, элементом которой являются экономика, рынок, пытающиеся - в своих краткосрочных интересах - от этой системы освободиться, вырваться за пределы долгосрочного ограничителя. Эта борьба и лежащее в ее основе матричное противоречие в значительной степени и определяют фантастическую динамику капсистемы, «сжигающую» ее за несколько столетий - по сравнению с другими системами в истории человечества капитализма «век недолог».

Институциональными ограничителями капитализма являются государство, политика, гражданское общество, идеология и рационально организованное знание (наука как институт и образование). Самым мощным ограничителем является государство, и именно это было одним из главных, если не главным фактором оформления на рубеже XIX-XX вв. закрытых наднациональных структур мирового управления - они поставили государство (государства) под контроль капитала, но только не конкретно-частичного и «краткосрочного», а абстрактно-целостного и долгосрочного, а потому часто выступающего не как капитал, а как надкапиталистическая, а порой и надэкономическая Власть и Идея. Этому в немалой степени способствовала инфильтрация «мировой закулисы» структурами намного более древними и утонченными, которые стали в такой же степени орудием «закулисы», как и она - их орудием, формой и маской - «все смешалось в общем танце». Кстати, это тоже серьезнейшее противоречие капитализма - его нетождественность себе по линии закрытых структур и слоев управления.

Акул капитализма не зря называют акулами

Предоставленный самому себе неограничиваемый капитал уничтожит, съест, сожрет все, что его окружает, - общество, природу и в конечном счете самого себя. В этом плане капитал напоминает мне эпизод с акулой, показанной в одном научно-популярном фильме. Там рыбаки вытаскивают из моря сеть, заполненную рыбой. Среди рыбы - акула, у нее распоротое брюхо, но она продолжает заглатывать других рыб, они тут же вываливаются из распоротого брюха, а акула продолжает жрать, жрать, жрать. Вот это и есть капитал.

Вне (над) экономическая институциональная структура капитализма решает для капитала еще одну задачу, выполнение которой является одной из raison d\'etre (главных причин) ее существования. Речь идет об экспансии, осуществляемой силами государства и обеспечивающей рынки сбыта и зоны дешевой рабочей силы. Без этого капитал (капитализм) нормально функционировать не может.

Дело в том, что капитализм - экстенсивная система: он развивается вширь, постоянно вынося свои противоречия вовне и извне черпая многие стимулы для развития. В истории капитализма, когда мировая норма прибыли падала, он «выгрызал» какую-то часть некапиталистической зоны, превращая ее в капиталистическую периферию - колонии и полуколонии. Таким образом, система сначала компенсировала потери прибыли, а затем резко увеличивала ее, вступая в эпоху подъема.

Помимо прочего, это позволяло буржуинам, во-первых, подкармливать нижние (работяг, «пролов», как сказал бы Оруэлл) и средние социальные группы, поддерживая в ядре капсистемы («Североатлантическая империя») относительный социальный мир. Для этой цели в послевоенный период на Западе и было создано welfare state - государство всеобщего социального обеспечения, перераспределявшее часть общественного продукта сверху вниз.

Эксплуатация периферии и полупериферии позволяла верхушке мирового капиталистического класса обеспечивать надежный тыл в «логове» - в ядре. Ну а олицетворял прочность тыла средний класс, а точнее, слой, поскольку принадлежность к классу определяется качеством - спецификой собственности и дохода (прибыль, зарплата, рента, гонорар), а слой - количеством дохода, независимо от его источника. Послевоенное тридцатилетие было, по крайней мере внешне, триумфом среднего слоя, что, в свою очередь, отражало небывалый рост капиталистической системы. Однако судьба ничего не дает навечно. На рубеже 1960-1970-х годов экономический рост стал пробуксовывать, начались кризисные явления, и в этих условиях усилилось давление среднего слоя и его политических организаций и представителей в госорганах на верхушку. Последняя в лице своих наднациональных структур приняла решение о контрнаступлении на средние и нижние страты, по сути - о контрреволюции по отношению к тренду 1945-1975 гг. Это контрнаступление и было реализовано в 1980-1990-е годы в виде неолиберальной революции и глобализации, развал СССР был одним из важнейших элементов и одной из важнейших программ этого процесса. Но началось все в конце 1960-х - начале 1970-х годов, о чем я скажу чуть позже, а сейчас перенесемся в самый конец ХХ - начало XXI века - в наши дни.

Мы наблюдаем управляемый хаос

Чем отличается сегодняшний мир от мира 1960-1970-х годов? Естественно, многим. Но главное заключается в том, что основательно подорваны, разрушены, ослаблены те несущие конструкции - институты - ограничители капитала, о которых мы говорили выше. Об ослаблении, растаивании национального государства на Западе не пишет только ленивый. Политика превращается в комбинацию административной системы и шоу-бизнеса; ученые пишут о смерти публично-правового человека; гражданское общество скукоживается: общество индивидуальных граждан превращается в социум коллективов и корпораций - религиозных общин, меньшинств различного рода; наука отступает под натиском мистики и псевдонаучных теорий; рухнули обе прогрессистские теории - марксизм и либерализм; рациональное знание вообще отступает - помимо прочего, это нашло выражение в том, что в 1980-е годы фэнтэзи вытеснила научную фантастику. Все эти процессы ускорились в последнее десятилетие XX века и в первое десятилетие XXI века после крушения советского коммунизма как, по сути, последней аватары эпохи Просвещения и Модерна.

При этом необходимо отметить, что процессы рубежа XX-XXI веков, о которых идет речь, не являются ни случайными, ни стихийными - они выглядят так только внешне. По сути же это рукотворный процесс управляемого хаоса, реализуемого в совершенно определенных интересах. Чьих?

Тэтчер и Рейган первыми ударили по среднему классу

В 1975 году на Западе был опубликован доклад, написанный по заказу Трехсторонней комиссией (одна из закрытых наднациональных структур мирового управления) американцем Хантингтоном, французом Крозье и японцем Ватануки; все трое - известные социологи и политологи. Главный вывод доклада прост: в начале 1970-х годов западный истеблишмент (читай: верхушка мирового капиталистического класса) испытывает все большее давление снизу, то есть со стороны рабочего класса и средних слоев, причем в этом давлении против верхов активно используются демократические институты и ценности. В связи с этим, отмечали авторы доклада, необходимо пропагандировать тезис о том, что демократия - это не столько ценность, сколько инструмент и что есть важные социальные инструменты недемократического характера: иерархия, опыт управления, старшинство. Постулировалась также необходимость снизить политическую активность масс путем «внесения определенной дозы апатии в их среду».

Не назвав главного противника истеблишмента по имени, документ четко обрисовал его - активная часть рабочего класса и средних слоев, использующая политическую сферу, государство и гражданское общество в борьбе за свою долю общественного пирога, который начал уменьшаться в условиях экономического спада. Следовательно, удар верхушки должен был наноситься по работягам и «мидлам», а также по тому социальному оружию, которое они использовали, - государство (национальное, всеобщего социального обеспечения), публично-политическая сфера, гражданское общество. Что и было сделано.

«Кризис демократии» стал руководством к действию «рыночных фундаменталистов» Тэтчер (1979 год) и Рейгана (1981 год), начавших свое правление с мощных экономических и политических ударов по рабочему классу и среднему слою, по их профессиональным и политическим организациям, по тем сферам, которые эти слои активно использовали в своих интересах: государство, политика, гражданское общество. Напомню, что именно эти институциональные скрепы являются несущими конструкциями капиталистической системы. В то же время неолиберальный курс на открытые глобальные рынки тоже бил по значительной части средних и нижних слоев ядра капсистемы, заставляя их конкурировать с готовыми на мизерную оплату труда работягами периферии и полупериферии. И это, опять же, ослабляло государство и гражданское общество ядра, в значительной мере выводя капитал из-под контроля государства.

Однако существование СССР не позволяло неолибералам развернуться во всю мощь против своих работяг и «мидлов», поэтому в 1980-е годы основной удар был нанесен по «середнякам» Латинской Америки: в результате структурных реформ МВФ 92 процента среднего слоя выпало в бедность. Ну а после крушения СССР и соцлагеря пришла очередь средних слоев СССР и Восточной Европы. Если в 1989 году в Восточной Европе, включая европейскую часть СССР, за чертой бедности жили всего 14 миллионов человек, то в 1996-м - уже 168 миллионов! Неслыханный в истории социальный погром вообще и среднего слоя в частности...